Прислушиваясь к тишине Академии, я пыталась отрезать тонкий, вот прям как в готовых нарезках из супермаркетов, ломтик сыра. Почему-то сейчас мне эта мелочь - толщина кусочка сыра, казалась очень важной. Настолько важной, что, сосредоточившись на ней, я пропустила момент, когда на лестнице зазвучали шаги, скрипнула ступенька и в коридоре раздался звук уверенной поступи. И только мимолетный стук в дверь, такой короткий, но прозвучавший для меня совершенно неожиданно, смог привлечь внимание. А отвлеклась я очень напрасно - стоило оторвать взгляд от злополучного сыра, и рука дрогнула, нож соскочил и полоснул кончиком по левой ладони. Такая, казалось бы, мелочь, но на этой кухне были ужасные ножи! Они имели довольно-таки затупленное лезвие по всей длине, но при этом очень острый край.
- Че-ерт! - нож выпал из рук, кусок хлеба изо рта, а мне стало абсолютно плевать, кто там пришел на кухню. Я с ужасом смотрела на длинную царапину, из которой потекла кровь.
- Алиса?! - встревоженный голос Алана раздался от входа.
Подняла глаза на мужчину и снова ахнула, рефлекторно сжав раненую руку. Похоже, "царапина" была намного глубже, чем я подумала.
Красивый, черт, какой же он красивый. Гладко выбритый, с пронзительным взглядом серых глаз, на дне которых плескалось беспокойство, с чуть сведенными бровями. В светло-сером костюме и наконец-то с прямой осанкой. Уверенный в себе мужчина, вероятно, еще и сам не осознавший изменений в себе.
Руку защипало, и я снова посмотрела на нее, невольно привлекая внимание Алана к своей "беде". Его замысловатое ругательство сквозь зубы заставило меня посмотреть на проблему как бы со стороны. Согласна, зрелище так себе: сжатый кулак, а по пальцам стекает кровь, капая на стол. Бррр.
- Вирш тебя пожри, Алиса!
Алан оказался рядом со мной в одно мгновение, осторожно взял мою руку и разжал пальцы, снова повторив свою ругательную абракадабру. Я, откровенно говоря, заслушалась.
- Как ты так умудрилась? - Алан мягкими движениями промакивал кровь полотенцем, молниеносно сдернутым с хлеба.
- Нечаянно? - отчего-то мой ответ звучал вопросительно. - Ауч!
Мой возглас и мужчина шипит что-то сквозь зубы. Я даже не успела расспросить его о чем идет речь, только опустила глаза на наши руки и с изумлением заметила сгусток зеленой энергии, что сорвался с пальцев Алана и, накрыв собой мой порез, медленно впитался в кожу. Это было так неожиданно и... щекотно! Смешок сорвался с моих губ одновременно с вопросом Алана:
- Как это?! - он смотрел на меня, кажется, сам до конца не осознавая, что именно сейчас сделал.
- Как раньше.
Я с удовольствием еще раз посмотрела на свою целую, без намека даже на тонкий шрам, ладонь и широко улыбнулась Алану:
- Ты меня вылечил, представляешь, прям совсем-совсем вылечил!
Он чуть крепче сжал мои пальцы, сохраняя серьезное выражение лица, но мэтра выдавали глаза. Ох, сколько эмоций в них таилось. Растерянность, удивление, радость, тревога и надежда. Я раньше думала, что серые глаза не могут передавать весь эмоциональный спектр человека, но как же я заблуждалась!
- Это ты, да? Ты каким-то образом повлияла ...
- Распутала. Я просто распутала твои магические потоки!
Предположим, ни фига это было не просто, и мне даже вспоминать стыдно, как я сидела верхом на бедрах Алана и трясущимися пальцами держала волшебные нити, боясь убить измученного мужчину. Но признаваться в этом я не собиралась. Пусть и дальше смотрит на меня вот с этой молчаливой благодарностью.
- Алиса, ты... Но как ты? Почему?
Тёрнер молчать отказывался, и с каждым его вопросом мое сердце замирало. А вдруг он сейчас спросит, почему я спала в его кровати? Нет, мне не было стыдно, но чувство неловкости не давало покоя.
- Ты опять кричал во сне, - вспомнив тело, выгибающееся на кровати в дугу, я вздрогнула, - пришлось позвать Кракса, чтобы он подсказал как тебе помочь. Ну и вот.
Договорить мне Алан не дал, он сделал небольшой шаг вперед и сграбастал меня в объятия, скрывая от всего мира в своих руках, одновременно пряча свое лицо в моих взъерошенных волосах.
- Спасибо!
Тихий шепот всколыхнул в душе мириады маленьких светлячков, которые летали и зажигали свои огоньки, принося с собой тепло. Кончики пальцев зудели от желания обнять Алана в ответ, и я не смогла сдержаться, подалась ближе к нему, обхватывая мужскую талию и сгребая в кулаки ткань пиджака на его спине.
- С возвращением.
Долгое мгновение в кухне было тихо-тихо, и мы стояли, делясь друг с другом теплом и поддержкой, а потом хлопнула входная дверь и в холле зазвучали детские голоса, наше время закончилось.
- Я пойду наверх, мне надо. да.
Пятясь и глупо улыбаясь, я однозначно спасалась бегством. У меня столько дел, столько дел. Кровать не заправлена, да еще и не расправлена даже, кот не кормлен (неважно, что его у меня нет), волосы нечесаные, зубы, в конце концов, не чищены. Ой, пора мне. Засиделась я что-то! Судя по насмешливому взгляду Алана, он мой маневр разгадал и молча наблюдал за побегом своей помощницы. Дождавшись, когда я дойду до дверей кухни, когда поверю, что мы обошлись без неудобных вопросов, сделал свой ход:
- Алис, спасибо, что снова охраняла мой сон.
Почувствовала, как жар поднимается с плеч и заливает все лицо, от отчаянья топнула ногой и выпалила в сердцах:
- Да Кракс тебя пожри! - развернувшись, выбежала из кухни, гонимая довольным мужским смехом.
В комнате, умывшись и приведя в порядок волосы, я сидела на краю кровати и, сминая пальцами покрывало, уговаривала себя выйти. Так глупо, по-детски, но я смущалась. Как девчонка пятнадцати лет, в первый раз заговорившая с мальчиком, по которому тайно вздыхала уже не первый год. Ну что за бред, я взрослая, самостоятельная, обычно уверенная в себе, сейчас сидела и не знала, что мне делать. А дел хватало. В конце концов, меня ждал список от Ашруса, вопрос с педагогами оставался самым острым для благополучия детей Академии.
- Давай, Алиска, соберись и выйди уже отсюда, - подбадривала я себя, глядя на отражение в зеркале, - подумаешь, пару раз поспала рядом с красивым мужиком. Да он и значения этому не придал. "Спасибо, что охраняла сон". Для него это была всего лишь помощь, не более того, а ты уже напридумывала невесть чего!
Но ворчать на саму себя - это одно, головой я все прекрасно понимала. А найти смелость, чтобы выйти из комнаты, не находила. Да, женщины очень жалостливые на свою голову, попу и сердце! Мне ведь тоже в первую очередь Алана стало по-человечески жалко, это потом, когда мы с ним проводили по несколько часов в день за работой, во мне начало зарождаться это теплое чувство. Влюбленность. Даже смешно. О каких чувствах может идти речь, если по договору я в Ирисгвине всего на год, и обратный отсчет уже давно идет. О работе нужно думать, о работе! А не о красивых серых глазах, сильных руках и о том, как приятно спать в теплых объятиях, прижимаясь к широкой груди! Глупости все это. Максимум, что может получиться из нашего с Аланом общения - легкий недолгий роман, но стоит ли он потерянного спокойствия и душевных переживаний?! Конечно, нет. Ведь когда я вернусь домой, мне будет слишком плохо, не будет возможности даже написать ему в моменты пьяного отчаяния.
Подойдя к зеркалу, осмотрела свою фигуру. Воздушное платье длинной чуть ниже колен, с открытыми плечами и широкими рукавами. Талию подчеркивал пояс корсетного типа с тремя ремешками-застежками. Туфли на небольшом каблучке, с открытым мыском. Хороша, чертовка. На стряпне Энни я умудрилась как-то правильно поправиться: чуточку округлились бедра, но талия при этом стала тоньше, и в груди объем тоже увеличился, несильно, в самый раз, а руки и ноги не изменились совершенно. Из зеркала на меня смотрела улучшенная версия Алисы Доброй, с фигурой, о которой я всегда мечтала, но не могла добиться ни модными диетами, ни посещениями спортзала. Волосы стали более блестящими, и кожа выглядела куда как лучше. То ли отсутствие загазованности так сказалось на мне, то ли это магия Ирисгвина, но я сейчас себе безумно нравилась.
