будучи невероятно счастливым. Всхлипнув, я ощутила, как по щекам побежали горячие и согревающие меня слёзы счастья. Мне хотелось бежать к любимому навстречу, но заледеневшие ноги в одно мгновение ослабли, и я упала на колени прямо в лодку, сотрясаясь от счастливых рыданий.
30
30
Наше счастливое возвращение в замок отмечалось с размахом. В приёмном зале за большими накрытыми столами веселились многочисленные гости. Я же, подобно настоящей княгине, сидела рядом с любимым, утопив свою руку в его, и покорно сносила любопытные взгляды не меньше сотни пар глаз оборотней в людских обличьях. В общем-то, я никого из них и не знала, кроме Дария и Мстислава.
Неожиданно радостный пир прервался, и музыка в мгновение стихла, когда из-за стола поднялся седовласый мужчина. Он был настолько суров и грозен на вид, что даже его добродушная улыбка порождала у меня в душе холодок тревоги.
— Мы приняли твоё дитя, Святослав, но это не значит, что ты до конца освободился от долга, — прогремел над всеми голос самого главного из древнего клана. — Дождёмся, когда преемник твоего рода появится на свет, а там решим. Если он ничем не будет отличаться от иных наших волчат, так и быть, обращать дев тебе больше не придётся.
Князь молча выслушал слова седовласого оборотня, лишь крепче сжимая мою руку.
— Раз волки его приняли, значит, что он такой же, как и мы! — воскликнуло несколько оборотней, сидящих за столами с разных сторон.
Не все, но большинство из присутствующих на пиршестве оказались такими же заложниками собственного проклятого дара. Они не могли найти истинной для своих волков, а соблюдаемый ими, нарушенный лишь Святославом запрет, не позволял обзавестись долгожданными наследниками. Каждый ждал дозволения и самому стать отцом.
— Я своего слова менять не стану! Дождёмся появления дитя на свет! Когда срок? — уточнил глава клана, имени которого мне так и не сказали.
— К началу осени, — тихо произнесла я, и меня все отлично услышали, ведь у оборотней был острый слух.
— Летом… — молвил Святослав, после чего замолчал, глядя на седовласого мужчину, который так и стоял на ногах.
— Что ж… Летом прибудет ещё одна невеста, и ты её обратишь, а там… Дождёмся появления дитя на свет, — не без удовольствия повторил последний.
Теперь уже я сжала ладонь любимого и погладила его по руке. Мне хотелось успокоить князя, дав понять, что я могла выдержать и это. Не такая уж была и большая плата за наши жизни. Святослав взглянул на меня с щемящей тоской в синих глазах, а в зале вновь заиграла музыка.
— Потанцуйте со мной, моя храбрая синица, — шепнул он мне на ухо, когда оборотни начали громко разговаривать о возможной радости для каждого одиночки.
— С удовольствием, — согласилась я, с этого момента дорожа ещё сильнее каждым мгновением, что мне было позволено провести рядом с ним.
Выбравшись в центр зала, окружённый столами, Великий князь подхватил меня, едва приподняв над каменным полом, и закружил в танце под тоскливый и берущий за душу плач скрипки. Все оборотни вновь стихли, наблюдая за нашей парой. Моё сердце в эти мгновения то замирало, то билось с невиданной силой, срывая дыхание. В глазах без конца мелькали размытыми картинками лица собравшихся, каменные стены замка, подсвечники с горящими свечами, но лишь яркие глаза Святослава я видела отчётливо и постоянно. В них было столько счастья, что оно освещало всё вокруг не хуже сотен горящих в зале свечей.
Уже на закате того же дня оборотни засобирались, чтобы покинуть северное княжество. Я отлучилась на мгновение в покои, пока брат не попрощался с братом, и успела написать для Юнии краткую весточку, а после вернулась к парадным дверям замка.
— Мстислав, прошу вас, передайте моей сестре, но только не беспокойте её ничем! — Я дрожащей рукой протянула молодому князю свиток. — Не говорите ей о моём положении.
— Конечно! С радостью передам ваше письмо и не обмолвлюсь ничем лишним! А ещё прошу простить. Совсем забыл, ведь у меня и для вас есть подарок от Юнии, — с радушной улыбкой признался он, ныряя рукой за пазуху своей льняной рубахи.
Мстислав достал оттуда небольшую тряпичную сумочку, и мы с ним обменялись. Я отдала ему свиток, а он вручил мне подарок от сестры:
— Цветы. Она специально засушила их для вас, зная, что вы будете рады.
И молодой князь с удивлением посмотрел на сухие белые соцветия, что были в сумочке, явно не понимая их значимости для меня.
— Славный отвар от бессонницы выйдет! — громыхнул над моей головой Дарий, вид которого был по-настоящему варварским, вслед за чем он расхохотался, увидев, как я спрятала от его взора подарок в широкий рукав платья. Мужчины рассмеялись, и я кротко улыбнулась им в ответ, будучи притянутой Святославом к его жаркой груди.
Когда мы наконец проводили с добром всех незваных гостей, Великий князь запер двери замка изнутри, подхватил меня на руки и спешно унёс в наши покои.
Мы были охвачены любовным жаром, а ещё оставались безмерно счастливы из-за того, что чудом спаслись. Святослав, страстно целуя и даже покусывал, осторожно опустил меня на кровать и устроился рядом.
— Моя хитрая и храбрая синица… — горячо прошептал он, бесконечно целуя моё лицо. — Прекрасная Милолика, мой свет…
Можно было подумать, что князь не обращал никакого внимания на мои шрамы, но только это было отнюдь не так. Он всякий раз уделял им особое значение, бесконечно жалея и покрывая повреждённую кожу нежными поцелуями куда больше, чем в остальных местах. Я же за каждый такой поцелуй была ему благодарна и готова ради него на всё.
— Я люблю вас! Вас всего! И вашего зверя! — впервые выпалила я, казалось бы давно очевидное и для меня, и для него.
Моя любовь к нему проявлялась буквально во всём. Кроткий ли взгляд в его сторону, прикосновение ли к руке, трепет ли от жарких объятий… Даже дышать с ним одним воздухом я могла лишь любя этого человека-волка всем сердцем.
Да только оказалось, что это лишь для меня всё было ясно, как свет солнца. Князь же, верно, о моих чувствах и не догадывался. Подобное стало понятно
