- Разве она не прекрасно выглядит сегодня, Джек?
- Мам! - я чувствовала себя как на match.com, - я помою посуду.
(прим. ред. match.com – североамериканский, популярный сайт знакомств).
- Это может подождать. Дорогая, мы собирались посмотреть твои детские фотографии. О, и твои первые танцевальные награды.
Неужели этот вечер никогда не закончится?
- Они все на флэшке. Мы решили обходиться без бумаги, помнишь?
Что означало, что они абсолютно недоступны, также как мои книги и письма. Даже если бы у нас был генератор, немного электроники работало после апокалипсиса. Чертовы технологии.
- Я сохранила бумажные копии. Они в швейной комнате.
Я собралась упрашивать ее не мучить меня - или Джексона - но она снова начала кашлять в свою салфетку. Когда ее лицо приобрело красный цвет, я беспомощно растирала ей спину. Когда ее кашель прекратился, она выглядела... страшно. Она пыталась скрыть это, но я увидела кровь, обильно залившую, ее свежую белую салфетку. Я взглянула на Джексона. Его лицо абсолютно ничего не выражало, но я могла поклясться, что на его щеке подергивался мускул.
- Хочешь выпить? - Джексон предложил мне флягу, пока я наблюдала, как он возится под капотом Мерседеса. Я посмотрела вокруг, нервно перебирая пальцами соль в кармане толстовки. Это была одна из моих первых ночей за пределами дома, после Вспышки. Тишина была такой пугающе абсолютной, что каждый производимый нами звук усиливался, будто мы находились в аудитории.
- Возьми фляжку, Эви. Ты можешь ей воспользоваться.
Моя душа болела за маму. Я посмотрела на ее окно, мерцающий свет свечей виднелся через створки. Я могла прочесть надпись на стене. Она считала, что умрет в ближайшее время. Ранее, когда я помогала ей готовится ко сну, она была сентиментальной, продолжала говорить, что любит меня, держась за мою руку. Говорила, что мой отец гордился бы мной. Она взяла с меня слово, что если с ней что-нибудь случится, я найду бабушку. Иными словами, мама не верила, когда я говорила ей, что все будет хорошо. Я взяла флягу Джексона:
- Почему бы и нет? - Когда я вытерла горлышко рукавом, он нахмурился.
- Господи Иисусе, Эви. Ты была готова позволить мне поцеловать тебя той ночью на сахарном заводе, но теперь ты не хочешь пить после меня?
- Я бы не позволила тебе! И почему ты вспомнил об этом? Не кажется ли тебе что это пройденный этап?
Он вернулся к своему занятию:
- Не каждый день парень из Бейсена делает это с болельщицей из Стерлинга. Я стал бы еще более легендарным.
- Вау. Хочешь сказать, что у тебя были еще мотивы, кроме как одурачить меня?
Кайджан пожал плечами. Закатив глаза, я выпила, сжимая губы, когда тепло обожгло меня.
- Ты не беспокоишься о Бэгменах?
Он посмотрел на меня из-за капота.
- Никто не сможет застать меня врасплох. - Даже сейчас арбалет стоял поблизости. Я заметила, что он никогда не оставлял его вне досягаемости. Когда я протянула ему фляжку, он сказал:
- Подержи ее, пока я не закончу.
- Ты, правда, думаешь, что сможешь починить ее?
- Я работал с грузовиками ополченцев. Это не трудно, если знаешь, что делать.
- А ты знаешь?
- Ouais . Да. - Так что же, твоя мама отправила тебя сюда, чтобы ты была милой с кайджанским парнем?
Это было именно так. Просто, прежде чем я присоединилась к нему снаружи, она дала мне приказ:
- Ты должна понравиться Джеку. - Она спросила меня: - ты представляешь, какое облегчение я буду испытывать, если ты будешь с таким сильным парнем? Мы в нем нуждаемся, Эви. Пожалуйста, сделай это для нашей пользы. Пойди к нему. Помоги с машиной. - Я не хотела с ней расставаться.
- Ты не хочешь, чтобы я осталась? - Когда она покачала головой, я поцеловала ее на ночь. - Я сделаю это, чтобы тебе стало лучше, вот увидишь.
- Оставь свечи горящими, дорогая.
- Люблю тебя. – Но, когда я отправилась на встречу с Джексоном, я не была уверена, что забуду прошлые обиды. Наконец, я решила объявить перемирие, только по одной причине. Он терпеливо рассматривал каждую мою детскую фотографию. Когда мама ворковала над каждым изображением беззубого ребенка: - посмотри на эту улыбку! – и он покорно обращал внимание, хотя для него это было скучно. Он поднялся на ступеньку в моих глазах. И я рассудила, что если бы он хотел усыпить нашу бдительность и украсть что-нибудь, он бы не создавал себе столько проблем. С этой мыслью я сделала еще один глоток, который почти обжег - и сказала:
- Ты очень нравишься маме. Она хотела передать тебе приглашение остаться с нами. На столько, на сколько, ты захочешь.
Он выглянул из-за капота:
- Я удивлен, что ты на самом деле не против этого.
- Я уже приготовила для тебя постель в одной из гостевых комнат. - Когда он приподнял брови, я спросила: - что?
- Черт, Эванджелин, я думал, ты оставишь меня спать в сарае сегодня.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что ты все еще думаешь обо мне как о помощи – сосредоточившись на машине, он пробормотал – и, наверное, всегда будешь.
Он был не прав. Я не думала о нем так, я думала о нем, как об уголовнике, закаленном жизнью. Кроме того, я не хотела чтобы он снова оставался в сарае, рядом с моими растениями.
- Я не хочу, чтобы ты была здесь, когда армия придет сюда. - Он указал гаечным ключом на меня. - Учти это. Я не советую вам обеим быть рядом.
- Почему ты так уверен, что они придут сюда?
- Хейвен - самое большое и старое здание в округе.
- Почему это так важно?
- Колодцы и ветряные мельницы. Чаще всего, чтобы добыть воду из новых колодцев нужно электричество. Генерал захватывает руководство всеми крупными хозяйствами на юге, и всегда это те, в которых есть старые скважины. Сколько их у вас? Две или три?
- Пять - призналась я.
- О, да - он провел по лбу, размазывая машинное масло - они придут сюда.
- Мне трудно поверить, что все три тысячи солдат являются злом.
- Не обязательно. Хотя, такие несомненно есть. Если ты получаешь приказ, ты обязан его исполнить.
- Или ты станешь дезертиром.
- Забудь это слово, Эви. Ты начинаешь обижать мои чувства. Вне зависимости от того, как надолго вы здесь останетесь, ты скоро поймешь, почему я стал дезертиром.
- Если бы я могла передвигаться с мамой, и если бы ты починил машину, мы бы ушли. Я бы отправилась на рассвете, чтобы найти врача, а потом мы бы отправились в Северную Каролину, чтобы найти бабушку.
- Почему ты думаешь, что твоя бабушка жива? Скорее всего, это не так.
- Я просто знаю, что она жива. Как сказала мама, я должна верить. Альтернатива, никогда не узнать всех тайн, была невыносима. Я просто с ума сходила от страха. Не говоря уже о том, что я боялась никогда не увидеть бабушку снова. Чем больше я вспоминала о ней, тем больше любила. Я помнила бабушкины глаза - в одно мгновение они менялись от коричневого до орехового. Кожа вокруг них покрывалась морщинками, когда она смеялась. Она все время говорила нараспев, особенно, когда тасовала потрепанную колоду карт Таро.
