Ознакомительная версия.
— Нет, лично не представлен.
— Поэтому вы не знаете, что у него был лучший друг! Он погиб… В битве у Звенящей реки…
Она прикусила губу, вспомнив, что и сам мастер Широ был искалечен в том сражении.
— Мне жаль, — сухо сказал он.
— Мне тоже, — Вертрана посмотрела на лицо, скрытое темной тканью, надеясь, что глядит преподавателю в глаза. — Жаль всех, кто там пострадал. Я слышала, что это была жуткая битва. Десятки магов погибли, многие пропали без вести…
— Вертрана, я в вашем сочувствии не нуждаюсь, — оборвал ее мастер Широ. — Продолжайте тренировку. Даю вам еще пять минут, а потом каждая попробует отразить мою атаку.
Он оставил воспитанниц и отошел к стене. Сел на скамью, заправил за воротник ткань, закрывающую лицо. Оперся ладонями о колени и о чем-то глубоко задумался. Вертране стало не по себе: снова она ляпнула не подумав. Зачем напомнила мастеру Широ о самом тяжелом дне в его жизни? Вот всегда она так… И ведь не хотела ничего плохого!
*** 36 ***
Вертрана смяла исчерканный лист, бросила комок на пол, туда, где уже валялись другие черновики.
— Что ты так старательно пишешь, Верта? — спросила Мей. — Рунологию? Давай помогу. Госпожа Гран станет ругаться, что ты испортила столько бумаги…
Вертрана, которая успела написать несколько слов на свежем листе, загородилась от рыжули локтем, чуть ли не легла на письмо.
— Ничего-ничего, я сама.
— Мей, помоги лучше мне, — окликнула ее Эйлин и сделала Вертране страшные глаза: «Давай уже, заканчивай!»
Вертрана от досады на себя дернула за волосы. Ей все мешало, все раздражало. Письмо категорически отказывалось сочиняться.
«В прошлый раз я так быстро написала записку, — недоумевала она. — Что теперь не так?»
Впрочем, колкие и язвительные слова и сейчас лезли из-под пера будто сами собой: «Не снизойдете ли вы до нижайшей просьбы вашей рабыни… вашей ценной безделушки… вашей…» Проклятие!
Верта изгрызла кончик пера, испачкала пальцы в чернилах, посадила кляксу на подол — теперь вспоминать заклинание, выводящее пятна! Решив, что надо проветрить голову, Вертрана на время оставила мучительные попытки, подошла к окну, приоткрыла створку и вдохнула холодный воздух.
И вдруг поняла, что она боится. Ее дерзость возводила вокруг нее непроницаемую стену, защищала от этого несправедливого мира. Так было проще. Она нахальничала, лорд Конор в ответ был холоден и суров. Это привычно и понятно. Но что, если она попытается быть искренней, откроется ему, поверив словам Эйлин, что господин Ростран не так плох, а в ответ не получит ничего, кроме ледяного презрения?
Страшно до жути. Так страшно, что ладошки потеют. Но она должна рискнуть ради счастья Мей.
Вертрана сжала губы, взяла чистый лист — она сбилась, который по счету, — и медленно принялась писать, думая над каждым словом.
«Лорд Конор, вы не обязаны мне помогать. Можете даже не дочитывать до конца это письмо, но обстоятельства сложились таким образом, что кроме вас мне попросить некого…»
«Видите, как я смиренна и послушна?» — хотела добавить она, но вовремя остановилась, перевела дух и продолжила.
«Я не могу рассказать вам всего, просто поверьте, что мою дорогую подругу Мей и мастера Ройма связывают глубокие, настоящие чувства. Лорд Теодор, увы, небогат. Возможно, им никогда не быть вместе. Я прошу о малом: помогите устроить встречу Мей и господина Ройма, чтобы они смогли поговорить наедине. Прошу вас, не торопитесь, обдумайте решение. И, конечно, в первую очередь вам необходимо поправиться. Принимаете ли вы мою настойку? Не забывайте этого делать. По приготовлению настоек у меня всегда был высший балл, и кстати, если вам интересно, это целебное снадобье научил меня готовить преподаватель зельеварения, с которым вы имели честь познакомиться во время вчерашнего чаепития».
Вертрана перечитала послание, ее сердце колотилось. Что помешает лорду Конору донести директрисе на недопустимые отношения между Мей и бывшим учителем? Ему-то ничего не грозит, а вот Меюше придется отдуваться за двоих. Можно было только надеяться, что Элли не ошиблась в отношении господина Ространа. Возможно, он оставит письмо без внимания, но хотя бы не выдаст.
Она трясущимися руками сложила письмо и запечатала магией. Наложила слабенькое заклинание, чтобы лорд Конор смог открыть, и отправилась разыскивать Тину.
— Отнеси это письмо в тот же дом, — попросила она. — А я найду способ тебя отблагодарить. Не подведу! Тебе ведь нравится моя накидка?
— Очень теплая, — осторожно ответила прислужница. — Но госпожа Амафрея уж больно подозрительно косится теперь на меня… Я бы хотела помочь, но… Вы ведь знаете, мне нельзя терять это место!
Вертрана молитвенно сложила руки.
— Это в последний раз! Обещаю!
Тина покачала головой, но письмо взяла.
Вертрана вернулась в спальню и кивнула Эйлин. Теперь оставалось только ждать хороших или плохих новостей. Мей они ничего не сказали: ни к чему волновать ее раньше времени.
Следующий день начинался тихо и спокойно. На рунологии Вертрана так старательно переводила древний текст, что даже заслужила похвалу от преподавателя.
— Нет бы вам раньше так стараться, дорогуша! — пробурчал старенький мастер Фрин. — Знание рун необходимо каждой магиссе! Это не просто буквы, не просто символы — это сама магия! То, что невозможно изложить обычным текстом, всегда можно передать рунами.
— Угу… — покорно кивала Вертрана.
Все ее мысли были только о письме и лорде Коноре. Как он поступил с ним? Сразу же испепелил? Разорвал на мелкие клочки? Перечитывает, кривит губы в гадливой усмешечке и придумывает наказание для нерадивой помощницы? Если он до сих пор не ответил, значит, надежды почти не осталось.
— Садитесь, Вертрана.
Верта опустилась на стул и механически принялась чертить на листе руну «Дор» — «договор».
— Договор? — прочитала Мей. — Какой договор?
Верту будто молния ударила. Еще не веря себе, она начертила несколько рун. У каждой руны было несколько смыслов, поэтому так сложно понять написанное. Она молча подвинула листок к подругам.
— «Мы с хозяином заключили договор»? — прочитала Эйлин и вскинула на Верту изумленный взгляд.
Вертрана с радостью заменила бы символ «хозяин» на любой другой, но пришлось поступиться гордостью ради дела. Она энергично закивала на вопрос Элли и продолжила писать, но магистр Фрин заметил неладное.
— Так, девочки, записками будете обмениваться у себя в дортуаре!
У Вертраны жгло пальцы: так хотелось поделиться с подругами, но пришлось прерваться. «Вдруг они смогут помочь? — успокаивала Верта разбушевавшуюся совесть. — Я могу им доверять как себе. Я не предаю его… Или предаю? Да какая разница! Он не откликнулся на мою просьбу! Поэтому — плевать!»
За обедом Вертране передали коробку конфет, крепко перевязанную атласной лентой.
— От лорда Конора, — сообщила повариха.
Розочки с надеждой воззрились на подношение.
— Да он издевается! — прошипела Вертрана. — Это его ответ? Поешь конфеток и утешься?
У нее даже слезы на глаза навернулись от разочарования.
— Делиться будешь? — нетерпеливо спросила Лора.
— Конечно! Хоть все забирайте!
Вертрана попыталась развязать узел, но тот не поддавался — Верта едва не сломала ноготь. Точно издевается!
— Открою в спальне и всех угощу, — пообещала она.
Эйлин тоже выглядела расстроенной, избегала встречаться с Вертой взглядом.
— Отдай мою долю Мей, — попросила подруга.
Вернувшись в дортуар, Вертрана отыскала в тумбочке нож для бумаг и перепилила ленту. Шоколадные конфеты выглядели и пахли чудесно, вот только у Верты совершенно не было аппетита. Она обошла девочек — каждой досталось по конфете. Мей перепало две, она откусила маленький кусочек и расплылась в улыбке.
— Будешь писать лорду Конору, поблагодари его от меня.
— Ага, счас! — пробурчала Вертрана.
Ознакомительная версия.
