перед выстрелом:
– Хайлитт обманула сама себя. Тот, кто не умеет любить и не желает учиться этой премудрости, никогда не будет счастлив. Ты любишь Галианну, хотя твоё сердце давно не бьётся. Я подарю тебе новую судьбу и жизнь, но ты должен расплести все некромантические плетения, стереть руны и потом, как Ксит и Иноэ, беречь покой этих земель. Дочь Алевтины Йэнна скоро вернётся домой и разобьёт чары Хайлитт. Она освободит и Итрай, и глупую ведьму, и всех, ставших тварями. Она вернётся в свой мир, где родится вновь без капли чар в крови. Готов ли ты служить мне, некромант?
– Да, Великая Мать.
Наложить плетения оказалось куда проще, чем нейтрализовать их. Алевтине, Кситу, Иноэ, Тэнне и оркским шаманам пришлось изрядно потрудиться, чтобы опасность была полностью устранена.
Хозяйка Логова сильно переживала за полюбившегося ей мага. Только ей было запрещено вмешиваться в испытание, которое проходил сейчас укравший её сердце мужчина. Вот это ожидание выматывало душу тревогой и не давало Але спокойно спать по ночам.
Тиор оказался такой же жертвой интриг наглой нежити, создавшей Бездну, как и остальные, кому Мэлльрона даровала второй шанс начать жизнь с чистого листа. Брюнет с пронзительными серыми глазами помог усилить нашу защиту от происков своей бывшей хозяйки, но тоже сказал Але, не скрывая грусти:
– Я не прошёл испытание, столкнувшись с Хайлитт и Галианной. Эта девица привыкла идти по головам. Она прибегла к услугам создательницы Тварей из Бездны, чтобы стать Наследницей своего отца. Она избавится от отца сразу же, как освоит все тонкости мастерства торговли. Она преуспела, поэтому время Тэйвора истекает. Правда, он успел пристроить младших дочерей замуж, а сыновей обеспечить жёнами со своими хозяйствами. Этим он уберёг других своих детей от скорой и бесславной гибели из-за интриг этой бессовестной брюнетки.
– Склонность к интригам и подлости никак не зависят от мира и расы. Такие «ядовитые цветочки» могут расцвести на ветвях любого родового дерева, – Ксит неопределённо передёрнул узкими плечами и вспомнил собственного отца.
Тот, как оказалось, получил за их с Иноэ гибель огромное богатство и женился во второй раз.
Алевтина снова воевала со счетами и прочими обязанностями, от которых её, как Хозяйку процветающего поместья никто полностью не освободит. Напротив стола стояло серебряное зеркало. Его поверхность затуманилась, и женщина увидела Дерона на палубе корабля, принадлежащего отцу Галианны. Она боялась, что он не устоит перед чарами брюнетки и искушением получить так просто богатую наследницу в жёны. Только этот выбор маг должен был сделать сам. Она не станет вмешиваться и пытаться изменить хоть что-то в свою пользу.
Брюнетка подошла к тому, кого я любила с пылом ушедшей юности с двумя бокалами рубинового вина в хрустальных бокалах и улыбнулась:
– У меня сегодня день рожденья, Дерон. Выпей со мной за моё здоровье и процветание моего рода.
Мне стало страшно, я сразу поняла, что напиток под завязку напитан приворотными и подчиняющими волю чарами. Тут в моей голове раздался предостерегающий голос Мэлльроны:
– Не вмешивайся, дочь моя. Если он тебя действительно любит, ничего плохого с ним не случится. Если же попытаешься повлиять на это событие, то Галианна добьётся своей цели.
– Я испытываю почти физическую боль от того, что это из-за меня Дерон угодил в лапы к этой страшной женщине, – мне стало горько и холодно на душе.
– Ты тут совершенно не при чём, Аля. Всё дело в алчности и гнилом нутре Хайлитт и её сообщницы. Скоро нежить отправится домой и получит по заслугам.
Я с ужасом увидела, как мой любимый маг отсалютовал имениннице наполненным до краёв бокалом из запотевшего стекла. Потом неторопливо выпил. Похвалил богатый вкус и многогранный аромат. После чего просто ушёл к остальной охране. Он даже ни разу не обернулся.
– Как такое может быть? Хайлитт, ты обещала мне, что он не устоит перед моими женскими чарами!
Ведьма протаяла в тени, отбрасываемой одним из парусов, и промурлыкала:
– Когда в паре уже возникла любовь, никакие приворотные средства, магия и чары не сработают. Ты уже достаточно взрослая, чтобы понимать такие моменты.
– Ничего нельзя сделать? – Галианна в бешенстве расколотила красивые стеклянные кубки об заботливо вымытую и до блеска натёртую специальным составом палубу судна.
– Можно убить мага и превратить в покорную твоим желанием тварь, – Хайлитт откровенно потешалась над потерпевшей сокрушительное фиаско сообщницей.
– А эту его невесту разве нельзя устранить по-тихому, без лишнего шума? – дочь купца с трудом сдерживалась, чтобы не начать выражаться как пьяный портовый грузчик.
– Нет. Нам никто этого не позволит. Заставить силой или хитростью выйти за другого мужчину я пыталась неоднократно. Только так же, как и ты, осталась ни с чем, девочка. Дался тебе этот неудачник? Найдёшь себе мэлльрота с процветающим логовом и огромным состоянием. Зачем тебе этот безродный мальчишка?
– Тебе не понять, Хайлитт, – Галианна попыталась пнуть пробегающего мимо слугу.
Только молодой человек многоопытно увернулся и поспешил поскорее скрыться с глаз хозяйки. Сейчас та явно была слишком сильно не в духе.
– Почему же? Меня предал и убил мэлльрот Киванр. Он отдал нашу дочь на воспитание своей дальней родственнице. Ему оказались не нужны мы обе.
– Моей первой любовью был мэлльрот Дэлантэр. Он в храме Великой Матери клялся, что ему не нужна никакая другая женщина.
– Дурочка. Нашла, кого любить, кому верить. Этот мешок с блохами тоже пытается жениться на мэлльрине Алевтине. Только ни о каких чувствах, преданности и верности тут и речи не идёт.
– Мне повезло, что до беременности дело не дошло, – Галианна зашипела точно смертельно опасная болотная змея. – Иначе по нашим законам отец был бы вынужден выгнать меня на улицу.
Хайлитт так напряжённо раздумывала, что между бровей возникла заметная складочка:
– Тебе придётся выбирать: месть этому мешку с блохами или мимолётное счастье с магом. Он тебя никогда не полюбит. Убить Алевтину мы не сможем. Отец и Мать никогда этого не допустят. Поэтому, решай сама, что тебе больше нравится. Я бы предпочла месть. Когда ты станешь Главой рода, сама сможешь выбирать из лучших из лучших. Эти свиньи будут драться за право называться твоим мужем.
– Конечно, ведь у меня корабль, прибыльное дело, баснословные богатства и влияние моей семьи, – брюнетка раздулась точно болотная жаба и лучилась от самодовольства.
Гордыня совсем
