Я сделала паузу.
— Что?
— Блейк кое с кем познакомился. — Его тон стал мягче. Нежнее.
О, вот почему она дулась.
— Но он ей как брат. Ты сам это сказал…
— Думаю, Елена прошла ту стадию, — его голос звучал раздражающе мудро. — Думаю, она поняла это только после того, как получила то письмо. Она даже еще не ответила ему.
Я закрыла глаза. Они еще даже не были там, а он уже разбивал ей сердце. Я посмотрела на Альберта.
— Почему ты знаешь об этом, а не я?
— Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на это?
Мне хотелось пнуть себя. Она рассказала о своих сердечных проблемах отцу, а не мне. К черту все. Я встала.
— Не дави, Кэти.
— Я не давлю, — сказала я, хотя и знала, что это было далеко от истины.
Я подошла к комнате Елены и постучала в ее дверь.
— Войдите, — сказала она, и я открыла дверь.
Она закатила глаза, глядя на меня с кровати. Я забралась к ней на кровать и достала один из ее наушников. Я легла рядом с ней и приложила его к уху, чтобы услышать, что она слушает.
Его голос гремел у меня в ухе. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не закатить глаза, как только что сделала моя дочь. Нет. Просто не делай этого, сказала я себе. Это был совершенно новый альбом «Перевертышей». Группы Блейка. Они записали его во время летних каникул, когда все, чего хотела Елена, чтобы он был рядом.
Он спросил, может ли она прийти на одну из записей, но я сказала «нет». Ей нужно было побыть наедине с ним. Тем летом они постоянно находились друг с другом. В то лето, она узнала о Каре.
— Его новая песня?
— Мне все равно, — сказала она и выдернула другой наушник.
— Милая. — Я вздохнула. — Мы обе знаем, что это неправда. Папа мне сказал. Он с кем-то познакомился? — Серьезно, у тебя есть принцесса-всадница? Как ты мог осмелиться выбрать кого-то другого?
Она посмотрела на меня.
— Я думала, ты будешь счастлива.
— Я тоже так думала, но, честно говоря, это не так, — сказала я. На ее глазах выступили слезы. — А что случилось с «Фу, он мне как брат, мам?» — передразнила я ее, и она рассмеялась.
— Не знаю. Я думала, это все еще Фу.
— Отсутствие заставляет сердце становиться нежнее. — Я заправила прядь волос ей за ухо.
Она разочарованно застонала и встала с кровати.
— Это Блейк, черт возьми. Парень, из-за которого у меня всегда были неприятности.
— Ага, я всегда знала, что это был тот маленький засранец, — сказала я.
Она снова засмеялась, но смех очень быстро исчез.
— Почему так больно, мам? — Она начала плакать.
Я притянула ее к себе, обнимая.
— Потому что он похож на твоего брата, но это не так. Мы хотим для них только самого лучшего, и, честно говоря, никто не будет для них лучшим, Елена. Это было то, чего я так боялась, и, честно говоря, теперь, когда я там, глупо было этого бояться. Это разбивает мне сердце. Я и представить себе не могла, что он выберет кого-то другого.
— Я уже говорила тебе раньше. Мы не Купер и Мерика, мам.
Я поцеловал ее в макушку. Если бы только это было правдой, милая. Если бы только.
Месяцы пролетали незаметно, и наши отношения становились все крепче. Я помогла ей написать ему ответное письмо, в котором она была в восторге от новости о том, что он встретил отстойного Снежного Дракона. Но мы притворились, что действительно этому рады.
Я даже сказала ей, чтобы она добавила, она была занята обучением искусству боя. Это было счастливое письмо; это было письмо, похожее на ту Елену, которую он знал.
Несколько недель спустя он отправил ей еще одно ответное письмо. На этот раз первым, кому она рассказала, была я.
Я открыла его и прочла ей письмо, приправив его своими красочными комментариями.
— «Здорово, что ты тренируешься. Не слишком хорошо сражайся… я всего лишь один дракон!» Да, точно. Больше похоже на десять драконов в одном.
— «Я на пути к славе. Звукозаписывающий лейбл хочет подписать контракт с Перевертышами.» Пока все хорошо.
— «В этом семестре мои занятия становятся намного сложнее». А ты что думал? Что Дракония будет прогулкой в парке?
Она смеялась над всеми моими маленькими ремарками.
А потом я замолчала. Елена посмотрела на меня огромными глазами.
— Что? — спросила она.
— Он говорит о Ледяной Королеве. — Я вздохнула. Это прозвище мы дали новой девушке Блейка.
— Просто прочти это, мам.
— Хорошо, — вздохнула я. Это твое сердце.
— «Табита действительно хочет с тобой познакомиться, поэтому я вроде как пригласил ее на твой четырнадцатый день рождения. Надеюсь, ты не возражаешь. Она действительно не такая уж плохая для Снежного Дракона. Она тебе понравится». Тьфу, — сплюнула я. Елена просто сделала глубокий вдох.
— Ты же не собираешься всерьез рассматривать это, не так ли?
— Что ты думаешь? — спросила она меня. Она больше никогда не спрашивала моего мнения. То, что я думала. Я вернула свою малышку. Сделай это хорошо, Кэтрин. Так, чтобы это не укусило тебя за задницу.
— Честно говоря, если бы это была я, я бы не согласилась. Но нам нужно писать от тебя, — сказала я. Она кивнула. — Так что, как бы тяжело это ни было, детка, просто скажи ему, что все в порядке. Тебе тоже не терпится с ней познакомиться.
— Хорошо, тогда давай сделаем это. — Она вскочила.
Я подняла палец.
— Я еще не закончила. В этом есть одно «но».
— Что за «но»? — спросила она.
— Возможно, ему действительно нравится эта девушка. Он может целовать ее. Он может всегда быть рядом с ней. Ты можешь не провести с ним ни минуты времени.
Она с трудом сглотнула. Я наклонилась и поцеловала ее в макушку.
— Тебе не нужно отвечать ему сразу. Помни, ты слишком занята, чтобы обращать на это внимание.
Она рассмеялась.
— Сначала подумай об этом, милая. Пусть он немного попотеет.
ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА
ЕЛЕНА
Я подумала о том, что сказала мама. Я написала Блейку письмо, в котором говорилось, что он может привести ее на мой день рождения, чтобы я могла одобрить… и рядом с этим огромными буквами я нацарапала «ХА-ХА, ШУТКА».
Я ненавидела тот факт, что моя мать не зря беспокоилась все эти годы. Она всегда знала. Я была идиоткой, потому что не хотела ей верить.
Я попыталась подготовиться, думая о наихудших сценариях. Они целовались, танцевали, держались за руки… все. Больше всего меня тошнило от одной мысли об этом. Но я знала, что должна была притвориться счастливой за них.
Он явно был в восторге от этой новости и прислал мне ворону в ответ, написав:
Ты полюбишь ее. Вы так похожи, за исключением роли Снежного Дракона.
Это разозлило меня больше всего. Как он смеет сравнивать меня с долбаным Снежным Драконом? Серьезно!
Все знали, что Снежные Драконы умны и, вероятно, обладают одним из самых крутых даров, но они также были трусами и убегали при каждом удобном случае. Если только она не какая-то особенная. Забавно, как саркастично это прозвучало у меня в голове.
Я уже невзлюбила ее только за то, что он мне нравился. Он не принадлежал ей. Он был моим драконом. Принцессы Пейи. Это не было чертовым секретом, то говорило мне, что она не была типичным Снежным Драконом; у нее действительно был характер. Но это разозлило меня еще больше.
Как бы мне ни хотелось надеяться, что она уродлива, я знала, что это не так. Драконы были известны своей богоподобной красотой.
Громкий вздох сорвался с моих губ. Блейку было восемнадцать. Он никогда не увидит в четырнадцатилетней девушке свою идеальную подружку. Для него я, вероятно, все еще буду его младшей сестрой. Он видел меня не более чем своим опекуном, которая обещала быть рядом, когда станет слишком темно.
