И веда замолкла. А Любава растерянно провела рукой по щеке. Мокрая. И сердце тоже плачет.
— Вы ни в чем не виноваты, — крепче сжала плечи Олеси, а потом отстранилась и заглянула в печальные синие глаза. — Вы любили дочь, но использовать ворожбу — ее решение. Ведь она — была взрослым человеком и знала о последствиях.
Олеся лишь тихо вздохнула. Осторожно покачала девочку и поправила чепчик.
— Я хочу назвать ее Наденькой. Надеждой… Как думаешь?
— Очень красивое имя, — согласилась Любава. — Ей подходит.
Женщина вновь прижала к себе ребенка. Ее надежду на будущее. На счастье. Любава бы очень этого хотела. Олеся этого заслужила как никто другой.
Птицы все чирикали песни, а на сердце стало легче. И почему-то захотелось спать — разговор ужасно вымотал.
— Пойдем, — первая поднялась Олеся. — Скоро кормить Наденьку. И Любава… Не знаю, возможно ли это, но… не держи зла на Вареньку. Пожалуйста.
— Не держу, — ответила Любава с неожиданной для себя искренностью. — Пусть ее душу оберегают боги.
Олеся впервые за долгое время улыбнулась, и вместе они направились домой.
Глава 28
— Ну, я жду ответа… — пальцы куратора барабанили по столу.
Тонкие, словно спицы, и весь мужчина угловатый и нескладный. Студенты прозвали его Велосипедом.
Любава стиснула кулаки так, что ногти впились под кожу.
— Я, эм… Не знаю…
Достался же такой трудный билет! Вроде учила, а стоило глянуть на вопрос — в голове пусто стало. Она боялась этой темы больше всего. Но надеялась, что обойдется.
— Увидимся на пересдаче, — не глядя на нее буркнул преподаватель. — Следующий!
Любава на негнущихся ногах вышла из аудитории. Из толпы студентов полетело робкое «Ну как?», но она лишь головой качнула. Никак.
Велосипед всегда отсеивал несколько студентов из потока. Если не сдал с первого раза — на пересдаче тоже ничего не светит. И она первая, кто сегодня завалил экзамен! Боги, ну и стыд!
Любава схватилась за амулет и прижала его к губам. Как родителям сказать? Их дочка хорошистка — и вдруг кандидат на отчисление!
Любава спустилась на первый этаж. Надо бы в библиотеку зайти, за дополнительным материалом, но сил просто не было! Как же ей не повезло… Поверить не могла… Это все сон! Но щипки за руку оказались бесполезны.
Любава приходила в себя минут пятнадцать. Наконец, собралась с силами и потащилась к выходу. Мимо спешили беззаботные студенты. Летняя сессия подходила к концу, впереди каникулы! А ее, похоже, ждет нервотрёпка…
Любава протянула руку, чтобы толкнуть тяжелую дверь, но перед носом мелькнул чей то рыже-каштановый хвост. Миниатюрная девушка подрезала ее и первая выскочила на улицу.
— Ой! — раздался громкий вскрик.
Любава рассеяно глянула в сторону, откуда доносился звук, и увидела обогнавшую ее нахалку, а рядом высокого широкоплечего мужчину. Девушка терла лоб, а незнакомец протягивал ей сумку…
— Извини, — донесся до нее бархатно-вкрадчивый голос. — Я эм-м-м… Не хотел. Меня Владимир зовут.
— Алиса…
Дальше Любава не слушала. Не интересовали ее ни Владимир, ни Алиса! На глаза так и просились слезы — как она родителям расскажет?
Но от этого никуда не денешься…
Дорога назад прошла, будто в тумане.
Но вопреки ее опасениям, родители не ругали — наоборот! Стоило сообщить эту безрадостную новость, как мама и папа переглянулись.
— Дочка, — хрипло начал отец, — а знаешь, все к лучшему… Бери академический!
Любава поперхнулась чаем.
— Так я, может, сдам еще!
— Если бы нужно было — уже бы сдала, — заметила мама. — Мы с отцом недавно говорили… Надо к родне съездить. Сколько тянуть можно? Но тебя оставлять не хотели — учеба все же, практика. А тут словно знак. Ты же умница! И вдруг завалила.
— Да какой знак? — Любава даже руками всплеснула. — Просто не повезло! А как же папина работа?
— Попробую отпроситься, — кашлянул отец. — Вообще-то я недавно подходил, но мне отказали… А вдруг сейчас получится?
Любава только плечами пожала. Это вряд ли. Начальство у папы хоть и справедливое, но строгое. Нет, не согласятся.
Но на следующий день их с мамой ждал сюрприз. В дом ввалился радостный отец и с порога заявил:
— Отпустили! На два месяца, представляете? То ли родился у них там кто то, то ли женился, но сегодня праздновали, и я под эту марку отпуск выбил…
Любаве осталось только кивнуть. Всю ночь она раздумывала над предложением взять академический отпуск, а утром ей приснился волшебный сон, где она гуляет по сказочному лесу и почему-то с медведем. Вот странно…
Но родителям как-то не пришлось этого рассказать — начались активные сборы. Мама позвонила на станцию какому-то знакомому смотрителю. Договорилась, чтобы их встретили.
Любава бегала в универ, разбиралась документами. И вроде нечему радоваться, а на душе птицы пели! Словно от ошейника избавилась неожиданно.
Последним днем она столкнулась с вредным Велосипедом.
Тот смотрел на нее победителем, а Любаве было все равно. Завтра намечался отъезд!
На радостях заскочила в ближайшее кафе тортик купить — отметить начало отдыха. И опять ту рыженькую девушку встретила. Вместе с высоким Владимиром. Вот совпадение… Парочка сидела у окна и о чем-то ворковала. Мужчина сжимал тонкие девичьи пальцы и смотрел та-а-ак влюбленно. Ну хоть картину пиши!
Любава усмехнулась и уже с тортом выскочила из кафе. Скоро и она своего мужчину встретит!
Странная мысль взбудоражила и удивила. Но лишь на долю секунды. Ее ждали дома…
Ночь прошла необычайно спокойно, а утром она уже смотрела из окна поезда на проплывающий мимо перрон. Прощай, Москва! Ее ждет родина мамы и папы!..
…Три дня в дороге промелькнули незаметно. Родители много шутили, радовались возвращению, и Любава радовалась вместе с ними. Даже папин кашель стал не так заметен… Надо все же уговорить его пройти обследование.
— Станция Лесовушки! — донесся до них голос проводницы, и Любава первая подскочила на ноги.
Пора!
Отец вынес в тамбур чемоданы, за ним мама вышла, ну и Любава со своим рюкзачком.
Колеса противно заскрипели, взвизгнула ржавыми петлями дверь, и в лицо ударил солнечный свет. Любава прищурилась и, внимательно смотря под ноги, спустилась по ступеням.
А когда подняла голову…
Сердце сделало кульбит и заколотило о ребра. Бросило в жар, и в холод, и в пот, а голос пропал начисто вместе с дыханием!
На перроне стоял мужчина. Двое мужчин, но взволновал лишь один. Очень высокий, широкоплечий, в линялой камуфляжной форме и… и такой красивый! Ноги подкосились, стоило один раз взглянуть в янтарные глаза.
Что-то говорили отец с матерью, и тот, второй… А она смотрела на незнакомца и не могла насмотреться. А в груди сжималось сладко и тревожно. Щекотало огненным перышком.
Мужчина вдруг пошевелился, шагнул в ее сторону.
— Привет, — обронил негромко, а она чуть не сомлела — какой голос! До самого нутра пробирает тягучей хрипотцой. Слушала бы и слушала.
Любава облизнула пересохшие губы. Зрачки мужчины моментально расширились, могучая грудь поднялась и опала в глубоком вдохе.
— Как тебя зовут, красавица? — спросил вкрадчиво.
Любава зарделась. Красавица? Но она же три дня в душе не была, и на голове бардак… но как же приятно слышать!
— Любава.
— А меня Данияр, — подал ей руку
— Данияр… — повторила, смакуя каждую букву.
А потом потянулась коснуться сильных пальцев…
…но только это сделала — как все вокруг смазалось в неясное пятно и пропало!
Любава распахнула глаза и встретилась с настороженным взглядом янтарных глаз. Данияр сидел у ее постели. В доме тишина — нет ни поездов, ни перрона.
Так это сон был!
Но какой правдивый… В груди кольнула мучительная догадка.
Вот как должно было быть на самом деле, не вмешайся Варвара! Они бы встретились на год раньше! Оба свободные! А Владимир бы нашел себе другую и полюбил ее всем сердцем, как она любила Данияра!
