— Да, — я всё знала и помнила, — я всё чувствовала. Так больно, папа. Мы всегда будем испытывать эту боль?
— Нет. Она пройдёт, когда мы всё вернём на свои места. Эта боль — напоминание об ошибках и незавершённых делах.
— Что требуется от меня? — я заглянула в его лицо, уже понимая, что не сделаю то, чего он хотел, — «пережить собственный день рождения»? Когда она проявится, а я увижу красивее она, чем твой, или нет?
Я коснулась своего левого предплечья, которое сейчас слегка покалывало, а потом взяла папину руку в свою и задрала рукав, всматриваясь в его красавца, который открыл хитрый глаз и подмигнул мне. Я провела кончиками пальцев по его восхитительной тёплой чешуе. Да, он был искуснейшим рисунком, но таковым не являлся. Он — талисман, хранитель, олицетворение второй сущности. Он — живой. И моя девочка тоже скоро проявится.
— Да, ребёнок, — папа засмеялся, — поэтому я заберу тебя завтра же, чтобы тебе точно ничего не грозило.
Отец точно почувствовал, что я уже приняла для себя решение остаться. Просто в душе зрело чувство протеста против того, чтобы прятаться от опасности. Да, я хотела домой, увидеть маму и брата, наконец всё узнать. Но я хорошо знала своего отца. Если он меня сейчас упрячет, то я ещё очень долго просижу под его защитой и не смогу доказать ему свою самостоятельность. А я не хотела быть птицей в клетке. Даже если это было во благо.
— Что именно мне грозит? — я желала подробнее узнать о проблеме, чтобы знать, чего стоило опасаться.
— То, что преследовало меня многие годы и угрожает нашей семье до сих пор, — глаза отца потускнели, — именно из-за страха оказаться путеводной стрелой Этого к вам, я пропустил, как вы росли. Ты и Ран. Поэтому не противься моему решению наконец спрятать тебя.
— То Оно, из-за которого я до сих пор ношу иллюзиум, — я серьёзно кивнула, игнорируя последнее его предложение, — то чёрное нечто.
— Пожалуйста, папа. Ты не хуже меня понимаешь, что я должна сама выбирать свой путь, — я твёрдо посмотрела ему в глаза, — я не прощу тебе, если ты лишишь меня моего права.
Его лицо заледенело, взгляд стал острым и тяжёлым. Но я не собиралась отступать. Я не собиралась прятаться в его тени. Мне надоело убегать. Почти вся моя сознательная жизнь — это прятки и догонялки. И я устала от этого. В конце концов, разве не он, мой отец, говорил мне, что мы рискуем и выигрываем? И мы не должны изменять самим себе. Судьба благосклонна к нам.
— Папа, неужели ты забыл то, чему сам же и учил меня? — я нахмурилась, — девиз нашей семьи. Ты слишком много лет не следовал ему.
— Ты упрекаешь меня? — он усмехнулся уголком губ, — возможно ты права, моя взрослая и самостоятельная девочка. Но я просто не хочу тебя потерять. Я хочу, чтобы ты стала той, кем должна была стать.
— Именно поэтому и прошу! — я зло ударила ладошкой по одеялу, — я чувствую, что ещё не должна уходить с доски. Моя партия не доиграна. Я обещаю, что буду осторожна.
— «Королева ходит, как захочет», верно? — это была моя чистая победа и полная капитуляция отца.
Я удивлённо на него посмотрела, потому что не ожидала, что он знает о предсказании, а потом радостно закивала, мои крупные кудри белого в свете луны цвета весело запрыгали в такт движениям головы. Папа будто постарел на несколько лет, но всё-таки кивнул. Я видела, как нелегко ему было принять моё решение.
— Но если я почувствую, что ты на грани, немедленно перенесусь к тебе и заберу домой, — я обняла его за шею, уткнувшись носом в её основание, — будь очень осторожна, солнышко. Я не выдержу, если с тобой что-нибудь случится. У меня и так седина.
Он горько рассмеялся, а я отстранилась коснулась пальцами идеально белых висков. Отец накрыл мои руки своими, мягко пожал, и помог мне лечь обратно в кровать. Как и в детстве, он поцеловал меня в нос и укрыл одеялом. А мне не хотелось засыпать, хотелось продлить эти мгновения. Но я закрывала глаза и засыпала, а мир вокруг менялся, развеиваясь туманом.
— Надеюсь, что я не пожалею о том, что уступил тебе, моя маленькая Королева, — отец начал ласково перебирать мои распущенные волосы.
Это было последнее, что я услышала, когда провалилась в сон во сне. А всё случившееся действительно было сном, потому что, когда я проснулась в реальности утром, сон этот помнила плохо и только отдельными моментами. Но я помнила главное — я виделась с отцом и выбила у него право самой распоряжаться своей судьбой.
В подвале дома где-то в центре Кассидии было темно, только одинокий светлячок освещал лица двух мужчин. Этот дом, как и подвал, не принадлежал никому из них, да и они оказались здесь окольными путями, прячась и шифруясь так, что толь Эдис мог бы только позавидовать их навыкам.
— Мальчишка Рейвен притащил с собой эту девку, и теперь возле неё крутится младшая дочка герцогов, — недовольно прошипел мужчина со злыми зелёными глазами, — Неспроста это, даже Шей чувствует, что Теодор ведёт себя немного не так последнюю неделю. Болотный Аркан был идеальным ходом.
— Спокойнее, друг мой, — флегматично хмыкнул его собеседник, немолодой уже человек, — убрать Реджину Тиас теперь легче лёгкого. У неё дисбаланс ауры. И не забывай о скорой помолвке, это значительно продвинет нас вперёд.
— Продвинет, но не приведёт к окончательной победе, — зеленоглазый ударил кулаком по столу, за которым сидели эти двое.
— Не стоит спешить. Принца Веллара мы уже убрали, Теодора почти подцепили на крючок, но он сорвался, да. Но ничего страшного, помолвка с магическими клятвами не даст ему снова выскользнуть у нас из рук. И как только не станет императора, мы возьмём мальчишку и империю под свой полный контроль, — старик ухмыльнулся в аккуратную бородку.
— Надо поспешить с Дамианом, иначе он скоро женится и доступ к нему будет закрыт. Придётся искать новые пути и проталкивать к нему в ближний круг новых людей. А это займёт слишком много времени, — зелёные глаза сверкнули в свете серебристого светлячка будто бы металлическим блеском.
— Сначала уберём Реджину Тиас, а после помолвки займёмся императором.
Они замолчали, обдумывая каждый своё. Один из них хотел власти, хотел заполучить в марионетки нового императора. Второй же стремился к тому, чтобы уничтожить весь род Гроуверов. Всю императорскую семью подчистую. Полностью сменить династию, как это сделали в Виэлье. И новым императором он, естественно, видел себя.
Реджина Тиас
Я проснулась с чувством облегчения и сожаления. Да, мне удалось уговорить отца дать мне полную свободу действий, но я соскучилась по маме и Мирану, и лишила себя встречи с ними своими собственными руками. А ещё было непонимание. Во сне я всё помнила, я уверена, что там на мне даже не было иллюзиума, я видела своего отца и знала, кто он, но стоило проснуться, как всё это заволокло дымкой, оставляя только незначительные детали.
Что ж, похоже, что за свою самостоятельность надо платить — придётся и дальше узнавать и вспоминать всё самой. И меня это вполне устраивало, потому что я знала главное — всё встанет на свои места, когда придёт время. Внутреннее чутьё подсказывало, что это самое время придёт даже раньше, чем я думала.
Под лепестками пряталась записка, и стоило мне её взять, как лилия с тихим пшиком развеялась. Но главное своё назначение она уже выполнила — порадовала меня. Я вчиталась в уже знакомые резкие строчки, желая узнать, почему он раньше не приходил. Увы, объяснений не последовало, там было только два коротких предложения: «В полдень в старой беседке. Лада проводит».
Я смяла записку и испепелила её, как и в прошлый раз, только на этот раз сразу, чтобы точно не оставлять никаких следов и подозрений. Уверена, Тео создал иллюзорный цветок с той же мыслью, чтобы не вызывать подозрений у той же Эллы.
К встрече я тщательно подготовилась. Надела красивое голубое платье с тонкой ниткой жемчуга и серёжки в комплект. Элла убрала мои волосы наверх и выпустила несколько кончиков прядей, чтобы причёска выглядела легко и романтично. Конечно же я не сказала ей о встрече с Тео, только отшутилась, что сегодня такое настроение.
