надежно скрыты плотной тканью платья и мужского желания, судя по всему, не возбуждали.
Я решила, что лучшее средство обольщения — улыбка.
— Что у тебя с-с-с лицом? — выдавил Вириан и слегка отодвинулся. — Похоже на спазм.
Бестолочь! Я тебя соблазняю, между прочим!
— Ты так мне помог, — предприняла я еще одну попытку и хлопнула ресницами. Постаралась сделать голос ниже и, я надеялась, сексуальнее.
— Т-т-т-ты бы приоделась! Хрипишь уже, — прозаикался Вириан. Вскочил и, прижав к груди книгу как щит, попятился. — Мне идти пора. А ты… Не простудись!
Я поморщилась, когда Вириан с грохотом опрокинул стул, спеша покинуть библиотеку.
В следующие несколько часов я гуляла по поместью и пыталась последовательно очаровать конюха, дворецкого и мальчишку-дракона, сына служанки, который бежал куда-то по своим делам.
Конюх невозмутимо продолжил чистить стойла, дворецкий осведомился, не позвать ли леди Аллегру, а мальчишка побледнел и рванул с места, не успела я закончить невинное приветствие, которое произносила тем своим тоном, который считала очаровательным.
Очаровательно.
Я уселась на огромный камень, лежащий на земле неподалеку от конюшен. Оперлась локтем о бедро, положила подбородок на ладонь и тяжело вздохнула.
Никаких шансов. Как обольстительница я полный ноль. Ну и как выкручиваться? В суд подам. Не знаю, как и зачем, но подам.
— Не сиди на холодном, — прозвучал у меня над головой низкий голос. Подняв глаза, я увидела Сорина, который под уздцы вел вороного жеребца.
— Я думала, лошади боятся драконов, — съязвила я.
— Боятся, — кивнул Сорин. Стянул с плеч свой камзол, тот самый, из дорогой переливающейся ткани, положил его на камень рядом со мной и кивнул — «Садись». — Но своих лошадей я стараюсь натаскивать так, чтобы никакого страха не было.
Именно этот момент жеребец выбрал, чтобы испуганно от меня попятится, и Сорин успокаивающе погладил его по морде. От этого уверенного движения, от успокаивающего «ш-ш-ш», которое сорвалось с губ Сорина, что-то внутри екнуло. Я потрогала ошейник виры, о котором уже успела забыть.
— Я думала, тебе прислуживают только люди, — сказала я, чтобы хоть что-то сказать. — А кухарка и горничная — драконицы. Я думала, драконы таким не занимаются. Мне казалось, вы только командуете людьми.
— А про то, что мы детей едим, у вас в деревне, случайно, не рассказывают? — грубо бросил Сорин и сел рядом со мной. — Что плохого в работе на кухне? К тому же, драконы намного лучше, чем люди, управляются с очагом.
— Зато в секретари ты взял человека, — гнула я свою линию. Тепло тела Сорина, которое я чувствовала сквозь одежду, волновало и заставляло сердце биться быстрее.
Да что ж такое-то! Мне казалось, что рядом с Сорином я превращаюсь в бессмысленную лужу, как какая-то… баба. Хотелось прислониться к его проклятущему сильному плечу и ни о чем не думать.
А еще снова хотелось шоколада, будь он неладен.
— С каких пор для секретаря важно уметь обращаться с огнем? — Сорин попытался встретиться со мной взглядом, но я упрямо смотрела вниз. — У Вириана светлая голова. Прямо как у тебя, — от этого неожиданного комплимента я вздрогнула и подняла взгляд. Глаза Сорина смеялись, и я не смогла понять, шутит он или серьезен. — Он из деревни, которая недалеко от твоей, Хуши. Странно, что вы друг друга не узнали. Люди совсем друг с другом не общаются? — Я замерла, но Сорин, кажется, моего ответа и не ждал. — Взял меня на спор: я оплачу его обучение в университете, если он сможет туда поступить. Поступил.
— Он пришел к тебе в поместье? — недоверчиво спросила я. Образ Вириана не вязался у меня в голове с такой настойчивостью.
— Нет, зачем. Раз в год я посещаю каждую деревню и каждый город, который стоит на моей земле. Там-то я и попался.
Сорин встал и подал мне руку.
— Вириан взял меня на спор, но не учел, что оплату своего обучения ему придется отработать в качестве моего поверенного и секретаря, так что до конца ему провести меня вокруг пальца не вышло. Человек никогда не будет равен дракону, — жестко закончил он.
Я отдернула руку, которую уже успела вложить в его ладонь, как будто ошпарилась.
— Мудак! Какой же ты козел! Ненавижу!
Я зашагала вперед, гордо оставив Сорина позади и только у самой двери поместья остановилась.
Вот дура! И что я натворила?
Разве так очаровывают могущественных герцогов?
Глава 25
Остаток дня я провела, сидя у себя в комнате и поедая сладкий нут — местный аналог шоколада, только намного более дешевый и доступный, судя по тому, что на кухне его нашлось в избытке.
Немного поплакала, а потом заподозрила неладное и отыскала недовольную леди Аллегру, которой выделили комнату неподалеку от моей.
— Разумеется, драконы растут в чреве не так, как человеческие дети, — поджала она губы в ответ на мой вопрос. Даже встала с кровати ради того, чтобы меня отчитать. — Драконы развиваются быстрее, рождаются более самостоятельными.
И в МГИМО на бюджет без блата, наверное, поступают. Ну да, конечно.
Из-за высокопарного тона Аллегры хотелось закатить глаза.
Впрочем, какая-то доля правды в ее словах все-таки была, потому что ощущения у меня были похожи на те, которыми описывают неделю вторую-третью беременности: низ живота тянуло, груди набухли, настроение подбиралось к отметке «истерическое», сдерживалась я одной только силой воли. Не говоря уже о том, что съесть хотелось все, что не приколочено, хотя обычно я к такому была не склонна.
— Каков срок вынашивания дракона? — чопорно, подстраиваясь под леди Аллегру, спросила я.
— Дракон рождается тогда, когда ему нужно, — наставительно ответила она и сложила она руки на животе. — Не раньше
