— Марсэль, — прозвучало в тишине моё имя, разгоняя холод вокруг.
Я вздрагиваю и резко разворачиваюсь к двери, цепляясь пальцами за кроватную спинку.
— С тобой всё в порядке? — Кадан проходит, закрывает за собой дверь.
Он выглядел спокойным, расслабленным, рукава рубашки заправлены к локтям, кончики волос, что лежали на лбу, ещё мокрые от умывания.
— Наверное, да…
Расправляю плечи, пряча грусть в вялой улыбке.
— Как всё прошло? — перевожу тему разговора.
Кадан делает вдох.
— Плохое позади. Оказывал первую помощь ребёнку. Снова магическая интеграция в столь ранний период… Только разобрался с делами, — запускает пятерню в свои густые шикарные волосы.
— Да, сложная задача…
— Провожать обаятельных дам до дверей, — не могу сдержать язвительного тона, чувствуя, что сейчас взорвусь.
Кадан вдруг замирает, смотрит на меня пристально и расправляет плечи.
— Ты ревнуешь? — задаёт вопрос, будто его это забавляет. — Так и знал, — бросает уже твёрже и направляется ко мне, пересекая комнату так быстро, что я не успеваю опомниться.
Он заключает меня в объятия, стискивает в своих таких сильных и таких заботливых руках, что невозможно сопротивляться его порыву. Голова кружится, вдыхаю судорожно.
— На приёме у тебя была Шарлотта Лидже, — срывается с моих губ до того, как он хотел ими завладеть.
Кадан смотрит на меня сверху вниз.
— Она любовница Деслера Веньера… Это её я застала с ним.
— И ты из-за этого расстроилась? Марсэль, она всего лишь пациент, к тому же помощь была не ей нужна, а ребёнку. Я не мог отказать.
Я вырываюсь и отступаю на шаг.
— Да, не можешь, но зачем было её провожать, находиться рядом с ней целый день?! — даже искры посыпались перед глазами от гнева. Я не должна себя так вести. Но не могу, обида душит.
— Остановись, Марсэль, — берёт мою руку. Я отступаю ещё на шаг, но Кадан не позволяет, притягивая меня к себе всё ближе, сокращая расстояние. Тогда я вскинула руку и только воздух глотнула, наблюдая, как магия заискрилась на кончиках пальцев.
— Вот видишь, опять. Тебе совсем сложно себя контролировать, — голос Раннэра успокаивал, воздействовал как гипноз, смягчал и убаюкивал, но я не собиралась сдаваться так просто. — Иди ко мне, Марсэль, кажется, тебе тоже нужны процедуры… — усмехается бархатно, разговаривает так, будто с маленькой капризной девочкой.
Мои щёки полыхнули от собственного стыда, стало вдруг стыдно за своё поведение, что позволила себе подумать о том, что Кадану могла быть интересна Лидже, сейчас я вижу, что он вёл себя так, как и всегда ведёт с пациентами, с любыми. Боже, он же лекарь и обязан помогать любому, кто бы ни пришёл к нему за помощью, он давал на это клятву!
— Миссис Лидже не в моём вкусе, — поглаживает ласково мой подбородок. — Единственная женщина, которая мне нужна — синеглазая брюнетка. Только её я вижу в своих снах, — его голос снижается до вкрадчивого, становясь чуть хриплым.
Закусываю нижнюю губу и зажмуриваюсь, чувствуя, как просто таю с каждым его словом.
— Просто… Она мне напомнила тот вечер, и…
— Тшш… — Кадан наклонился ещё ближе, погружая меня в шикарный аромат своего тела. — Забудь прошлое, представь, что ты никогда не была замужем.
Его горячее дыхание скользит по коже губ, а следом он касается их своими губами, целует с особым удовольствием, вначале медленно, пробуя на вкус, смакуя каждое скользящее движение. Чуткие, горячие, безумно манящие губы совершали какое-то поистине целительное воздействие. Мысли и тревоги поплыли, оставляя место только прикосновениям, обнажая желание и порывы, которые рвались на поверхность.
— Кажется… — начинает Кадан, с трудом отстраняясь, — …я не смогу остановиться.
— Наверное… — поднимаю на него взгляд, — …и не нужно.
Секунды застывают. Смотрю в золото его глаз, невозможно устоять, они затягивают в водоворот и лишают воли. Наверное, я глупо себя веду, рядом с ним я сама не своя. Хочется прикасаться к нему всё чаще. Я больше не могу себя сдерживать — пора признать это.
Скольжу ладонью по по ткани рубашки, чувствуя твёрдость его тела, добираюсь до плеч. Приподнимаясь на носки, прикрываю веки и вдыхаю аромат, исходящий от его шеи. Он заполняет голову, туманит, делая всё тело тяжёлым и слабым. Я никогда не была настолько смелой, как сейчас. Чувствую, как молния скользит по спине, когда Кадан тянет её вниз, горячие пальцы пробираются под ткань, касаются кожи, разгоняя по спине мурашки. С шелестом он втягивает запах моих волос.
Он снова захватывает губы в глубоком поцелуе, тянет ткань платья с плеч. Холодный воздух окутывает. Кадан прерывается, но только лишь для того, чтобы оторвать меня от пола. Подхватывает под бёдра, проходит к кровати и опускает на неё. Я падаю на мягкий матрас, который пружинит подо мной, Кадан с жадностью ловит мой рот, наши дыхания снова сплетаются в страстном поцелуе, от которого дурно кружится голова. Скольжу руками по сильным плечам, чувствуя тугие мышцы под ладонями, в животе сладко сокращается ком предвкушения, когда Раннэр чуть прижимается к моему телу, давая почувствовать всё своё напряжение.
— Дверь открыта, — шепчу хрипло, вовремя вспоминая о том, что в доме мы не одни.
А вдруг его отец появится?! Будет совсем неловко!
Кадан замирает, потом смотрит на дверь и нехотя приподнимается.
— Только ради твоего спокойствия, — опирается ладонями о матрас, встаёт и направляется к двери.
Я наблюдаю за его походкой. На фоне бледно-жёлтого света, что проникает из коридора в приоткрытую дверь, его силуэтом можно только восхищаться. Кадан закрывает дверь, и я погружаюсь в мягкий холодный полумрак.
Раннэр возвращается, в полутьме его глаза ещё выразительнее. Он маг, он спасает других, он сильный красивый мужчина, мечта любой женщины. Доступный только мне. Я задыхаюсь от распирающего чувства в груди.
— Знаешь, о чём я мечтаю? — задаёт он провокационный вопрос, расстёгивая на ходу пуговицы своей рубашки.
Я только качаю головой, потому что не могу говорить — все слова и мысли теряются разом, когда он срывает с себя рубашку. Пожалуй, ещё ни один скульптор не изобразил настолько идеальное мужское тело, каким обладал Кадан Раннэр. Широкие плечи, рельефная грудь и подтянутый пресс. Твердый плоский живот с дорожкой из тёмных волос провокационно ускользает под ткань брюк.
Я облизываю пересохшие губы, застенчиво опускаю ресницы.
— О чём же? — возвращаюсь я к вопросу, пытаясь справиться с разрывающим волнением.
Кадан не отвечает, приближается к кровати, склоняется, опираясь ладонями по обе стороны от меня. Смотрит на губы, бросая меня в пучину жара.
— Увидеть твоё тело, — гладит по плечу.
Шелест платья сигнализирует о том, что оно благополучно скользнуло на талию, обнажая меня до пояса.
Мужская ладонь скользит по моему бедру вниз, стаскивая платье, пальцы ловко задевают край тонкого нижнего белья. Горячие губы целуют мою шею, переходя на ключицу и плечо, нежные неторопливые ласки заставляют дрожать. Скольжу руками по сильным оголённым плечам, согреваясь жаром его тела, словно от раскалённой плиты.
— Ты думала обо мне? — задаёт внезапный вопрос шепотом. — Вспоминала после той ночи?
— Да, — хрипло выдаю. — Всегда.
— Я так и знал… — слышу довольную улыбку в его голосе.
Пронизывает пальцами мои волосы, оставляя меня совершенно обнажённой. Моё платье где-то в стороне, лёгкое шёлковое бельё отправилось вслед за ним. Как, впрочем, и его брюки. Кадан просовывает левую руку между мной и постелью, слегка приподнимает моё тело, опускается поцелуями вниз, задевая чувствительные вершинки грудей твёрдыми губами. Глухой стон срывается с моих губ. Последняя преграда сорвана. Крепкие руки стискивают моё тело, но очень бережно. Ко мне прижимаются оголённый сильный торс мистера лекаря и его весьма твёрдое намерение.
