обломков шкафа, стола и стульев я обнаружил детали еще и кровати: две длинные треснутые боковины и две поперечины той же ширины. Вон стоят четыре ножки, как у выжившего экземпляра. Но где тогда еще один матрас?
Зачем вообще было притаскивать сломанные части кровати в кучу к уже сломанному, двигать на середину комнаты старую, заправленную покрывалом койку, ту, на которой мы спали. Это, что ли, новый вид измывательства? Или хозяйке за что‑то отомстили?
В общем, завтра найду где‑нибудь инструменты и попытаюсь сколотить что‑нибудь годное из всего этого хлама, а пока Мия не вернулась, могу и полежать на кровати, вытянуть ноги, отдохнуть…
Так и поступил, долго не думая.
Правда, не учёл одного «но», едва голова коснулась кровати, сон меня сморил, и я провалился в блаженное небытие, словно упал в какую‑то темноту. Запоздалый страх исчезнуть из этого мира закрался в остатки сознания и ушел вместе с остальными мыслями.
Время шло, а я всё падал и падал, интуитивно ощущая странную слабость в этом изнурительном сне, который пришел вслед за темнотой. Я словно очутился там, на своем корабле, разворованном и сломанном, спущенном в шахты на распиловку корпуса. Кругом торчали провода, была снята металлическая обшивка. И даже более того, слышались странные звуки, гудение или же вибрация.
Как вдруг на фоне всего этого прозвучало еще что‑то.
– А‑арон! – раздался далекий крик, будто сквозь вату. – Ррон, кихато!
Щеку мою обожгло ударом, прежде чем я удивленно открыл глаза и выставил вперед руку. Схватил обидчика за горло, сдавил. А оказалось, Мия?!
Хозяйка успела пару раз кашлянуть и засипеть, прежде чем я в ужасе разжал пальцы.
– Прости! – потрясенно выдал, глядя на свою дрожащую ладонь. Как я только мог позволить себе поднять руку на такое хрупкое создание, женщину?!
Посмотрел на неё и понял, как сильно обидел… От того стало еще гаже внутри и захотелось протаранить головой стену, просто так, даже не в наказание. Наказанием было иное.
Ведь по щекам Мии градом катились слезы, напрочь лишающие внутреннего спокойствия, но вместе с этим, несмотря на моё непростительное поведение, она кинулась меня обнимать, будто я и не душил её вовсе. А наоборот, она прижималась ко мне, что‑то там причитала сквозь безудержные рыдания и наверняка продолжила бы плакать навзрыд, если бы не громкий стук, вначале звучащий из‑за стены, а потом уже и в дверь.
Но Мия проигнорировала своих соседок, открывать не стала, а лишь стиснула меня сильнее и стала уже просто тихо всхлипывать. Я не мог ничего с собой поделать, хоть и знал, что нельзя! Но все‑таки обнял хозяйку и покрепче прижал к себе, позволяя её голове удобнее устроиться на моем плече.
Волосы… Перебрал пальцами её шелковистые кучерявые волосы, восхитился их ароматом. А после уже не смог усмирить взбунтовавшиеся чувства и поцеловал в макушку, не зная, чем ей помочь и как утешить. Ведь я же всего лишь уснул.
Разве не так?
Моя интуиция и странная реакция Мии подсказывали: не совсем. Слишком уж реалистичными и невероятными были видения или сон. Неужели это моё будущее? Или же я начал перемещаться в свой прежний мир по какой‑то причине, но хозяйка меня остановила?
Ничего не понимаю. Но думаю, дедушка моей хозяйки должен хоть что‑то об этом знать. А пока… да, я подлец и наглая тварь, но мне было до одури приятно вот так вот обнимать Мию, гладить по волосам, заправлять их за ушко. Слегка целовать её голову, пока она не затихла. Еще что‑то пробубнила себе под нос и засопела в моих объятьях.
Ну, прекрасно. И что мне прикажете делать, пока она спит? Ведь я же точно так не усну. Или на то и расчет? Мне нельзя спать вообще, чтобы снова не исчезнуть? Или же нельзя спать одному без неё?
Ох, не знаю, не знаю. Надеюсь, что все‑таки второе, иначе дело – труба, долго без сна я не протяну даже со стигмами.
Немного помолчал, с упоением вслушиваясь в мерное дыхание Мии, и снова провел рукой по её волосам, залюбовался игрой серебристого ночного света и неожиданно для себя обнаружил, как сверкнули кристаллы хозяйки и моя стигма вместе с ними.
Выставил вперед руку и попытался активировать третий знак на ладони, не особо ожидая хоть какого‑то результата. Но он был!
Стигма зарядки стала жадно поглощать частицы ночного света, как когда‑то там, на моей планете сквозь смог!
Энергия заструилась по венам с новой силой, заставляя шире раскрыть глаза. Так, значит, все‑таки дело в длине волны, амплитуде, интенсивности пучка, если я могу поглощать световые лучи только после их преломления о поверхность планеты‑спутника и даже двух, выстроившихся в этакий зеркальный коридор, но с небольшим смещением вправо.
Терять время не стал, протянул ладонь стигмами вперед и продолжил заряжаться энергией, пока была такая возможность.
Правда, Мия заерзала ногами по моим, шелохнулась, направив мои мысли в неправильное русло. Но я совладал с собой и распускать руки не стал. Терпел. Долго и отчаянно до нервной чесотки на коже. Но уже под утро все‑таки не выдержал и отодвинул хозяйку на край кровати, а сам повернулся к стене лицом.
Так и уснул в легком нервном изнеможении, охватившем меня впервые.
Глава 24. Контур
Горный хребет Якату. Город Сойн. Академия кристаллисков. Мия
Холод сковывал всё тело, мне снилась толща воды и то, как я медленно и верно погружаюсь в темноту, устремив взор к световым лучам, проникающим сквозь поверхность желтым ярким пятном.
Там, куда меня тянуло, не было ничего: ни воздуха, ни тепла, ни эмоций. Пустота. Мокрая, всепоглощающая пустота, и ничего более.
Как вдруг теплые руки схватили меня и… я проснулась.
Оказалось, лежа с краю, сама не заметила, как сползла на пол, ведь думать о падении не хотелось, потому что я его даже не почувствовала. И сейчас Ррон, точнее, Аарон склонился и поднял меня на руки вместе с подушкой в обнимку. Хотел было уложить на кровать, но, заметив моё пробуждение, замер, ожидая реакции.
– И тебе доброе утро… – не слишком бодро отозвалась я, чувствуя себя всё еще немного озябшей. Да, видимо, мой кошмарный сон был навеян тем, что я просто замерзла.
