легко касаюсь напряжённых плечей — расслабиться ему не так просто. В массаже я, естественно, не профи, но красивое тело желанного мужчины передо мной вдохновит любую неумеху. Оказывается, не только у Айндрэ шелковистая, очень приятная на ощупь кожа — мой брюнет ничем не хуже. Даже лучше, если подумать.
Не удержалась, наклонилась, запустила руки а его волосы, массируя, потом убираю их с шеи и целую там, а затем легонько прихватываю зубами мочку уха. Да, и за ухом можно поцеловать, потому что я уже знаю его тело…
Все же Лери не послушался меня — если бы он реагировал, не сдерживаясь, то уже, наверное, подпрыгнул бы на кровати. Но он хитрый — хочет продержаться подольше.
— Ну-ну, обманывай меня, чтобы я думала, что ты ничего не почувствовал. Тихо! — предупредила ответ, зажимая ему рот рукой. — Поиграем, — зловеще обещаю ему.
Ладно-ладно. Даже такие простые ласки ты вряд ли часто получал — женщины это считают ниже своего достоинства, разве что какой-нибудь нижний паренёк старался бы угодить. Но это когда было-то!
Поэтому я доставила себе удовольствие, и, пользуясь тем, что мы наедине, проследила поцелуями дорожку вдоль позвоночника на его спине. Насчёт "не сдерживай себя" я, конечно, погорячилась, потому что мужчина подо мной то задерживал дыхание, то дышал так глубоко, что я опасалась гипервентиляции лёгких. Когда наконец наиздевалась над ним, отпустила и разрешила перевернуться, то поняла, что он где-то не здесь, судя по шальному расфокусированныму взгляду.
Зато когда его взгляд остановился на моем легком синем халатике, который постоянно норовил распахнуться, осмысленности немного прибавилось. По крайней мере, от меня он глаза уже не отводил. Пришлось целовать и глаза, и губы… Мужчины здесь женщин не целуют, боятся, зато не наглеют, поэтому можно задавать свой темп, а потом… потом он ритм ловит, и догадывается, что надо делать, чтобы мне понравилось. По-моему, хороший свадебный подарок получается — и запоминающийся, и нам обоим нравится.
— Снимай штаны, если сможешь, — тихо смеюсь ему в ухо. Облегающая гладкая кожа доставила мне много визуального и тактильного удовольствия, но пора переходить к решительным действиям. — Ну, или расстегни их.
* * *
Когда мы, разнеженные, лежали рядом, и я изредка поглаживала Лери по лицу и груди, он вдруг спросил:
— Госпожа, вы улетите на Землю? Потом, когда уже вылечитесь?
— Нет, с чего ты взял? — удивилась я. — Я разве тебе не говорила? Ну, может, и не говорила, только подумала. Не улечу. Я тебя здесь не брошу, преданность, она, дорогой, в обе стороны работает. А с собой взять — тебе не понравится на Земле. Кстати, и мне уже не понравится там, я давно поняла, и возвращаться не собираюсь.
Лери
Да, я помнил, что госпожа купила браслет. Но я запретил себе даже надеяться, что именно мне наденут этот браслет и назовут мужем. Нет, я не обвинял свою госпожу во лжи — даже мысленно я этого никогда бы не сделаю. Просто она добрая, очень добрая. Я не заслужил такой доброты. Она хотела тогда отвлечь меня от страха, что не вернется из больницы, и пообещала браслет.
Но когда моя госпожа сказала, что скоро будет двойная свадьба, и я приглашен, приглашен в качестве будущего мужа… Я даже не помню, что было потом: просто шум в ушах и какое-то марево перед глазами. Странно, что после этого она не передумала — я, наверное, выглядел как безумный, как бракованный. А она только спросила: "Рад? Заслужил. У меня будет очень умный муж. И красивый, кстати. Даже госпожа Вайолет это отметила. Но, так и уж и быть, я не буду наказывать за то, что ты понравился другой женщине".
Я даже не сразу понял, что она шутит. Измена — до сих пор самое страшное, что я могу представить. Я бы, наверное, просто прятался от других женщин, носил бы ту одежду, которую госпожа придумала нам на свадьбу, которая закрывала лицо, только бы не дать ей ни малейшего повода. Но она все поняла, и сказала: "Я знаю, что один раз ты совершил ошибку. Но ты понес за это наказание. И я скажу только один раз, и только тебе — на твоей бывшей жене тоже есть часть вины. Я не такая, я беру себе мужа, которого не отодвину, как ненужную вещь. Все проверки ты у меня уже прошел".
Какая она красивая! Знаю, что не смеет мужчина решать, красивая ли его госпожа — она по определению красива! Но моя госпожа… Даже тогда, похудевшая после больницы, и с короткими волосами, она была так красива… Я мог бы повторять каждый день, что никогда не посмотрю ни на кого другого, даже если меня будут заставлять, но… я очень надеюсь, что она знает это сама.
* * *
Айлианна
Деньги, которые я хотела потратить на выкуп раба, я потратила частично на браслет, а бОльшую часть — на то, чтобы внести залог за дом. Госпожа Вайолет среди своих знакомых нашла одну женщину, которая сдавала дом за довольно умеренную плату, и она думала о том, чтобы потом его продать. Я надеюсь, что к этому времени смогу как раз накопить нужную сумму, и обзаведусь собственным жильем!
Это именно то, чем я хотела похвастаться перед своей семьёй: я делаю карьеру, у меня хороший заработок, и есть свой дом! И свой муж! Тот, которого я выбрала сама. А он, кажется, выбрал меня. Совершенно не по правилам, но зато я уверена в его преданности и искренности. Мне пообещали передать его бесплатно, но с таким списком условий, как будто он сын Первого дома. Впрочем, ни один из этих пунктов я и сама нарушать не собиралась, поэтому без колебаний подписала договор.
После всех этих событий я навещу маму даже раньше, чем наступит какой-нибудь праздник. Приеду, специально посетив перед этим салон — они ещё не видели меня в новом образе — и ненароком похвастаюсь красивым экзотическим мужем. Но, думаю, надолго я у них не задержусь. У меня и так свободного времени мало, и его полностью занимают наши совместные игры: такой чувствительный, желанный, вкусный у меня муж… И такой порывистый временами. Он мне рассказал, ещё в первую встречу, что и в борделе успел перед приютом побывать. Боялся, что я после этого буду смотреть на него, как на шлюху, боялся разочаровать. Но я только порадовалась, что его не успели за это время сломать.
* * *
