Лина опешила. В споре, забывшись, она действительно перешла дозволенные границы и ругалась с ним далеко не так почтительно, как того требовали правила. Марк слыл жестким вампиром и мог очень серьезно ее наказать за нарушение этикета.
— Извините, мой господин, — еле слышно произнесла девушка, — Я забылась. Слишком бурные были эмоции.
Марк насмешливо фыркнул.
— Я не против, только пока не называй меня на «ты» при всех, не поймут!
Лина подняла на него робкий взгляд. Не против? Он дает ей разрешение на то, что не каждому вампиру то позволено?
— Вернемся к нашим баранам, как ты выражаешься, — продолжил Марк, — Ты открыто задействовала свои способности, которые тебе запрещено использовать без присмотра твоего учителя.
— Там могли погибнуть люди.
— Люди? Да и черт с ними, — пожал понтифик плечами, — Их все равно убьют.
— Вы, кстати, тоже могли пострадать, мой господин, — Лина ядовито напомнила Марку, что вампиры, несмотря на свою быструю регенерацию, все же не бессмертны полностью.
— Так ты за меня волновалась? — он ехидно поднял бровь.
Лина осеклась.
— Вы задаете неудобные вопросы, мой господин, — слегка помолчав, ответила девушка.
— Я задаю те вопросы, которые считаю нужным.
И что ей отвечать?
Да, волновалась? Чтобы он решил, что она влюбилась в него? Ага, разбежался!
А ответит «нет» — тогда вообще решит, что ей наплевать на жизнь понтифика? Тоже нехорошо получится.
— Там могли погибнуть многие, — переформулировала свой ответ девушка.
— Но за меня ты волновалась? — он продолжил издеваться, — Это приятно, я запомню. Но это не самое главное. Важнее всего то, что ты вытаскивала вероятность с до сих пор стоящим на тебе защитным блоком. И чтобы случилось, если ты вовремя не очнулась, а я не знал, как тебя вывести из глубокого обморока?
— Ну, я бы стала тогда расходным материалом, — буркнула Лина.
Впереди промелькнул указатель на кольцевую вокруг города. Марк включил поворотники и сбавил скорость.
— Выпороть бы тебя за такое, да женщин я не бью, — заметил нехотя понтифик, — Завтра приезжает Иосиф, поэтому в резиденцию приедешь к четырем часам. И не опаздывать!
— А кто такой Иосиф?
— Вот завтра и познакомишься.
…
В резиденции ее уже ожидал Авраам Моисеевич. Время позднее, почти одиннадцать часов ночи, но старый маг был бодр, активен и крайне недоволен. Марк, приведя девушку в библиотеку, где обычно с ней занимался учитель, рассказал ему происшествие в ночном клубе, а затем с огромным удовольствием слушал, как маг устраивает девушке скандал.
Лина пару раз бросала взгляд на понтифика, и его довольное лицо и ехидная ухмылка приводили ее в бешенство.
А учитель старался за двоих:
— Вы понимаете, что вы натворили? Я сколько раз вдалбливал вам, Алина, что такие действия недопустимы! Недопустимы! — он потряс перед ее глазами пальцем, — Как вы могли! Вы же практически изнасиловали вероятности! И что нам ожидать теперь? Что будет дальше? Вы понимаете, что, не проверив дальнейшие события, вы привели к изменению судеб, возможно, всего мира! Всего! Лина, как можно быть настолько безалаберной к собственному таланту?
— Но там могли погибнуть люди! — робко заметила она.
— Ну и что? Вы что, готовы пожертвовать миром ради жизни кучки идиотов-наркоманов? Да как вам только в голову такое пришло! Это преступление, моя дорогая, преступление!
— Но это же…
— Алина! — его палец грозно застыл перед ее лицом, — Сколько раз я вас учил, думайте не об одном, но о многих! Нельзя жертвовать всеми ради одного! Нельзя ломать дерево ради сучка! Категорически запрещено! — он даже притопнул ногой.
Авраам Моисеевич еще долго ругал девушку, а она сидела и думала, чтобы тот сказал, будь он сам там, в том ночном клубе? Сам бы пожертвовал собой, ради всех?
Марк, наконец, решил, что хорошего понемножку, и прекратил возмущение старика одним вопросом:
— Вы можете проверить, не повредило ли Алине ее сегодняшнее сольное выступление?
Авраам Моисеевич повернулся к вампиру.
— Вы тоже хороши, молодой человек! Не могли удержать девушку от этого преступного, не побоюсь этого слова, поступка!
— Ну вот, — удивленно, но шутливо воскликнул понтифик, поворачиваясь к Лине, — И мне тоже досталось!
Лина невольно улыбнулась. Старый учитель выглядел как взъерошенный воробей, прыгающий перед орлом в попытке достать его клювом. Маленький, в твидовых клетчатых брюках и вязаном джемпере, он грозно выступал перед высоким понтификом в строгом деловом костюме, совершенно его не боясь.
Марк поднял руки в жесте «сдаюсь» и мирно произнес:
— Согласен, Авраам Моисеевич, не досмотрел! Признаю полностью свою вину! А сейчас, будьте добры, проверьте ауру Алины, пожалуйста!
Учитель немного поворчал еще для видимости, но закатал рукава, окропил водой круг и показал Алине встать в его центр. Сделал пасс рукой, сбросил аркан в сторону девушки. Лина осветилась ярко-алым, как и в первый день встречи, но сегодня трещины в ее щитах были намного глубже и лиловые молнии буквально роились вокруг ее головы. У самых ступней клубилась угольно-черная пыль, но на нее внимания ни вампир, ни маг не обратили.
Авраам Моисеевич как-то резко осунулся, как будто очень устал, и сел обратно на свой стул.
— Дитя мое, может, расскажете полностью, что произошло сегодня? — он уже не злился.
Лина начала подробно рассказывать и когда она дошла до появления неудержимой паники из-за того, что только должно будет произойти, Авраам Моисеевич переглянулся с понтификом.
— Что-то не так? — встревожился понтифик.
Учитель лишь махнул рукой в сторону алой девушки.
— У нее начались Всплески.
— И? — Марк не закончил.
— Она попыталась изменить Всплеск и ее блок едва не сорвался. Сами видите, молодой человек, в некоторых местах он держится на честном слове.
Лина обрадовалась.
— Но, ведь это же хорошо, да? — из-за красной подсветки ауры у нее получилась жутковатая улыбка.
Понтифик переглянулся с магом и серьезно, без всяких шуток, ответил:
— Нет, радость моя, это совсем не хорошо.
Улыбка погасла, девушка испуганно уставилась на мужчин. Что значит «не здорово»? Ведь блок почти снят. Что в этом плохого?
— Но ведь это значит, что еще чуть-чуть и…
— Это значит лишь одно, дитя мое, — взял слово старый маг, — Если вы попробуете еще раз использовать ваши способности в таком объеме, вы можете умереть.
…
Марк зашел к Гаю почти перед самым уходом.
Уселся в кресло, закинул ногу на ногу.
