Меч исчезает в уютных ножнах.
Мне приходит в голову внезапная мысль.
— Облако! Я оставила его посреди деревни. Надеюсь, он не…
— Облако никуда не денется. Он знает своего хозяина, — просто говорит Кайм, натягивая кожаные ботинки до колен. Он вернулся к своей холодной невозмутимости. Как будто на лицо вернулась маска.
Но он такой, какой есть. Под твердой оболочкой скрывается мужчина, и он не совсем бессердечный.
Теперь я это понимаю.
Кайм касается моей талии рукой, проходя мимо, и выбирает несколько вещей из одежды Саны. Он берет зеленое тканое платье, рваное и потрепанное по краям. Находит тонкий шерстяной шарф и пару плетеных тростниковых тапочек.
Выбор невелик, но когда-нибудь я отплачу Сане. В Комори нелегко найти одежду. С тех пор, как мидрианцы закрыли нашу торговую границу с Норхадией, мы полагались на отходы мидрийцев с форпоста на окраине леса. Иногда мимо проходит мидрийский торговец, которому не повезло, и он обменивал старые вещи на шкуры и меха.
Нас всегда грабят, но какой у нас был выбор?
— Это принадлежит моей подруге, — бормочу я. — Ей нелегко будет заменить это.
Кайм достает что-то из сумочки на поясе. Он открывает ладонь, обнажая блестящее золото.
— Ей нужно будет заменить гораздо больше, чем просто платье.
Я смотрю на монету, пораженная таким богатством.
— Отдай это своей подруге, — мягко говорит Кайм. — У нее ведь есть ребенок, о котором нужно заботиться?
Я даже не хочу спрашивать, откуда он это узнал.
По крайней мере, платье теплое. Я быстро натягиваю его, засовываю ноги в тапочки и завязываю шарф вокруг шеи. Сана немного меньше меня, поэтому платье плотно облегает, особенно на груди, но при этом достаточно удобное.
Кайм оценивающе смотрит, а затем одобрительно кивает.
— Я куплю тебе приличную кожу и меха, когда мы доберемся до гор. — В его руках появляется темный шарф. Он накрывает этим нижнюю половину лица, скрывая свои яркие черты.
— Ты же понимаешь, что из-за него ты выглядишь еще более угрожающе?
— Обычно я не показываю свое лицо, — пожимает он плечами. — По понятным причинам. Обычно люди либо в ужасе убегают, либо пытаются меня убить.
Мое сердце сжимается. Кайм может быть суровым и опасным человеком, но в его существовании есть что-то болезненно одинокое.
Но у меня нет времени грустить по нему, потому что он внезапно оказывается рядом со мной и выводит из горящей хижины. Дым жжет глаза. Кайм толкает камышовую дверь, и мы выходим в прохладное утро.
— Добро пожаловать домой, Амали, — насмешливо говорит он.
Я смотрю на деревенские домики, на дым, кровь и пыль, недоверчиво моргая.
Я дома.
Это не совсем то возвращение, на которое я надеялась, но мы здесь. И я жива.
Но теперь все стало по-другому.
Конец первой части.
Продолжение следует…
