на неспокойную лошадь, я припомнила, как мы прибыли в замок с Юнией. «Проводник ещё обмолвился, что кони сюда не идут. Действительно, за всё время жизни в княжестве я не видела здесь этих животных, хотя они обычно и имеются при каждом дворе», — мелькнула у меня мимолётная мысль.
Едва я устроилась, как помощник князя взял нервно фыркающих лошадей под узду и повёл их за собой. Святослав некоторое время шёл впереди, пока ветер дул ему в спину, но как только тот сменился и начал задувать в лицо, пропустил нас и стал держаться уже позади. Тогда-то, по реакции коней на его близость, я и поняла, что они боялись зверя, бывшего внутри Великого князя.
28
28
Дорога до притока Большой реки не оказалась лёгкой, ведь путь даже верхом давался для меня с трудом. Северное солнце было очень жарким, однако снять с головы пуховую шаль мне не позволял то и дело срывающийся холодный ветер. Если бы последний дул постоянно, то жар можно было вовсе и не заметить. Едва же ветер на какое-то краткое время затихал, как на нас сразу же нападал гнус, от которого было ничем не отбиться. Именно поэтому больше половины пути я и провела с закрытыми глазами, постоянно прикрывая лицо жарким платком, чтобы хоть как-то спастись от повсюду забивающихся мелких мошек.
На полноценный отдых мы почти не останавливались, ведь из-за нашего медленного продвижения Святослав просто не мог такого позволить. Были лишь короткие передышки, чтобы размять мне ноги и попить воды, но этого оставалось мало. Когда мы наконец-то добрались до места ночёвки, я не могла ни о чём думать, кроме како невыносимом желании поскорее прилечь.
— Хотите поесть? — заботливо поинтересовался князь, приблизившись ко мне, как только я отошла от лошади.
— Нет, сил уже никаких не осталось, — устало призналась я, высматривая место, куда бы присесть на берегу полноводного и спокойного притока бурной Большой реки.
— Ложитесь здесь. — Святослав расстелил шкуру в небольшом и заросшем мягким мхом приямке у какого-то дерева. — От гнуса я сейчас разожгу костёр с полынью.
Он помог мне прилечь и, накрыв меня с головой тряпичным плащом, принялся вместе с нашим помощником, которого, как оказалось, звали Ланом, готовиться к ночлегу.
Пока мужчины занимались хоть каким-то обустройством, я смогла поспать, утомившись после долгой дороги. Ночью меня разбудил Святослав, поднеся к моей лежанке плошку с варёным мясом. Мне даже почудилось, что это вовсе не я жадно вцепилась в еду, а дитя внутри, пусть и через меня.
— Как вы себя чувствуете? — отчего-то хмурясь, спросил князь, прикладывая горячую ладонь к моему животу.
Ребёнок толкнул его изнутри, что вызвало улыбку на обветренных губах Святослава.
— Всё хорошо. Скажите, почему мы здесь? — всё же задала вопрос я, поскольку уже стало ясно, что причина внезапного путешествия была скрыта совсем не во мне.
— Если я не скажу, хитрая синица будет волноваться ещё больше? Верно? — уточнил Великий князь с хорошо заметным теплом в обращённом ко мне взоре.
— Лучше знать, к чему готовиться. Если бы вы мне сразу тогда признались…
Слова, которые всё последнее время так и рвались наружу, невысказанной горечью застряли у меня в горле.
— Прежнего уже не воротишь. Там, где я получил свой дар и проклятье, правит древний клан оборотней. Я нарушил их запреты, и мой долг за спасение Варны по-прежнему не оплачен, поэтому пощады у них и снисхождения просить бессмысленно. Кто-то донёс им, что я держу вас в плену, а вы ждёте от меня дитя. Необычное, запретное дитя союза оборотня и простого человека. На вас объявлена охота, и они уже выдвинулись сюда. По пути будут собирать всех, кто принадлежит к роду оборотней, даже Дарий и Мстислав среди них будут, — как на духу выдал мне Святослав, бросив взгляд на того коня, который весь путь был навьючен мешками с травой, что отгоняла волков.
— Вы думаете, что эта трава спасёт нас от их гнева? — усомнилась я, не веря в силу обычных цветов.
По щекам у меня покатились слёзы, ведь я уже была уверена, что это наши последние дни, и жить нам осталось недолго. Услышанные от знахарки слова о том, что моё дитя сама жизнь для неё и народа, я в мгновение ока переиначила. «После нашей со Святославом смерти будет другой князь, иные порядки…» — поняла про себя, ощущая от этого боль.
— Меньше всего я хочу врать вам, поэтому скажу честно. Я не знаю. Только в ваших руках, помнится, было всего несколько её стеблей, и волк не смог к вам приблизиться. Я перечитал большое множество книг в поисках выхода и, верно, нашёл его. То место, куда мы держим путь, священное озеро Ямуна, было выбрано мной неслучайно. Никто не смеет проливать там кровь, поскольку у его вод запрещено убивать. Отступивший от этого правила будет поражён смертоносной молнией бога неба.
— И что же, мы останемся там жить? Ведь стоит вернуться, как нас убьют? Ведь так? —задала я этот страшный вопрос, в надежде услышать уверения в обратном.
— Там я успею хотя бы объясниться, а волк заступится за своё дитя. В замке с нами и разговаривать не станут.
29
29
С наступлением ночи едва стемнело, однако звёздное небо всё же было видно. В борьбе со сном я старалась поплотнее прижаться к горячему телу князя, слыша стук его сердца и ощущая жаркое дыхание. Не хотелось упускать ни единого мгновения рядом с любимым, но усталость от дороги взяла своё. Крепко уснув, я проспала вплоть до утра.
Святослав, собираясь с Ланом в дорогу, меня не будил. Разбудили лучи жаркого солнца. Как только я поела, мы снова двинулись в путь. Зная о том, что обратно мы, быть может, уже и не вернёмся, я наплевала на кружащую вокруг мошку и холодные порывы ветра, глядя по сторонам во все глаза. Мне хотелось насквозь пропитаться запахами северных цветов, запомнить вековые деревья, стволы которых было не обхватить и пятерым, окончательно сродниться с этим суровым краем, родиной волка, которую он так ценил.
Мы неспешно подвигались по каменистой тропе вдоль ручья и уже к середине дня вышли к священному озеру. Оно распростёрлось сразу за цветущей
