* * *
Даже поднимаясь на сцену, где сидели музыканты, я все еще сомневалась в своем плане. Асмодеус и Гато шли по обе стороны от меня, Турмалин, которому мы впопыхах объяснили, что собираемся уехать так скоро, как возможно, отправился в дом Теуро седлать лошадей. Кентавр с радостью вернулся в свою полную форму и поскакал в особняк некроманта. Перед тем, как отправиться, он только сказал другим мужчинам:
— Будьте осторожны, берегите Мел. Надвигается что-то плохое.
Я подняла ладонь, призывая гомонившую публику замолчать. И заговорила:
— Как Хранительница Темного пламени выражаю свою благодарность хозяйке этого дома в таком щедром приеме. Я потрясена вашей добротой, великодушием и надеюсь, что наше знакомство продлится долгие годы, — Моргана расцвела в улыбке, — В свою очередь я хочу сделать подарок для высокой публики. Как вы знаете, Дариан — принц соляных озер, мой фаворит. По моей просьбе он любезно согласился для вас спеть.
Послышались аплодисменты, а улыбка Морганы вдруг застыла на ее лице. Она знала, как может петь мой фаворит. Дариан дал музыкантам несколько простых указаний и спокойная, лирическая мелодия полилась из инструментов:
Я забуду тебя, я забуду тебя
Когда взойдет на западе солнце
Разлюблю я тебя, разлюблю я тебя
Когда некромант рассмеется …
Его голос полился по залу, словно горный ручей. Раздался синхронный вздох девушек и юношей. Те, вдруг стали смотреть друг на друга из разных концов зала, словно впервые друг друга увидели. Женщины плотнее прижались к своим мужьям, а из глаз старушек полились слезы. Я попросила Дариана сорвать с них маски, которые они сами на себя надели, обнажить чувства колдунов, заставить их вспомнить, что в нашей культуре любовь, это не грех. Пока Дариан пел публике о любви, Асмодеус тенью скользнул сначала к девушкам, а потом к юношам. Дикие псы питаются страхом и умеют его нагонять. Это я прочитала в многочисленных книгах, которые мне дал фаворит. Генетика Асмодеуса помогала ему питаться похотью, но он также мог подстегивать ее, заставлять вырваться из оков приличий.
Девушки и юноши смотрели друг на друга с возрастающей жадностью. И пока Дариан пел о любви и верности, они пересекали комнату, чтобы коснуться друг друга. Взяться за руки, с удивлением обнаружить, что земля от этого не разверзлась, что родители не следят за ними, что они наконец-то свободны. Дариан пел, а молодые люди покидали бальную залу. Они спешили, словно зная, что магия может вскоре рассеяться и все вернется на свои места.
Дариан пел песню за песней еще двадцать минут. К тому моменту, как он прекратил, комната опустела, и в зале остались только несколько одиночек, удивленно озиравшихся по сторонам.
— А где все? — прокричал пожилой мужчина, явно немного тугоухий.
— Решили отдаться любви, — объяснил ему Гато.
— Слава Темной Хранительнице, а то совсем с ума посходили. Стали свадьбы ждать как светлые — старик улыбнулся ртом с редкими зубами, поковылял к выходу из зала. Мы, впрочем, последовали его примеру. Больше на этой вечеринке оставаться не было смысла.
— Мы скорее всего сорвали поставку невест для светлых, — со смехом сказал Гато. Я же спотыкнулась, уставилась на мужчину круглыми глазами:
— План был только их немножко раскрепостить, да вывести из под бдительных взоров родителей.
— А ты думаешь, что их все это время останавливало? — дикий пес выглядел довольным и сытым, ну да, он объелся любимой эмоции. — Мы предоставили им отличную возможность списать свое грехопадение на тебя. Не думаю, что тебя вскоре снова пригласят в город Колдунов.
— Не особенно то и хотелось. — буркнула я в ответ. Карету Турмалин забрал с собой, чтобы подготовить лошадей, поэтому моя мечта пройтись пешком исполнилась. Воздух пах цветами, тьмой и магией. Мы отправлялись прочь от особняка главы Совета. Мысли о возвращении в деревню радовали меня, словно она и вправду стала моим домом. Лесная ведьма…, быть может и так.
Вы вышли из ворот и неспеша пошли по хорошо освещенной дороге. Дариан смеялся:
— Никогда не думал, что смогу зачаровать такую толпу. В тебе действительно прорва магии, Мелания, — он выглядел немного уставшим после своего представления. — Жду не дождусь, когда мы вернемся обратно в Таверну, здесь воздух такой сухой.
Наша шалость всех привела в хорошее расположение духа. Гато попытался повторить песню Дариана, отчего сирена заткнул уши руками и взмолился.
— Тебе медведь на ухо наступил, кошак мартовский.
Я тихо посмеивалась, наблюдая за пыткой для этого утонченного любителя музыки. Асмодеус, расслабленный мгновенье назад, вдруг замер. Он преградил мне путь, встав живой стеной:
— Впереди засада.
Не успел он это произнести, раздался оглушительный свист, вспышки, глаза обдало огнем и я потеряла способность четко видеть.
— Во имя Великого Просветителя! — закричал кто-то. Не сговариваясь фавориты встали вокруг меня живой стеной. Гато потребовались секунды, чтобы трансформироваться в звериную форму, Асмодеус изменил только верхнюю часть тела, став похожим на классического оборотня из ужастиков, Дариан вытащил длинный кинжал. Нападавшие выскользнули из темноты. Я успела насчитать семерых, когда сбилась, оттесняемая поднявшимся ветром.
— Стихийники, — прорычал Асмодеус, — убивайте, не щадите, или нам не победить.
С этими словами он ринулся в толпу, полосуя когтями, игнорируя летящие в него огненные шары и камни. Гато бросился на невысокую фигуру в плаще. Раздался крик, звук разрываемой плоти и маг замер, конвульсивно трепыхнувшись.
— Заткни уши, Мелания, — прокричал в неразберихе Дариан, так я и сделала, а сирена раскрыл рот и издал вопль, от которого два, приближающихся к нам мага свалились на землю с криками боли. К сожалению, много раз подобный трюк сирена проделать не смог. Он крикнул еще дважды, в этот раз неудачно и замолчал. Тихо, сорванным голосом, он прошептал:
— Если у тебя есть козырь в рукаве, Мелания, пора его доставать.
И правда, пятеро магов лежали на земле не шевелясь, но их выскочило еще пять. Асмодеус держал раненную лапу, Гато тяжело дышал, рыча и отступая ближе ко мне, готовый броситься навстречу летящему в нас заклинанию, Дариан достал клинок, готовый бороться за меня.
— Мы убьем тебя, Хранительница! — закричал один из нападавших. Он сбросил капюшон, закрывающий ему лицо. — Меня зовут Мерт и сегодня я стану героем!
Он театрально подбросил в воздухе сгусток пламени. Вот какие неотложные дела ждали сына Морганы. Мужчины загудели, засмеялись, они праздновали мою кончину и рождение для себя нового мира без Хранительницы.
— Брось пламя, — воскликнула я, пытаясь применить способности отца. Рука мужчины дрогнула, но он продолжил подбрасывать огонь.
— Так вот, кто твой папочка. Менталист! Мне мозги не запудрить, ведьма, — он вытащил из ворота рубашки странную щепку. Какой-то блокатор моих способностей, судя по всему. Осталось только выяснить, есть ли у них всех такие щепки. «Нападайте на него»: — прокричала я мысленно, обращаясь к стоящим на ногах мужчинам. «Нападайте на него»: — кричала моя светлая часть, приказывая им подчиниться. Двое из нападавших действительно ступили к Мерту, один швырнул в него деревянным копьем, другой бросился с кулаками. Воспользовавшись неразберихой, Гато прыгнул еще на одного, но был отброшен ударной волной и сломанной куклой упал к моим ногам. А тем временем Мерт разобрался со своими друзьями.
— Не плохо, ведьма. Вот только тебе надо лучше учиться.
Асмодеус стал перетекать в свою полную животную форму, но вдруг взвыл:
— Хотел мою подружку увезти, песик? Я и это предусмотрел, — парень указал на брусчатку, мы не заметили, но по ней вились какие-то символы. — Ловушка для диких песиков. Удивительно, что ты хоть частично смог обратиться.
Асмодеус завыл зло, протяжно, обреченно. Он встал передо мной и я поняла, что маги смогут ко мне подступиться только перешагнув через его безжизненный труп.
