— Хищница, — выдохнул Оданис.
Глава 40
Послеобеденное солнце мягко освещало город. Королевская карета в сопровождении стражников двигалась по центральной улице.
— Благодарю за приглашение, — мягко улыбаясь, сказала Калисса.
Королева прижала ладонь к груди и взволновано заговорила:
— Я страшно переживала за вас. Последствия морской болезни бывают очень неприятными! На самом деле любое, даже, казалось бы, легкое недомогание, может стать опасным.
— Теперь я в порядке, — бодро отвечала Калисса, — и прогулка будет очень кстати. Амалия расплылась в улыбке:
— Так и знала, что вам нужно развеяться.
Калисса повернулась к окну. Экипаж выехал из главных ворот города на знакомую ей дорогу, тянувшуюся через лес к порту. Учтивость была проявлена, теперь иргида могла вернуться к делам. Задумчивость окутала ее лицо. Медовые глаза заискрились. Она подгоняла птиц. Трепетное нетерпение овладевало ею. Острое воронье зрение доносило до нее яркие, увеличенные и закрученные, словно в водовороте, картинки. Калисса видела общины, необъятные поля, густые леса и быстрые реки. Птицы устали и противились чарам. Но иргида была сильнее и заставляла их лететь дальше.
Впереди замаячили очертания порта. Карета повернула налево и стала отдаляться от него в сторону. Спустя час, королева, с легкой улыбкой смотревшая в окно, обратилась к Калиссе:
— Мы уже подъезжаем.
— Путь оказался не близким, — удивленно заметила Калисса.
— Природа, которую вы увидите стоит потраченного времени, — интриговала Амалия.
Экипаж съехал с дороги, и вскоре лошади остановились. Стражник открыл дверь кареты и помог королеве, а затем ее гостье сойти на землю. Калисса оказалась среди высоких деревьев на узкой тропе, разделявшей ковер сочной густой травы. Впереди, где для взгляда обрывался пригорок, линия горизонта делила голубое небо от блестящей морской синевы.
Вслед за королевой Калисса спустились с покатого склона и оказалась на песчаном пляже. От густого хвойного леса воду отделяла тонкая полоска берега. Глаза Амалии сверкали счастьем, иргида старалась подыгрывать ей. Королева скинула обувь и блаженно улыбнулась.
— И вы, давайте! Вам понравится, — подначивала Калиссу.
Иргида скинула черные туфли. Мягкий песок обжог ее ступни, но она растянула губы в улыбке. Королева зашла по щиколотку в воду и насладилась прохладой. Вернувшись на берег, поманила Калиссу и, взяв ее под руку, увлекла на прогулку вдоль моря.
— Я обожаю это место! — радостно делилась Амалия.
Калисса отвернулась к воде. Все вокруг раздражало ее: и солнце, палящее в спину, и тепло, пронизывающее ноги, а сильнее всего — королева, выглядевшая в любимом месте свежее и миловиднее.
— Обожаю этот воздух! — Амалия глубоко вдохнула и глянула на Калиссу. Иргида сразу повторила за ней. — Дивный аромат хвои, разбавленный соленой свежестью океана! Как жаль, что теперь нам не удается бывать на этом пляже. Ромар бесконечно занят… А раньше… в молодости… Столько счастливых часов мы здесь провели!..
Слова Амалии стали неразборчивыми и слились в единый шум. Калисса опять была в воздухе. Ворон летел над долиной. А она знала все, что довелось ему видеть до этого. Вокруг раздалось громкое щебетание птиц. Калисса злилась. Ворон был не осторожен.
Амалия коснулась плеча иргиды.
— Правда, ведь? — донеслись слова королевы.
— Да, да. Так и есть, — поддакнула собеседница и вернулась к птице.
Ворон пролетел между деревьями и уселся на ветку. Она вместе с ним изучала поляну. Тело иргиды пробила мелкая дрожь. Она едва сдержала возглас. Калисса смотрела на нагир. На таких белоснежных, таких ослепительных, таких полных жизненной силы. Она нашла их. Нашла!..
Калисса, потеряв равновесие, ухватилась за плечо королевы и прижала руку к сердцу. Казалось, оно сейчас вырвется из груди. Амалия встревожено заглянула ей в лицо.
— Вам опять нездоровится, — суетилась она, — я помогу, идемте, место отдыха для нас уже устроено. Вы сможете там присесть.
Они развернулись и направились обратно к прислуге. Амалия придерживала Калиссу за руку. Под развесистой сосной их ждал небольшой стол с фруктами и вином. По обе стороны от него стояли мягкие кресла. Амалия помогла Калиссе опуститься на одно из них.
Калисса прикрыла глаза и глубоко дышала. Она была рада передышке и возможности подумать. Нагиры здесь, на острове и теперь никуда от нее не денутся. Эта мысль приводила ее в исступление. Сейчас бы оттолкнуть эту назойливую женщину и лишить ее жизни, вместе со всей прислугой. Но нет… Надо держать себя в руках…
Иргида открыла глаза и слабо улыбнулась королеве.
— Это я виновата! Не стоило тянуть вас на прогулку, — переживала Амалия. — Но я так хотела переговорить с вами наедине.
— Глупости, не вините себя. Мне уже лучше, — успокаивала Калисса.
Амалия взмахнула рукой. Молодой слуга возник перед столиком, наполнил серебряные бокалы вином и тут же удалился. Королева подала напиток иргиде.
— Это поможет, — улыбнулась она.
Калисса приняла бокал и пригубила вино.
— Где, как ни здесь говорить по душам, — согласилась иргида. — Все так и располагает к теплой беседе…
Амалия с облегчением посмотрела на собеседницу, затем удобнее устроилась в кресле, расправила складки на платье и заговорила:
— Наши дети понравились друг другу. Это делает меня счастливой, с одной стороны, а с другой — совершенно пугает. Деонис, несмотря на всю его внешнюю серьезность, очень нежный, очень ранимый. Я уверена, он будет хорошим мужем!
Калисса, слушая королеву, медленно кивала головой.
— Лилия — прелестная девушка! Утонченная, вежливая, прилежная, очаровательная красавица! — распылялась королева. — Я буду рада принять ее в нашу семью. Правда, все эти обстоятельства, вокруг детей, то, что мы хотим сблизить их, все это очень стесняет Деониса. Если бы мы могли обозначить их отношения…
— Вы торопите помолвку? — догадавшись, перебила Калисса.
Амалия испугалась прямоты собеседницы и затихла. Она боялась услышать отказ.
Калисса изучала лицо королевы. Обычно ей нравилось изводить жертву. Но сейчас, судьба Амалии была предрешена, и иргида решила подарить ей еще несколько счастливых мгновений.
Калисса широко улыбнулась и сказала:
— Конечно, надо устроить помолвку!
Амалия выдохнула, радостно захлопав в ладоши. Калисса отпивала вино, в мыслях смакуя предстоящий триумф.
Ромар восседал на троне. Багрон занимал почетное место по левую руку от короля. Хозяин так проникся компанией рыцаря, что теперь везде приглашал его с собой. Багрон не смел отказываться, ведь госпожа велела беспрекословно угождать королю. Поэтому темный рыцарь уже несколько раз подробно представлял себе, как сворачивает этому напыщенному, не замолкающему королю шею. Только мечты о его обмякшем, бездыханно застывшем теле, спасали Багрона от скуки.
Двери тронного зала распахнулись. В длинном проходе меж высоких колонн появился Дарий. Главный стражник опустил голову и поник плечами. Он боялся поднять на короля взгляд. Ромар напрягся, нахмурил брови и подпер рукой подбородок.
Дарий остановился перед троном и преклонил колено.
— Поднимайся, — скомандовал Ромар. Он все понял. Гнев окрасил щеки короля бардовым.
Дарий вытянулся по струнке и заставил себя посмотреть Ромару в глаза.
— Мы вернулись с пустыми руками, мой король. Я потерял больше половины людей… — виновато рассказывал стражник.
— Потерял? — рявкнул Ромар. — По пути, что ли, растерялись?! — Он говорил резко и громко. Слова, долетая до высоких стен, повторялись эхом.
— Нет! — отчаянно ответил Дарий. — Проклятые рыбачки убили их!
— Рыбачки?!! — взвыл Ромар. Он вскочил с трона и, тяжело дыша, навис над стражником. — Да ты в своем уме?!
— Они теперь тоже владеют оружием! Встретили нас стрелами! Застали врасплох! Мечами бились! Мой король, я уверен: общины собирают войско! — пронзительно кричал Дарий.
