— Я не сомневаюсь в вас, льера. Берегите его и себя. До свидания… Доктор пошел по коридору, а я открыла дверь в спальню… Раздеваясь, я чувствовала кожей пронзительный взгляд мужчины, лежащего на кровати.
— Ты остаешься? — хрипло и как то удивленно спросил он.
— Конечно. Вы выгоните жену в два часа ночи на улицу? — попыталась отшутиться я… И забралась под одеяло с другого конца кровати, уткнулась лбом в его плечо и замерла, успокаиваясь и немного расслабляясь… Ленар обнял меня одной рукой и подтянул к себе ближе…
— Кто это был? Есть какие — либо зацепки? — спросила я.
— Пока не знаю. Но узнаю обязательно, — жестко сказал мужчина и у меня пробежались мурашки от ледяных интонаций в его невозмутимом голосе…
Следующее утро я провела, ведя тяжелую и изнурительную осаду, удерживая мужа в кровати… Я чуть ли не ложилась на него сверху, пытаясь не дать ему встать, на что он обрадованно прижимал меня к себе с недвусмысленными объятьями. Ели-ели дождалась мага-врача, отбиваясь от развратных рук, уворачиваясь от жадных губ. Нога заживала хорошо и к вечеру маг разрешил на нее наступать и потихоньку ходить с тростью. Я в который раз восхитилась медициной в этом мире.
* * *
Прошла неделя. Пока все было тихо и спокойно. После покушения король посоветовал Ленару удвоить охрану или переселиться во дворец, который охраняет королевская гвардия… Я по прежнему помогала Ортензии, Рите и Мари, только уже не ходила на черный рынок… Смысл? Себе я все доказала, а видеть как Ленар переживает и беспокоится за меня не хочу. Итак за мной постоянно таскаются четверо телохранителей, только распугают подельщиков…
Я стала задумчивая и пассивная. Друзья меня не узнавали. Я столкнулась с непонятными и новыми чувствами и теперь присматривалась к ним, разбирала на атомы, препарировала свою душу…
Что такое страсть я знала, еще из своей прошлой жизни. И не раз сама испытывала ее. Но то, что происходит сейчас со мной… Это какое то помешательство. Я все время хочу его видеть, ощущать его кожу под своими ладонями, все время слышать его голос. Наши ночи… Волшебство и в то же время болезненная агония. Никогда не думала, что можно так раствориться в человеке, спаяться в одно единое существо, ненасытное, жадное, порочное. Абсолютное единение мыслей, движений, синхронный танец двух тел, поворот рук, единый вздох, всхлип. Кажется, еще немного и я стану телепатом и буду угадывать его мысли..
— Что происходит с нами, Ленар? — мой тихий шепот в спальне. Только так, под покровом ночи я могла вызвать мужа на откровенность. Днем он одевался в свою обычную непроницаемую броню, которую не пробить при всем моем желании…
— Чтобы это не было, я не хочу, чтобы оно заканчивалось. — ответил Ленар, — я схожу с ума от тебя, — выдохнул мне в шею, — я все время думаю о тебе. Я тебя вижу у себя в кабинете, читая протокол заседания совета. Твой голос раздается у меня в ушах, когда я составляю законопроект по сельскому хозяйству. На заседании у короля я слышу в коридоре твои легкие шаги… Это ли не безумие?
Утром нам приходилось заставлять себя разъединяться. Рвались нити, накрепко сшившие нас за ночь, склеившие нас крепче магического клея. Одно единое цельное существо в болезненных мучениях раздваивалось на два. Как Ленар мог идти работать, после, я не знала. Сама я до обеда ходила сонная и не способная самостоятельно одеться.
Я понимала, что это не нормально и долго не продлиться. Страсть проходит… Да и я совершенно не знаю своего мужа. Что он любит, что ненавидит. Какая самая любимая была игрушка в детстве, и кто научил его читать и писать. По какой причине он пошел на войну в подростковом возрасте и кто была его первой любовью. Есть ли у него родные, отец, мать, братья, сестры? Он не отвечает на мои робкие попытки приоткрыть таинственную завесу его биографии, а я чувству, что врастаю в него, хочу залезть ему в голову, под кожу, узнать все о нем… Естественное желание для женщины. Не правда ли?
* * *
Как всегда утром, проводив взглядом выехавший за ворота экипаж с мужем, я достала настойку. «Уже половина осталась», — отрешенно подумала я. «Нужно потом будет где-то раздобыть еще»… Мысли плавно переключились на Мари (именно она мне и доставала настойку), потом на журнал… И когда резко распахнулась дверь в спальню, я все так же задумчиво стояла возле будуарного столика с бутылкой…
— Я забыл свои бумаги… — начал говорить муж, входя в комнату, но только до того момента, пока не увидел настойку в моих руках… Я окаменела. Как я могла пропустить шум открывающихся ворот???
— Это то, что я думаю? — обожгло ледяными иголками от его тихого невзрачного голоса… Я молчала… Что я могла сказать? Как оправдаться? Как объяснить мужчине, что отвергаешь самое ценное, что у него есть — его семя?
Я застыла как кролик перед удавом… Неприкрытая слепящая ярость била наотмашь… Он медленно подошел и забрал бутылку из ослабевших пальцев… В глазах горела такая жгучая ненависть и отвращение, что мне показалось, он меня сейчас ударит, и это навсегда встанет между нами… Нет… Сдержался… Я закрыла глаза, чтобы не видеть его бешеного взгляда. Грохот разбившегося стекла… Удаляющиеся шаги…
— Постойте. Я объясню, — начала я судорожно выискивать оправдания… Ленар замер у двери, не оборачиваясь.
— Помните, как мы венчались?.. Я не знала вас, в первый раз видела… Мне про вас рассказывали много всего ужасного… Я боялась… Мы же были врагами! Помните? — мой нервный голос скатывался в истерику… Ленар помолчал…
— То есть, вы и сейчас считаете меня своим врагом? — тихо и жутко произнес он и вышел за дверь…
Я села в кресло и закрыла лицо ладонями… Мне было страшно, плохо, обидно… Чувство вины, в то же время уверенность в своей правоте, сомнения… Все разрывало на части… Может нужно было довериться мужчине? Может я зря так долго тянула и колебалась? Может это и была моя «настоящая цель» в этом мире — быть женщиной, женой, матерью? Голова пухла от мыслей… А перед глазами стояло искаженное нестерпимой болью и разочарованием лицо мужа…
В этот день Ленар так и не приехал ночевать… Я все ночь сидела с раскрытой книгой в кресле, чутко прислушиваясь к шуму на улице, пока не отключилась уже под утро… Потом, правда, муж опять стал ужинать и ночевать дома, но больше не приходил ко мне в спальню… Понятно… Обиделся… Неделю я металась, не зная, как извиниться, как вернуть то тепло и доверие, что было раньше… Если я обращалась к нему за ужином, меня обжигали ледяным взглядом и холодным отпором. Вопросы игнорировал или отвечал так скупо и бесстрастно, что спрашивать ничего более не хотелось… Он ждал… Извинений?… Я не умела извиняться… По крайней мере раньше…
