Тогда я впервые узнала, что бывают стихийные ведьмы. Они не имели никакого отношения к стихиям, а назывались так из-за стихийных выбросов магии. Такие ведьмы могли всю свою жизнь прожить ничем не отличаясь от обычных людей, однако раз или два в жизни они сталкивались с последствиями своих желаний.
Эти желания должны были быть очень сильными в эмоциональном плане, чтобы исполниться. Пожелать такая ведьма могла как хорошее так и плохое и если скопленной энергии было достаточно, волшебство происходило.
Так и произошло в той деревне. Женщина, что потеряла мужа и одна растила двоих детей, таща на себе и хозяйство, в один погожий день, увидев, как соседский сын заглядывается на молодых девушек, пожелала, чтобы и на нее смотрели с таким же интересом.
Ее желание оказалось слишком сильным, почти отчаянным, а чары, что копились чуть меньше тридцати лет, вырвались наружу, обрушаясь на того, кто находился в поле ее зрения. Так обычная человеческая женщина приворожила молодого парня, а позже осознала, что натворила, когда он вдруг начал за ней навязчиво ухаживать.
Когда мы к ней пришли, она рассказала, что несколько поколений назад в ее семье родилась ведьма, а ей, судя по всему, досталась крошка от ее силы. Осознав, что натворила, она никому ничего не говорила, потому что боялась, что ее посчитают злой и выгонят из деревни вместе с детьми.
Но деревенские так и не узнали причин, по которым соседский парнишка сходил с ума. Потому что только ведьма может снять магию ведьмы, что моя мама и сделала, но взгляд…
Тот сумасшедший, лихорадочный, ненормальный и устрашающий взгляд, что лишь изредка прояснялся, я помнила до сих пор.
Мне не нравилось то, что я видела. Мне не нравилось то, что я собиралась сказать. Мне не нравилось то, что я намеревалась сделать, но и по-другому не могла.
Можешь помочь? Помоги. Этого принципа всегда придерживалась моя мама. Этого принципа собиралась придерживаться и я.
— Мейстер Карстар, что вы испытываете к Эбигайл Фарсуа? — спросила я едва размыкая губы, пристально следя за мужчиной, готовая в любой момент огреть его магией.
— Ненавижу… — процедил он сквозь сжатые зубы, но взгляд его тут же заполнился поволокой, словно бы затуманился. — Мелисса, почему твое зелье не подействовало? — схватил мужчина меня за плечи, а его отросшие ногти страшно шваркнули о стену. — Почему на меня подействовало, а на нее нет? Она должна любить меня, слышишь? Должна!
— В темени дома страдает дракон,
Пусть все увидит как свой страшный сон!
Шепот срывался с губ словно скороговоркой. В тускло освещенном помещении я видела, как глаза мужчины закатываются, а сам он со страшным грохотом падает на пол. У меня будто камень с плеч свалился. Я выдохнула, осторожно перешагивая чужие ноги и бесконечные волосы.
— Простите, мейстер Карстар. — извинилась я то ли за зелья, которые, судя по всему, мужчина выпил все и разом, то ли за вот такое болезненное обезвреживание. — Я сейчас вернусь. Обещаю.
Обратно по аллее я бежала уже особо ни от кого не скрываясь. Двор академии пересекала и вовсе привлекая внимание, потому что неслась не по дорожкам, а наискось, перепрыгивая клумбы и даже лавочки. У женского общежития я оказалась уже через минуты, как и в нашей с Айратой комнате.
— Лисска, ты чего? — подскочила подруга с кровати.
— Все потом! — на ходу отмахнулась я, доставая из-под кровати свой секретный саквояж с переносной лабораторией.
Схватив до этого момента мирно спящего Копера, я помчалась обратно.
Потому что знала страшное. То, чего мама не рассказала деревенским. Этой информацией она поделилась только со мной.
Привороты — какими бы они ни были, никогда не заканчивались хорошо. Привороженный или убивал сам себя от отчаяния, или того, кто его приворожил. Судя по глазам дракона, до последней точки, как и того парня, его отделял всего шаг.
В дом мейстера Карстара я влетела как к себе. Дракон лежал все на том же месте — частично в прихожей, частично в гостиной, но прежде чем попробовать перетащить его хотя бы на диван, я должна была избавить мужчину от многократно усилившегося действия зелья.
Судя по обрывкам волос и обломкам ногтей, преподаватель уже пытался остричь этот ужас, но рост не прекращался. Потому что нельзя было пить все и сразу. Такая концентрация могла быть даже смертельной.
Раздвинув волосы в стороны, я очистила себе пятачок по центру гостиной. Ссадив отчаянно ругающегося Копера прямо на пол, раскрыла саквояж, доставая ингредиенты для очищающего зелья.
Это зелье должно было выесть из организма мужчины все вещества, что для этого самого организма явно были лишними.
— Копер, потом будешь нотации читать! Доставай гримуар!
Необходимая страница нашлась лишь со второй попытки. Сунув гримуар фамильяру,
чтобы проверял мои действия, я разожгла камин и плотно задернула тяжелые портьеры, чтобы с улицы никто не мог увидеть меня даже одним глазом.
Дверь тоже заперла на всякий случай и только потом начала отмерять ингредиенты. Четыре иголки ежа, две бородавки болотной жабы и чайная ложка высушенных листьев ромашки. Все это нужно было мешать беспрерывно ровно две минуты и тридцать четыре секунды и только потом закидывать талую воду и порошок из змеиной чешуи.
Выглядела эта жижа в своем итоговом варианте совершенно не аппетитно, а пахла так вообще застоявшейся болотной водой, так что в сознательном состоянии дракон эту гадость пить навряд ли стал бы.
Но он находился в бессознательном состоянии. Не повезло.
До приемлемой температуры зелье остужала заклинанием. Придвинув котел поближе, деревянной ложкой загребала вязкую субстанцию и заливала ее в чужой открытый рот. Чтобы мужчина глотал, зажимала ему нос, а иначе было никак.
Минута. Всего минута и я узнаю, подействовало или нет.
Заприметив под разорванной декоративной подушкой садовые ножницы, я схватила их и взяла в руки первую прядь волос.
Чик!
Не дышала, не моргала, ничего не слышала, глядя на белую косо остриженную прядь.
Три, два, один…
— Не растет! — обрадовалась я.
Не было времени на старания. Не было времени для аккуратности. Я чекрыжила и ногти, и волосы, особо не подгоняя по длине ни то, ни другое. Собрав все волосы в доме и приправив их ногтями, я встала совсем рядом, возвышаясь над огромной кучей, чтобы прочитать заклинание.
— Ни твое, ни мое, ни мертво, ни живо.
Пусть горит синим пламенем, пламенем фальшивым.
Бесформенная куча вспыхнула у самым моих ног голубым сиянием. Волосы и ногти тлели прямо на глазах, превращаясь в черный пепел, но не было ни тошнотворного запаха, ни огня. Нет, мне совсем не хотелось спалить дом мейстера вместе с ним.
Гостиная освободилась. Щелкнув пальцами, я сделала так, чтобы дракон взмыл над полом. Приятно было не сдерживаться в магии после стольких ограничений. Я будто скинула с себя оковы, что цепями пригвождали меня к земле.
Еще один взмах руки и дракон оказался на испорченном диване, а опустевший и очищенный котелок снова в моем саквояже.
— Копер, не смотри на меня так. — попросила я друга. — На этот раз по-другому было не поступить.
Теперь я понимала все, что происходило. Нет, нисколько не оправдывала дракона, но его странное поведение хотя бы было объяснимо. К сожалению, привороты толкали людей и не на такие безумства.
Интересно, а наша директриса знает, что приворожила преподавателя? Не может не знать с ее-то опытом, но почему не попыталась исправить? Или, быть может, тоже боялась осуждения, или того хуже — сожжения на костре? Ведь маги не церемонятся с ведьмами.
С любыми ведьмами.
Листая страницы, я искала одно конкретное заклинание. Здесь нельзя было действовать наобум. Нельзя было просто придумать рифму, вложив в нее эмоции и магию. Нет, на этот счет существовало специальное уже проверенное заклинание, правильно произнести которое могла только ведьма.
— Шах. Шитира штертентан.
Ист, бес ти а си ти нан.
