хотела бы быть съеденной ами… эдаити.
– Интереснее не есть, – успокоили меня.
Однако я почувствовала новую волну страха. И инстинкт самосохранения заставил искать способ отвлечь амиота от своей незадачливой персоны.
– Можешь рассказать о мире эдаити?
– Расскажу. Позже. Сейчас важнее вернуться к тому, с чем мы не закончили вчера.
Опять он об этом! Попыталась отодвинуться. но Кин перехватил, молниеносным движением опрокинув к себе на колени. Одна ладонь опустилась на лоб, придерживая на месте, пальцы второй снова занялись моими губами.
– С чем же?..
В горле пересохло, голос звучал надрывно. «Вот оно». Все мысли свелись к единственной: Игерь и тот вояка, которого сожрали насекомые, были правы. Я и сама это знала, чувствовала, но отказывалась признавать. Амиоту давно, возможно, с самой первой встречи, я интересна совсем не в качестве источника энергии.
Сердце дрогнуло, на миг замерев, взгляд устремился к лицу Кина. Он тоже вглядывался в меня, неотрывно, словно следя за сменой эмоций в глазах. Мне до его невозмутимости далеко, наверняка читает меня как открытую книгу.
– Продолжим?
– Уточнять, о чем он, было страшно. В глубине души знала ответ, день за днем все к тому шло. Но перебороть себя и не пыталась, только молча затрясла головой, отказываясь.
– Зачем Троя вчера касалась меня своими губами? Когда хотела спасти Игеря.
Можно подумать, требовалось напоминать об этом поцелуе! Как вообще можно расценивать его как что-то осмысленное?
– Это был порыв отчаяния, единственная действенная мера, что пришла в голову.
Объясняться, лежа на коленях нависшего надо мной Кина, и видеть его сосредоточенное лицо было пугающе. Жизнь научила опасаться таких ситуаций. Не так давно отбивалась от Дорана, теперь предстоит противостоять амиоту? С рарком справилась благодаря везению, а тут какие шансы? Смехотворные…
Ощущая осторожные прикосновения мужской ладони к своему лицу, оказалась не готова к молниеносному движению. Окружающий мир слился в неразличимую серую тень – так быстро Кин склонился ко мне, и Его рот прижался к моему. Напряжение достигло максимума. Я сжалась изнутри, одеревенев, страшась шелохнуться, желая ничего не чувствовать. Казалось, еще немного, и потеряю над собой контроль, сорвусь в бессмысленную истерику с криками, мольбами и слезами.
Я в плену у тех, кто не знает жалости, не понимает страха или душевных страданий. Амиот хуже всего, чего опасалась прежде, вдвойне: он способен не только убить, но и сломить морально…
– Совершенно незнакомое ощущение, – бормотал Кин, вновь и вновь прикасаясь губами к моему рту.
Назвала бы я это поцелуем? Точно нет. Он словно эксперимент ставил, а я была подопытной. Не желая всякий раз встречать его изучающий взгляд, закрыла глаза. Надо заставить себя не чувствовать! Как тогда с Дораном – я же смогла не обращать внимание на боль.
– Реакция и уровень восприятия обостряются…
В голосе Кина зазвучали новые интонации, глаза удивленно расширились. Зрачки увеличились, оттеснив к краям радужки насыщенное сиреневое свечение. Тело мужчины возбуждалось, пусть сам его владелец не понимал происходящего. Однако если он продолжит следовать его потребностям…
– Троя, подобные реакции всегда возникают при прикосновениях?
Мне осталось лишь сглотнуть, почувствовав возрастающий интерес мужчины к происходящему. Робкая попытка скатиться с его колен привела к неожиданному результату – руки амиота, оставив в покое лицо и шею, устремились ниже, размыкая магнитные застежки скафандра.
Действовал ли он, следуя инстинктам тела, или успел уже что-то понять, но между нашими телами оставалось все меньше преград.
– Не надо… – в ошеломлении попыталась было его остановить.
– Это важно, – перебил Кин, словно нечто невесомое выдергивая меня из одежды.
Подняться или увернуться от его ловких стремительных движений было нереально. Скафандр уже валялся рядом, а я все так же полулежала на коленях мужчины.
– Мне необходимо понять… – дыхание амиота немного участилось, в нем явно пробудилось желание. А я в этом странном месте была единственным объектом, олицетворявшим удовлетворение его потребности. – Понять, что происходит с оболочкой, со мной… – Он снова умолк, изучающе обводя меня взглядом. Руки следовали за движением глаз. – Это явно связано.
– Конечно связано! – не выдержала, пытаясь оттолкнуть мужчину. – Но ты должен сдерживаться, контролировать себя!
В следующий миг одна его ладонь, перехватив, прижала мои руки над головой, вторая продолжила путешествовать по телу. Странное ощущение: кожа его была теплой, но сами прикосновения… Кин действовал наугад, не понимая смысла происходящего, как-то рвано, дергано, местами чуть придавливая, а где-то едва соприкасаясь с моим телом.
Увы, скудная одежда лишь способствовала маневрам мужчины. Когда же он внезапно склонился еще ниже и прижался к моему животу щекой… Резкий выдох вырвался сам собой. Охватившее напряжение прорвалось наружу – я довольно громко вскрикнула, тело содрогнулось, грудь качнулась.
Взгляд Кина зацепился за это движение, потянулся выше, и вот уже щека амиота соприкоснулась с моей грудью. Неожиданностью стала и моя острая реакция на близость – тело выгнулось, желая усилить контакт. И это меня безумно напугало.
Не я одна ощутила разряд чувственного укола – Кин тоже отшатнулся. С очевидным вопросом в глазах несколько секунд вглядывался в мое лицо. Я чувствовала жар щек, сама уже толком не понимая, чего больше боюсь, на кого злюсь – на себя или на амиота.
Передышка оказалась крошечной – обуреваемый возросшим интересом, Кин вновь накинулся на меня. Остатки одежды слетели, свою единственную деталь облачения он тоже отбросил. Я зажмурилась, понимая, что худшее неизбежно: амиота накрыло неведомой ему прежде похотью, пока не изученной монстрами стороной материального существования, когда влияние рассудка перекрывается силой физиологической реакции.
Тело монстра обуяло желание, а я стала объектом для его удовлетворения. Банальная биология, ничего большего. Обижаться можно лишь на природу…
– Послушай, – выдохнула хрипло, испытывая давление лихорадочного возбуждения, вызванного скорее паникой. – Это неправильно. Ты должен остановиться.
– Троя не права, – возразил Кин. Я почувствовала приближение его лица, тепло дыхания, легчайший поток воздуха, создаваемый движениями мощного тела мужчины. – Прикосновения – это очень интересно! И поцелуи…
Напор, интонации голоса – все усилилось. Дышал Кин чаще, я слышала стук его ускорившегося сердца. Прежде чем я все осмыслила, он вновь накрыл мой рот своими губами. С куда большим напором, нежели раньше.
Едва ли я была ошеломлена этим, вслушиваясь в свои ощущения, и не сразу поняла, что руки свободны, – ладони амиота переместились на грудь, познавая прежде неизвестное. Прикасался ко мне чуть неуверенно, но обстоятельно, и это буквально выворачивало душу. Терзаемая страхом и нарастающим в недрах тела напряжением, я боролась сразу с двумя противниками – с потерявшим всякое здравомыслие похитителем и с собой. Ничего не делать я не могла, сделать что-то – тоже. Кин упивался целой лавиной новых и таких интересных откровений. Казалось, он
