пещере их уже накопилось достаточно много. Я прекрасно понимала, что ни в одной из них не будет четкого ответа на интересующий меня вопрос, но если узнать их бывшего короля, изучить его историю, возможно это поможет понять направление его мышления. К тому же, других идей у меня все равно не было. А мозги чем-то надо занять. Мне нужно было отвлечься!
В Де-Хаар я больше не возвращалась, боясь увидеть… Точнее не увидеть там Регана. Мне нечего делать в стенах убежища без него.
Недалеко от реки послышался топот копыт, быстро спрятав свои книги в ближайших кустах я запрыгнула на дерево, притаившись. От чувства дежавю болезненно кольнуло сердце.
«Эта боль не лечится».
Конник спешился, подъезжая к реке. На мужчине был черный плащ, капюшон закрывал лицо, отчего воспоминания накрыли с удвоенной силой. Дыхание сперло, а по телу побежала крупная дрожь. Я сидела в своем укрытии не в силах даже вздохнуть. Незнакомец наклонился к воде, чтоб умыться и попить.
Мне необходимо было увидеть его лицо! Высокая мощная фигура, полностью укрытая шерстяным плащом. Слишком сильно он пробуждал воспоминания и причинял боль.
Не успев все как следует обдумать я растворилась в воздухе и появилась за спиной незнакомца. Готовая, при необходимости, защищаться.
«Мне надо увидеть! Надо заглянуть под капюшон!»
Подул ветер, кутая мужчину в плащ еще сильнее, будто укрывая его от моего взора. Похоже он почувствовал присутствие, порывисто вдохнул воздух принесший мой аромат и на секунду замер, окаменев.
Не спеша оборачиваться, он медленно поднялся во весь рост. Даже под плотным плащом я видела, как нервно застыли его мышцы. А потом он обернулся.
Из-под ног ушла земля, ноги подогнулись, когда я утонула в таких родных зеленых глазах мужчины. Резко подскочив ко мне, он не позволил упасть.
— Реган… — сдавленно выдохнула, чувствуя как дрожит все тело. — Этого не может быть! Я видела, как ты умер… я возвращалась на то место и не смогла найти тела… Я думала… — на глаза выступили слезы и я всхлипнула, пытаясь прояснить затуманившееся зрение. — Я думала, ты сгорел из-за того смерча… я не хотела… — истеричное бормотание срывалось с моих губ, а слезы крупными каплями катились по щекам. Я не верила своим глазам, но тепло его рук говорило о том, что он настоящий.
Реган, казалось, тоже был шокирован, нашей встречей. Не моргающим взглядом он смотрел на меня, а желваки на его скулах нервно дёргались. Зелёные глаза подозрительно покраснели.
Мы оба дрожали. А я все бормотала.
— Прости, я не хотела, чтоб так случилось… я не хотела, чтоб ты пострадал. Ты не должен был приходить… — воздуха не хватало, я захлебывалась своими слезами, всхлипывая и продолжая нервно тараторить.
Мужчина неуверенно провел рукой по моим волосам. А потом большая грубая ладонь схватила меня за затылок, и потрескавшиеся шершавые губы завладели мной. Поцелуй был порывистым, страстным, требовательным. Язык проскользнул мне в рот, и я почувствовала солоноватый привкус. Именно такой вкус у слез. Руки хаотично блуждали по моему телу, сжимая почти до боли. Он прижимал меня так сильно, как только мог, сохраняя тонкую грань, чтоб не раздавить. Когда поцелуй закончился и Реган отстранился, мы оба тяжело дышали.
— Я шел сюда, чтоб проститься с тобой… — его голос был болезненно хриплым, сорванным. — Килиан видел как тебя поглотила стихия. С этого места все началось…
Я рассматривала осунувшееся лицо мужчины. Впалые щеки, обросшие густой неопрятной щетиной, красные остекленевшие глаза, под которыми залегли тёмные синяки, цвет кожи слишком бледный, чтоб можно было сказать, что он здоров.
Оборотень снова притянул меня к себе, зарываясь лицом в изгиб моей шеи. Судорожные вздохи подсказывали, что он тоже с трудом справляется с накатившими чувствами.
Я провела по его животу пальцами, от чего он резко втянул воздух.
Скользнув рукой под его рубашку, аккуратно обвела каждый мускул. Я должна была убедиться! Пальцы задели зарубцевавшуюся рану, на том месте, где был меч.
«Это правда он. Просто чудо!»
Мужчина снова завладел моими губами и подхватив меня под попку прижал спиной к дереву. Углубляя поцелуй, действуя напористо и страстно.
Порывисто, отвечая на ласку, я обернула ноги вокруг его талии, чувствуя каменный бугор упирающийся мне клитор.
Реган скинул плащ. Поцелуи спустились на шею, острые клыки царапнули кожу.
— Не поступай так со мной, Ласточка. Почему ты так жестока?! — снова он смял мои губы, переплетая языки в страстном танце. — Все это время я жалел что не умер! Я оплакивал тебя… Я злился на тебя и сходил с ума!
Он провел рукой по моей груди, поднимаясь выше. Горячая рука легла на шею, обхватывая ее и вынуждая ахнуть. Он не причинял боли, но сжимал достаточно сильно, заставляя смотреть в кошачьи глаза, метающие молнии, пылающие злостью и похотью.
— Никогда! Слышишь меня?! Никогда не смей так поступать! Я не прощу тебя, если бросишь меня снова! Если опять кинешься на смерть! Слышишь меня?!
Рука сжалась чуть сильнее, но боли не было, лишь напористое давление, демонстрирующее твердость его слов.
— Я сделаю это снова, если таким образом спасу тебя!
Его глаза по-кошачьи сузились, а из горла вырвалось предупреждающее рычание.
— Дура! Я последую за тобой!
Горячие губы снова накрыли мои, а руки забрались под рубашку. Поднимая мешающую ткань вверх и стягивая ее с моего уже разгоряченного тела.
Жесткий член терся о пульсирующий клитор, и я прижалась к нему сильнее, усиливая трение.
Я до сих пор не могла поверить, что он жив, прижимаясь к нему всем телом и скользя дрожащими пальцами по горячей коже.
«Может я сошла с ума? Возможно ли, что он просто иллюзия?»
Но требовательные жёсткие поцелуи и рокочущее рычание снова и снова убеждали в обратном.
Мужчина поставил меня на землю и, нависая надо мной, стянул с себя бежевую рубашку.
— Я так по тебе скучал, — голос был вымученным, — я так тебя люблю…
Глаза сами опустились на живот любимого, подмечая еще не зажившую зарубцованную рану, а на плечах шрамы от когтей вендиго.
Я скользнула губами по этим отметинам, спускаясь к следу, напоминающей о его жертве. Стараясь не задевать ее, целовала и покусывала кожу мужчины, опускаясь перед ним на колени.
— Ласточка, что ты…
Пальцы быстро нащупали замок брюк, расстегивая их и стягивая по мощным ногам.
— Лучше помолчи!
Дыхание застывало в легких. У меня отвисла челюсть, когда его плоть вырвалась на свободу.
Огромная, налитая, длинная, с округлой головкой, на которой уже выступили капельки предсемени.
Раньше процессом управлял он, а я только получала
