«Они пришли за мной, эти жадные до денег сволочи. Они пустили по моей крови концентрат Hyoscyamus. Я уже чувствую сухость во рту и перед глазами плывет. Не исключено, что прежде, чем эффект трав рассеется, я что-нибудь с собой сделаю. Эти алчные твари не остановятся, может, даже найдут эти записи. Если это так — знайте: вы можете убить меня, но есть и другие, кто…»
Запись обрывалась внезапно, впрочем, вероятно, Жак имел в виду, что не он один интересуется демонами и хочет с ними мира.
— Что это значит? — Сара ткнула пальцем в «Hyoscyamus» — слово, которое я даже не понимала, как правильно читать.
— Не знаю. Судя по контексту, какая-то трава. А ну-ка… — я потянулась за книгой Сары и торопливо пролистала ее. Как удачно она тут оказалась!
Искала неизвестное название очень долго, на землю уже опустился полумрак и пришлось перелистывать страницы под пляшущий свет огарка. Проснулась Торра, Сара поделилась с ней нашей проблемой, и теперь бывшая пленница Черной Рощи тоже заинтересованно поглядывала в книгу.
Наконец, взгляд зацепился за нужное название, и я от радости вскочила, забыв, что в домах демонов очень низкие потолки.
— Белена! — ветка поцарапала мою макушку, я зашипела от боли, опустилась обратно на подстилку и продолжила читать. — В малых дозах полезна, но при большой концентрации вызывает сухость во рту, ухудшение зрения, дыхания, головокружение, общую слабость, влияет на сознание, сводит человека с ума.
— Очаровательно… — пробормотала Сара, проследив глазами строки, которые я только что прочитала.
— Значит, этот человек сам в припадке помешательства ушел куда-то в лес и, возможно, покончил с собой или его убили дикие животные. Поэтому мы не нашли следов преступления — подумали, что он просто сбежал и замел следы с помощью горьких трав, — заключила Торра.
— Говоришь, пахло горьким? — уточнила я и вытащила из-за голенища сапога кинжал.
Принюхалась, но не почувствовала ничего, кроме металлического запаха остатков крови на лезвии.
— Дай-ка я, — Сара выхватила кинжал у меня из рук и принюхалась, потом осторожно провела по металлу кончиком языка. После этого схватила меня за запястье и снова принюхалась. — Точно — какая-то трава — горькая. Но ты вроде бы не спешишь с ума сходить.
Обе демонессы принялись изучать меня внимательными взглядами. Я прислушалась к своим ощущениям, но кроме сухости во рту никаких других признаков подступающей беды не почувствовала.
— После того, как меня ранил тот мужчина, я почти сразу начала лечить раны с помощью своей силы. Наверное, это помогло, — вслух предположила я, чтобы немного успокоить подруг. — Я чувствую себя вполне хорошо.
— Но все-таки тебе стоит побольше пить и давай-ка зайдем к нашей травнице, — Сара потянула меня за руку к выходу и мне пришлось выползать из теплой хижины в вечернюю прохладу.
Глава 44
Знахарка лишь подтвердила наши опасения. Старая кошка, не утратившая с годами ни гибкости, ни хитрой искры во взгляде, поцокала языком, подивилась моей живучести и рассказала о белене все то, что мы уже успели прочитать в книге. Наказав мне пить побольше воды и поплотнее кушать, она выгнала нас из своего просторного шатра, где помимо ее лежанки находились еще несколько — похуже.
Потом потекла череда однообразных дней, каждый из которых начинался и заканчивался одинаково. От нечего делать я даже начала писать заметки, которых вскоре набралось на целый репортаж. Интересно, если я опубликую их в своей газете, насколько сильно будет шокировано общество столицы?
Перечитывая и редактируя записи, я поняла, что ключевое отличие людей от демонов не только в звероподобной форме, но и в восприятии времени. Если для многих людей жизнь — это путешествие вперед, от цели к цели, то время у демонов напоминало скорее кольцо или спираль. Дни походили один на другой, и сама цель состояла в том, чтобы поддерживать этот сбалансированный круговорот. Ко дню, предшествующему полнолунию, я окончательно убедилось, что такая жизнь не по мне. Природа с ее спокойствием и демоны, в глазах которых горел азарт охоты, завораживали, но хотелось чего-то большего. Меня, как и в прошлой жизни, влекло к новым местам и новым достижениям — хоть в этом я осталась себе верна.
Когда за деревьями показалась целая толпа людей с лошадьми, сердце замерло. За прошедшие десять дней мне удалось как-то притупить глухую тоску, которая поднималась в сердце каждый раз, стоило мне только вспомнить о муже, но как только за голыми стволами замелькал его силуэт, вся боль всколыхнулась с новой силой, будто поднятый со дна спокойной реки тягучий ил.
С графом ехала целая делегация: Мария шла рядом, ведя под уздцы белую кобылку, за ней неотступно следовал молодой рыжебородый наемник, потом шли еще какие-то люди, которых я пока не могла разглядеть. Смотреть на то, как граф живо и с радостной полуулыбкой что-то объясняет леди Лайтнер, я не смогла — отвернулась к озеру и стала наблюдать за тем, как по глади воды бежит мелкая рябь.
Да, я сама направила его на встречу с Марией, зато он остался жив. Не могла ведь я в угоду собственной ревности оставить его здесь одного, без помощи?
Рациональные объяснения не помогали, боль в душе только нарастала, и я так сильно погрузилась в свои мысли, что не заметила чье-то приближение.
— Беатрис! — кто-то с тонким женским голоском набросился на меня сзади с объятьями.
Я развернулась, отмахиваясь от пелены каштановых волос, накрывших лицо, и обняла Аннет в ответ.
— Что ты здесь делаешь? — отстранившись от золовки, я оглядела ее ладно сидящий по фигуре коричневый костюм и лицо, сияющее улыбкой впервые с тех пор, как я с ней встретилась.
— Потом все объясню, — улыбка стала еще шире, хотя мне казалось, что это невозможно.
Аннет обернулась, и только сейчас я заметила, что к нам приближается Адриан. Стиснула зубы, проглотила вставший поперек горла соленый ком и постаралась приветливо ему улыбнуться. Хотя, судя по ощущениям, вместо вежливой улыбки получился кривой оскал. Золовка убежала обратно под опеку наемников, и мы остались наедине.
— Я хотел поблагодарить тебя. Беатрис, я даже подумать не мог, что ты станешь рисковать своей жизнью и безопасностью, чтобы мне помочь, — заговорил он, сбиваясь с дыхания. И хоть в интонации сквозила признательность, выражение лица и взгляд оставались тяжелыми. — Нам нужно поговорить, когда вернемся в поместье. Ты ведь не откажешь мне в беседе наедине?
— Я пока еще ваша жена и не вижу ничего предосудительного в такой беседе, — мне оставалось лишь пожать плечами и морально подготовиться к тому, что он попросит у меня развод. Судя по тому, как помрачнело его лицо, именно это он и собирается сделать. — Что до благодарности… Видите ли, я заботилась и о своем будущем в том числе. Если в стране снова вспыхнет война с демонами, моя одинокая счастливая жизнь пойдет прахом.
— Не начнется. Уверен, все удастся уладить. Простите мне задержку, я бы мог приехать раньше, но нуждался в доказательствах своей невиновности, — Адриан повернулся и кивнул в сторону своего небольшого отряда. Между деревьями я заметила Хелен, которая, завидев Торру, тут же бросилась к ней в объятья. Сдается мне, между этими двумя есть нечто большее, чем просто дружба.
— Может, то, что я узнала здесь, будет вам полезно, — я решила не терять времени на сантименты, чтобы лишний раз не ковырять рану на сердце и отвлечься. Достала из-за голенища сапога кинжал и быстро рассказала пока-еще-мужу обо всем, что со мной произошло. — Кто получил самую большую прибыть от войны? Кому она была выгодна?
— Торговцы оружием, — не задумываясь ответил граф и забрал у меня кинжал. — Тут стерто клеймо, но такие клинки обычно делает завод на юге. Его владелец — Брайан Дербентон, но его я уже проверял. Нет ни документов, ни показаний свидетелей — ничего, что могло бы указывать на его причастность. Однако именно он получил самую большую прибыль во время войны — его заводы поставляли оружие для королевской армии и приторговывали для наемников. Отдайте мне записи, которые вы нашли — может, я замечу в них еще какие-нибудь зацепки.
