тут же вниз медленно стекаю.
Как дальше жить? Как? Колени обнимаю. Я ведь совершенно не знаю, что меня завтра ожидает. Мало того, есть вероятность, что Макар не сдержит слово. После всего, что он сделал — к нему нет доверия.
Чувствую себя опустошенной. Разбитой. Бесчувственной.
Удивительно, но сейчас, я даже гнева особо не ощущаю к Макару. Хотя поверьте, по началу, мне хотелось ему шею свернуть, а еще, язык поганый выдрать.
Не представляю, что сейчас со мной творилось бы, не опои он меня, своими препаратами. Думаю, Багира бы тут уже все здание в щепки разнесла.
Влад
Этого не может быть! Этого просто сука не может быть!
Неужели Ева права?
Киплю, разгоняя автомобиль по дороге. Похуй красный. Похуй на все. Несусь сломя голову в сторону аэропорта. Погибаю.
Мне тут больше делать нечего. Свой вердикт по сотрудникам питерского ведомства, я уже вынес. Все на почте у Темного, и даже анализ, мать вашу Багировой, причем охуенный. Я пиздец как много расписал о ее таланте, ведь вчера она действительно показала себя, во всей красе. Сам предложил Темному, отменить подставную спецоперацию, потому как сегодняшнее дело, сулит явным успехом — к гадалке не ходи.
Вот он самолёт. Ждут лишь меня. Сижу в машине перед ним, шелохнуться боюсь.
Внутри все дробит, крошит, перемалывает в хлам — причиняя дикую боль. Дышать блядь не могу, захлебываюсь отчаяньем. Сознание ни как не может переварить происходящее, да и чувства не выпирают самостоятельно, все топят, топят, затягивая во тьму.
На одном себя торможу — она действительно не моя пара. Не моя… НЕ МОЯ БЛЯДЬ! Руль со всей дури долблю и кричу, кричу, кричу.
— Угомонись! — ревет Зверь. — Соберись блядь и кати обратно…
— Что? — в ступор погружаюсь.
— Давай, я сказал! Обратно гони… — настаивает упорно.
— Нахуя? Нахуя блядь еще больше душу рвать? — в ярость прихожу.
— Так, Влад! — в грудь толкает. — Тебе нужно побегать…
— Ты ебанулся? — недовольно рявкаю.
— Нет, езжай на ближайшую лесополосу — погоняй.
Сука!
Делать нечего. Слушаюсь. Правда, хуево ведь…
Часа три гоняю, по полю, без перерыва. Слава богу, на людей не наткнулся, иначе беда была бы.
Зверь был прав. Это реально отвлекает. Тем более, я уже давненько не перекидывался. Ведь неделей раньше, я телок ебал пачками, чтоб утолить жажду звериную. А тут блядь перекрыло на одной, и держит мощно, не отпускает. Мне ничего не оставалось, как прийти к забытой львиной альтернативе.
На улице темнеет. Звезды вдали уже виднеются. Иду, более спокойно вдыхаю свежий воздух. И на удивление — полной грудью. До этого, все какими-то рывками воздух втягивал. Как собачка блядь.
В тачку прыгаю, завожу и выруливаю в сторону «Лиги».
По дороге телефон врубаю, а то еще перед встречей с Багировой, все отхерачил на хрен. Чтоб не мешали…
А было чему?
Сходу оповещения каскадом летят, о пропущенных звонках. Однако сейчас, меня интересует только одно имя абонента и, оно блядь есть в списке среди других имен. Радуюсь, словно мальчишка, лыбу до ушей тяну. Она звонила мне! В груди снова надежда зарождается…
Знаю, что она сейчас на приеме, поэтому Костику звоню, разузнать все планирую.
Тот быстро отвечает, и сообщает, что все успешно отработали и к месту уже спецгруппа выезжает.
Красавы! Поймали ублюдков недоделанных. Засняли трэшевый компромат… Ловлю себя на мысли, что горжусь командой Багировой. Реальные молодцы — ребята. Но круче всех — конечно, моя львица. Уверен, она и там сумела урыть тех упырей.
Костик сказал, что Мира еще там, сидит в ожидании группы, поэтому сейчас, мчусь именно туда.
Колеса со свистом тормозят на парковке ресторана. Мигом выбираюсь из тачки и несусь шальной пулей в оживленное людьми здание. Буквально с порога натыкаюсь взглядом на Миру, такое создание просто не возможно не заметить. Она еще не видит меня, ходит туда-сюда по холлу, с телефоном в руках. И что-то кричит собеседнику, гневаясь с каждым словом все больше и больше.
Тревогу ужасную вдруг ощущаю. Заламывает самого потому что. Но потом каким-то образом, боль в нечто другое перерастает и сходу возникает дикое желание, успокоить эту хрупкую девочку. Люто хочется закрыть малышку собственным телом, причем от всех на свете разом. Хочется наполнить ее легкие собственным запахом, чтоб малышку расслабить моментально. Я почему-то чувствую, что это поможет. Уверен в этом.
— Ты обманул меня, — кричит собеседнику, — Поэтому не тревожь меня, по крайней мере, до утра… — хлещет злостью и со всей силы, швыряет свой телефон в угол.
Треск телефона, гулким эхом разносится по холлу. Ей больно. Сука! У самого трещит в груди, заставляя прийти в действие. Однако сейчас я стою позади ее спины и наблюдаю, как хрупкие плечи содрогаются в отчаянных рыданиях.
Щелок. Терпению пизда. Невыносимо наблюдать за ее состоянием. В ту же секунду, притягиваю сотрясающееся тело и прижимаю к себе.
— Чшш! — шепчу на ушко. Вздрагивает в моих объятиях. — Не плачь, маленькая! — успокаивать начинаю, а у самого крышу рвет из-за ее подавленного состояния.
— Влад! — воздухом давится. — Я… я боялась, что больше не увижу тебя! — выдыхает рвано, прижимаясь к моей груди.
Твою ж… она вся трясётся. Кто посмел ввести ее в такое состояние? Ее ж разрывает от отчаяния…
Крепче сжимаю ее дрожащее тело и начинаю осыпать нежными поцелуями висок.
— Я рядом, Мира! Я с тобой! — прижимаюсь щекой к макушке, сам же сгораю изнутри. Меня пиздец как подмывает, разузнать имя ублюдка, который ее расстроил. Однако торможу себя, язык любопытный прикусываю и осторожно подхватываю ее на руки.
— Моя девочка! — радуется Зверь.
Поддерживаю его. Как же сука я поддерживаю его…
Радуюсь в душе, что не отталкивает. Плыву по тихой от того, что ещё и обнимает… и не просто блядь обнимает… но ещё и целует. Прям в губы впивается, посреди мать вашу оживленного холла, на глазах у собственных сотрудников.
— Как же я боялась… — повторяет между поцелуями.
Бляяя! Умираю, какие губы сладкие. Разносят в хлам мое самообладание.
— Все Мира, я забираю тебя, — выдыхаю в ее губы и начинаю двигаться к двери.
Мне глубоко насрать на все взгляды. На то, что сейчас полным ходом идёт операция. Мне нужно успокоить свою девочку. Мою! Мою и ничью больше…
Несусь к машине, до хруста в костях, сжимая сладкую девочку. Мне до сих пор не верится, что она открылась мне. Отпустила, необъяснимые для меня страхи и поддалось собственным чувствам.
— Куда ты меня везёшь? — интересуется, положив голову на подголовник. Глазки заплаканные,
