— Может быть ты чем-нибудь хотел бы заняться? Карты, спарринг? Из дома выходить тебе пока нельзя. Вечером маг придет, проверит как идет восстановление.
— Пофехтуем, — вынес решение хозяин дома.
— Не уверен, что это стоит делать… Но я обещал найти тебе занятие и рад, что хоть что-то тебя интересует, — поднялся со стула капитан.
— Размяться не помешает. Мышцы болят так, будто таскал на себе, как улитка, целый дом, — проворчал герцог в ответ.
— Вот и отлично! — обрадовался Арни. — Идем, повоюем.
Часть дня удалось занять фехтованием. Потом друзья пообедали. Потом герцог дремал, а капитан его сторожил. К вечеру Его Светлость почувствовал себя значительно лучше и даже начал проявлять интерес к событиям последних дней. И снова стал рваться к герцогине Дарновской в гости. Не иначе, не давала совесть ему покоя. Капитану Торнскайну пришлось использовать все свое красноречие, чтобы убедить друга подождать еще чуть-чуть. Внешне Его Светлость согласился, но загадочная улыбка на лице Дэрта встревожила Арни и он вспомнил одну очень важную деталь:
— Дэрт! А отдай-ка мне амулет, который я для тебя изготовил, — прищурив глаза, попросил он.
— Зачем? — невинно спросил герцог.
— Как-никак я в эту вещь последние силы вбухал. Посочувствовал тебе паршивцу, поверил, что во зло использовать не будешь. Поэтому прошу, отдай амулет, — протянул руку капитан Торнскайн.
— А я только решил подождать, — скривился герцог и засунул руку в карман.
Достал амулет, крепко сжал ладонь и исчез.
— Надо было вытащить, когда он спал! — капитан заметался по комнате, коря себя за непредусмотрительность. — Какой же я идиот!
Пришедший чуть позже маг был абсолютно согласен с этим его мнением о себе и ругался долго и упорно.
Проснулась я в кресле от ощущения постороннего взгляда на лице. Шея затекла и голова разламывалась от того, что заснула в неудобной позе. В комнате сгустились сумерки, но очертания предметов и то, что в помещении кроме меня еще кто-то есть, разглядеть можно. Застыла заторможенным, ничего не понимающем кроликом в кресле, пытаясь рассмотреть позднего визитера лучше.
Сидит в кресле, судя по фигуре, мужчина. Молчит и смотрит на меня. Его взгляд чувствую кожей. Неприятное ощущение. А я все никак не решу, то ли кричать, то ли не надо. И ногу нужно беречь и вроде вскакивать не стоит… В то же время, страшно… Соображение, что только герцог шастает ко мне в гости без приглашения как к себе домой, остановило крик в горле. Впрочем, расслабляться рано. Если мой вечерний гость будет действовать так же, как и вчера… Стоит бежать. Но я, вопреки всем промелькнувшим в голове соображениям, сидела в кресле, молчала и таращилась на визитера. Он делал то же самое. Так прошла минута, вторая, третья… Ни он, ни я, не решались нарушить тишину комнаты. Потом по моим внутренним часам истекло где-то минут пятнадцать. Что сказать. Хорошо сидим… Душевно так. И с места не двигаемся. Только гость иногда душераздирающе вздыхает… И молчит, как заговорщик во время пыток. А мне чем дальше, тем интересней, кто первым из нас не выдержит и заговорит. Поэтому тоже молчу, ожидая первого хода от мужчины.
— Я так вам неприятен, Тьяна? — первым не выдержал он.
А может, мне промолчать в ответ? Игра в гляделки и молчанку мне понравилась. В кои-то веки в присутствии герцога-ловеласа не приходилось искать лазейку для побега.
— Молчите? — спросил он об очевидном. — Даже разговаривать не хотите?
Хороший способ довести человека до белого каления, достаточно не отвечать на его вопросы и полностью игнорировать. Хочу ли я, чтобы герцог был выбит из колеи и снова вернулся к своей роли бешеного соблазнителя?
— А я пришел поговорить с вами, Тьяна, — не очень впечатлился гость моим молчанием. — И для начала хотел бы извиниться. Я вел себя недостойно.
Только хмыкнула в ответ и сдержалась с трудом от высказывания мнения по этому вопросу. Уж очень хотелось пройтись по родословной этого парнокопытного и рогатого представителя мужского племени.
— Нет, правда, — герцог подскочил с кресла и прошелся вдоль диванчика. — Сейчас я это понимаю. Неужели вы всю оставшуюся жизнь будете на меня злиться?
Неопределенно хмыкнула, пожала плечами и тут же сморщилась. Тело затекло и движение далось мне болью.
— А если я скажу, что люблю вас? — задал он странный вопрос.
Фыркнула в ответ, давая понять как я верю подобным признаниям.
— Люблю безумно, страстно и сильно. Действительно люблю! — герцог упал передо мной на колени.
— Встаньте сейчас же! — зашипела на него, желая только одного, задушить собственными руками неугомонного поклонника. — Когда вы успели влюбиться? Когда в мою спальню лазали? Когда спорили? Когда меня в ловушку заманивали?
— Никуда я вас не заманивал, — обиженно сказал герцог, так и оставшись на коленях. — Просто увидел, что вы зашли в комнату и не удержался, пошел следом. Уж очень мне хотелось вас наказать за все те злые шутки, что вы позволяли в отношении меня.
— Как это не заманивали? — изумилась его наглому вранью. — Еще скажите, что не спорили на меня и не преследовали цель вчера доказать своим друзьям, что спор выигран! И что тетушку не вы запугали! Какой же вы подлец, Ваша Светлость! Натворили дел, теперь в кусты?
— Не заманивал, — упрямо сказал гость и поднялся с колен. — Вы мне не верите, а зря!
— Вы еще скажите, что вы чисты и невинны как белая лебедь. Я не верю ни единому вашему слову, Ваша Светлость! Вы лжец и обыкновенный подлец! — так и тянуло вскочить с места и начать бегать по комнате, но соображение, что мне нельзя, оказалось сильней и я осталась сидеть в кресле.
— Я могу все вам объяснить, — герцог явно не собирался отступать и настаивал на своем. — Все не так просто…
— Я не хочу слушать ваши объяснения, Ваша Светлость, — ответила ему тихо и устало вздохнула. — Я хочу только одного, чтобы вы оставили меня в покое. Раз и навсегда. В этом городе достает девиц, готовых в любое время дня и ночи на приключение адюльтерного характера. Мне же ваши поползновения неприятны и противны.
— Я бы так не сказал, — ответил вкрадчиво мужчина и мигом оказался у кресла.
Встал он так, что пожелай я подняться, не получилось бы. Склонился надо мной и спросил тихо.
— Неприятны? Я помню несколько иное, герцогиня, — голос вечернего гостя приобрел глубокие, бархатные нотки и сочился сладким соблазном.
Как же пожалела о том, что не удосужилась подняться ранее. Теперь оказалась в ловушке из которой было не выбраться. Затравленно подняла взгляд на герцога, но в комнате постепенно становилось все темней и темней и вряд ли он увидел адресованный ему укор. В ответ на мое движение, мужчина скользнул рукой по моей щеке и коснулся большим пальцем губ.
