— Заткнитесь, — вежливо попросил Сэм, продолжая рассматривать что-то под днищем машины. — Я соображаю, как вытащить его оттуда.
Коул обошел меня и остановился рядом с Сэмом со шваброй наперевес.
— А меня куда больше интересует, каким образом он пробрался внутрь.
Он обошел машину сзади и остановился перед боковой дверью гаража. Она была слегка приоткрыта. Он постучал по двери.
— Шерлок нашел улику.
СЭМ
— Лучше бы Шерлок нашел способ вытурить оттуда этого красавца, — сказал я.
— Или красавицу, — встрял Коул, и Грейс одобрительно на него посмотрела.
С кухонным ножом в руке вид у нее был решительный и сексуальный; это была какая-то другая, незнакомая мне Грейс. Ее веселая пикировка с Коулом, возможно, должна была бы пробудить во мне ревность, но я испытывал радость — лучшее доказательство того, что Коул для меня становился другом. Люди обычно лелеют тайные мечты о том, чтобы передружить всех своих друзей между собой.
Я прошлепал в переднюю часть гаража. Песок и острые камешки больно впивались в босые подошвы. Я потянул вверх дверь гаража, она с оглушительным лязгом уехала под потолок, и моему взгляду открылась темная подъездная дорожка со стоящим на ней «фольксвагеном». Пейзаж был мрачный и пустынный. Прохладный ночной воздух, напоенный ароматом распускающихся почек и терпкой листвы, холодил голые руки и пятки, а хмельная смесь свежего ветра и безбрежной ночи будоражила кровь и затрагивала какие-то струны внутри меня. На миг я задохнулся от подкатившей к горлу сладкой тоски.
Усилием воли я заставил себя повернуться обратно к Коулу и Грейс. Коул уже шуровал ручкой швабры под днищем, а Грейс смотрела в ночь, и на лице у нее было написано то же самое, что чувствовал сейчас я. Она перехватила мой взгляд, но выражение ее лица не изменилось. Мне показалось… показалось, она знает, что я сейчас испытываю. Впервые за очень долгое время я вспомнил, как ждал ее в лесной чаще, ждал, когда она наконец тоже станет волчицей и мы сможем быть вместе.
— А ну вылезай оттуда, поганец мелкий, — произнес Коул, обращаясь к забившемуся под машину зверьку. — Я видел такой замечательный сон.
— Может, мне попытаться вытолкнуть его чем-нибудь с другой стороны? — предложила Грейс, на миг задержав на мне взгляд, прежде чем отвернуться.
— Только не ножом, это уже перебор, — сказал я, отходя в сторону от гаражной двери. — Вон там стоит метла.
Она взглянула на нож и сунула его в купальню для птиц — свидетельство еще одной провалившейся попытки Бека как-то облагородить участок.
— Терпеть не могу енотов, — заметил Коул. — Вот почему твоя идея переселить волков в другое место слегка утопична, Грейс.
Грейс вооружилась метлой и с мрачной решимостью сунула ее щетинистой частью под днище.
— По-моему, это не вполне уместная аналогия.
Из-под днища «БМВ» высунулась полосатая морда. Спасаясь от швабры Коула, енот выскочил из-под машины, стрелой промчался мимо открытой двери и забился за садовую лейку с другой стороны.
— Вот ведь тупая животина, — с изумлением констатировал Коул.
Грэйс подошла поближе и осторожно пошевелила лейку. Енот на миг заколебался, потом рванул назад под машину. Во второй раз пробежав совсем рядом с открытой дверью, Грейс, рьяная поклонница логики, взмахнула свободной рукой.
— Дверь же совсем рядом. И во всю стену.
Коул с чрезмерным, на мой взгляд, рвением снова принялся орудовать под днищем ручкой швабры. Перепуганный таким натиском енот бросился обратно за лейку. От него исходил едкий запах страха, сравнимый по силе с неприятным запахом его шкуры и слегка заразительный.
— Вот почему, — Коул упер швабру в пол и сразу стал похож на Моисея в спортивных штанах, — еноты до сих пор не захватили мир.
— Вот почему, — в тон ему произнес я, — в нас до сих пор стреляют.
Грейс посмотрела на забившегося в угол енота. Ей явно было его жалко.
— Потому что у них не развита логика.
— Потому что у них не развито пространственное мышление, — поправил я. — Логики волкам не занимать. Просто она не такая, как у людей. У них отсутствует пространственное мышление. Как и чувство времени, и чувство границ. Пограничный лес слишком маленький для нас.
— Поэтому нужно переселить их в какое-нибудь место получше, — кивнула Грейс. — В место с меньшей плотностью населения. И с меньшей плотностью томов калпереров.
— Томы калпереры будут везде и всегда, — в один голос произнесли мы с Коулом, и Грейс невесело улыбнулась.
— Это должно быть достаточно отдаленное место, — продолжал я. — И оно не должно никому принадлежать, разве только нам самим, но для этого мы недостаточно богаты. К тому же нельзя, чтобы там уже обитали другие волки, иначе высока вероятность того, что за первое время они убьют много наших. Там должно быть много дичи, в противном случае мы просто-напросто вымрем от голода. И потом, я не очень хорошо понимаю, каким образом мы отловим двадцать с лишним волков. Коулу ни одного до сих пор не удалось поймать, как он ни пытался.
Выражение лица у Грейс стало упрямое, а это значило, что к ее чувству юмора сейчас взывать бесполезно.
— У тебя есть предложения получше?
Я пожал плечами.
Коул почесал голую грудь ручкой швабры.
— А знаете, их ведь переселили сюда каким-то образом.
Мы с Грейс во все глаза уставились на него.
— Бек начал вести дневник, когда только превратился в волка, — нарочито неторопливо протянул Коул, явно привычный цедить по капле то, что жаждали услышать другие. — Но дневник начат не в Миннесоте.
— Ладно, — сказала Грейс, — допустим. И где же?
Коул указал шваброй на номерную табличку над притолокой двери, ту самую, на которой значилось «Бек 89».
— Потом туда начала возвращаться популяция истинных волков и, как Ринго и сказал, принялась истреблять волков «по совместительству», после чего он решил, что единственный выход — переселиться.
Я почему-то чувствовал, будто меня предали. Нет, Бек не врал мне о том, откуда он родом, просто я никогда не спрашивал его прямо, всегда ли он жил здесь, в Миннесоте. И эта номерная табличка всю жизнь висела здесь, на виду. Просто… Вайоминг. Коул, сующий свой нос в чужие дела, знал о Беке то, чего не знаю я. Внутренний голос твердил: это потому, что ему, в отличие от меня, хватило пороху прочесть дневник Бека. Другой голос возражал, что мне делать этого не стоило.
— И как, написано там, каким образом он это организовал? — спросил я.
Коул посмотрел на меня со странным выражением.
— Немного.
— Что значит — «немного»?
