ночь.
— Я приняла решение покинуть стаю.
Лиз физически ощутила, как между ней и родителями образовалась незримая, но огромная трещина. Они еще никогда не были столь далеки друг от друга, как в эту самую минуту. Когда она действительно решилась на это.
— Ты не можешь этого сделать. Мы все еще твои родители, — взволнованно произнесла Кейли, делая шаг в сторону девушки. Но Лиз уверенно отступила, пряча собственные слезы за непроницаемой маской отстраненности. Теперь все действительно решено.
— Я уже сделала. Я ухожу.
Соня старалась не смотреть на обескураженные лица оборотней. Они обсуждали это вчера и волчица определенно готовилась к тому, что все обернется самым худшим образом. В ее стае состояло много оборотней, принять еще одного под свое крыло она не возражала, но обстоятельства этого перехода были достаточно скверными. И тем не менее, раз все складывалось подобным образом, значит так оно и должно быть. В конце концов, Лиз, рано или поздно, станет женой Джейсона. И все равно вступит в их стаю. Так какая разница, когда она присоединится к ним?
В гнетущей тишине, Соня и Джейсон решили, что пришла пора уходить. Их приезд создал неукротимую волну последствий, которая, возможно, принесет еще больше проблем в будущем. Лиз обернулась к ним, но не успела ничего сказать, как рука волка накрыла ее собственную и он проникновенно сказал:
— Пойдем.
Покидать родительское гнездо было невероятно трудно. Лиз не была готова к этому, как и к будущей самостоятельной жизни. Кейли и Робб оберегали ее всю жизнь, а она сама отбрасывала это ради того, чтобы расправить крылья. Главное, не сломать их об эту суровую реальность.
— Если ты сейчас уйдешь, то уже никогда не сможешь вернуться, — донесся голос отца в спину. Лиз замерла, глядя куда-то в пол, размышляя над достойным ответом.
— Стоит ли возвращаться туда, где тебя не понимают? — печально бросила она, до боли закусывая щеку изнутри. Поплакать можно потом, когда они будут далеко отсюда. Но точно не сейчас, когда она так уязвима и будто бы готова передумать. Джейсон чуть крепче сжал ее ладонь, тонко чувствуя настроение волчицы, поддерживая, как и всегда. И как будет дальше — в их совместном будущем.
Следующие две недели пролетели очень быстро. Лиз потеряла счет времени, погруженная в собственные счастье и переживания, даже в школу ходила лишь от того, что должна была.
Стая Вудов приняла нового члена неохотно, но гостеприимно. Тем более после того, как Джейсон публично заявил свои права на волчицу и четко обозначил границу. Возражений никто высказать не решился, но и дружеские отношения строить не торопились, лишь с подозрением косились в ее сторону. Одни только Кара и Дерек искренне обрадовались и кружились вокруг Лиз весь следующий день. Николас тоже ничего не говорил, однако его настроение угадать было в принципе очень сложно. Она чувствовала себя крайне некомфортно в новой обстановке, углы сглаживал Джейсон. Соня хотела было предложить девушке отдельную комнату, но волк разом пресек эту идею. Лиз думала посетовать на то, что жить в одной комнате с мужчиной крайне неприлично, но пришла к выводу, что подобные мысли пришли к ней с запозданием. Она ушла из дома ради него, так какой смысл стесняться их отношений? Тем более, что всем в стае все было известно. Внутрення волчица довольно поддакивала, согреваясь в приятных для нее рассуждениях человека.
Хуже всего стало, когда волк перестал себя сдерживать. Завести Лиз ему было все также просто, ее громкие стоны грели слух. А она потом спускалась в столовую абсолютно пунцовая. Джейсон довольно облизывался, как обычно не обремененный реакцией других.
Впрочем, накал спал через некоторое время. Привыкнув к присутствию девушки, волки постепенно начали проявлять к ней интерес и пытались наладить контакт. Лиз не противилась, с охотой отвечала на их вопросы.
А ночами лежала на подушке и бесшумно плакала, думая о том, что бросила родителей. Не могла не сожалеть. От всего сердца желала, чтобы все изменилось. Надеялась однажды вернуть прежние доверительные отношения с ними.
Несколько раз будила Джейсона сдавленными всхлипами. Он не осуждал, молча прижимал к себе, поглаживал по голове, перебирая волосы, утешал и поддерживал. А когда успокаивалась, говорил тихое:
— Все пройдет.
И она ему безоговорочно верила. Черная полоса ведь должна когда-то закончиться, правда? Главное дождаться этого момента.
Лиз в то время ждала, что родители сами придут в дом Вудов, намереваясь все же вернуть дочь домой. Но прошло две недели, а родители ничего не давали о себе знать. Вместо успокоения это принесло тревогу. Волчица не знала, что черная полоса только начинается. И дальше будет еще хуже.
* * *
Некоторые вечера они проводили, сидя на крыше дома и любуясь звездами. Могли шутить, что-то рассказывать, просто греться в объятиях друг друга. Этот вечер был одним из таких.
Джейсон был чем-то занят внизу, пока Лиз расслабленно дожидалась его. Прикрыв глаза, волчица вслушивалась в шум леса. Острого слуха касались звуки шелеста листвы, уханье совы, шаги какого-то животного. Это всегда очень увлекало девушку.
Лиз нахмурилась, когда до нее донесся какой-то тихий голос. Она вначале не могла ничего разобрать, но чем больше вслушивалась, тем отчетливее он становился. Это была песня, на неизвестном ей языке, но голос волчица не могла спутать ни с чьим другим.
— Мама? — хрипло прошептала Лиз, поднимаясь на ноги. Ее взгляд устремился в ночной лес. Напряженная, она пыталась определить, откуда доносится этот звук, но ничего не получалось. Пение будто бы раздавалось в самой голове, окружал, впивался когтями в самую душу, увлекая за собой.
Лиз сама не заметила, как спрыгнула с крыши и последовала туда, куда звали. Медленно, будто завороженная, она плелась вперед, путаясь в собственных ногах. Голос набирал силу, звучал громче и четче, Лиз не могла остановиться, слепо следуя за ним. Где-то внутри теплилась тревога, но ее глушила песня, а вместе с тем замолчали и волчьи инстинкты.
Она не знала, как глубоко зашла, когда перед глазами возник старый перекосившийся от времени домик. Интуитивно девушка поняла, что на месте. Где-то тут мама ждет свою дочь. Не просто же так Лиз очаровала эта песня?
Решительно распахнув дверь, Лиз вошла внутрь, лицом к лицу сталкиваясь с певицей. Это и вправду была Кейли, однако выглядела и пахла она необычно. Холодно, отталкивающе. В голову начали закрадываться смутные подозрения, но не смолкающее пение мешало думать.
Все встало на свои места, когда ей удалось отвести взгляд в сторону. Там
