Маша стояла уже на пороге, когда я окликнула:
— Сделай мне одолжение. Прошу! Не докладывай о нашем разговоре Повелителю.
Девушка смутилась, кивнула и ушла. Я сидела, смотрела на небо, вспоминая другие созвездия и пытаясь не завыть от звериной тоски.
После нашего откровенного разговора пролетело две недели. Я читала, гуляла под присмотром в саду, играла с Сильван, если она того хотела. Маша таскала мне стопками книги. Знания и записи росли, а решения проблемы все не находилось. Впору было отчаяться, но я всегда неохотно сдавалась и настырно продолжала искать.
В тот день Маша куда-то запропала. Я маялась бездельем, обретаясь в полном одиночестве, когда раздался стук в дверь. Ну кого нелегкая принесла? Открыв дверь, я уткнулась носом в… цветы? Кто у нас такой романтичный? Подняв глаза, я обалдела. Дар?! Застрелиться и не жить! Это из разряда несбыточного. Что на этот раз пришло ему в голову? Я посторонилась и сказала:
— Входи. Это мне? Спасибо, очень красивые.
Я держала в руках цветы и смотрела на него. Он изменился. Лицо осунулось, темные круги под глазами. Молчание грозило затянуться.
— Ты хотел мне что-то сказать? Я слушаю, — пришла ему на помощь.
Клянусь, ожидала чего угодно, но только не этих сбивчивых слов:
— Прости меня. Я был неправ. Ты свободна. Я убрал стражу от твоих дверей и от изгороди сада. Теперь ты можешь ходить куда пожелаешь, просто предупреждай. Пожалуйста. Наш мир смертельно опасен для незнающего человека, а я, как твой муж, обязан обеспечить тебе полную безопасность.
Его слова падали, будто тяжкие камни, на толстый лед моей обиды. Наши взгляды встретились — опять бунт зеленой листвы против воли неба.
На душе почему-то потеплело, и, улыбнувшись, я промолвила:
— Я прощаю тебя. — И тут же остановила рванувшегося ко мне мужчину: — Пойми, не все сразу. Я пока не готова к близким отношениям. Мне нужно время привыкнуть, но мы, по крайней мере, можем попробовать стать друзьями, если ты хочешь.
Он долго смотрел на меня:
— Хорошо. Я подожду.
— Спасибо тебе.
Дарниэль ушел, я стояла, уткнувшись в полевые цветы, и улыбалась. Нет, я не втрескалась по уши и не впала в любовный экстаз, просто мне было удивительно спокойно, а в душе снова загорелся огонек надежды. Никто не ведает, что уготовила Судьба, но нет ничего проще, чем заглянуть в будущее, нужно только немного подождать.
Вечером, впервые после бала, я взяла гитару:
На перепутье бытия,
Томясь таинственной тревогой,
Стоял и долго думал я,
Какою мне идти дорогой…[24]
Это был замечательный вечер. На звук гитары пришли Айлонор, Малик, Рель и Ниэль. Мужчины поначалу сильно комплексовали и усиленно делали вид, дескать, они просто мимо проходили, но вскоре расслабились и получали откровенное удовольствие от общения. Разошлись мы довольно поздно. Оставшись одна, я подошла к окну и позвала:
— Дар! Не прячься, я точно знаю, что ты здесь.
В сумерках возникла высокая, гибкая фигура.
— Как ты узнала?
— Догадалась. Слишком очевидно: цветы, свобода. Маша бы тебе не сказала, следовательно, ты подслушивал. Ну признавайся, ведь подслушивал? — подначила его.
Мужчина смутился, но повинился:
— Виноват. Признаюсь.
Следуя внезапно возникшему желанию, протянула руку и погладила его по щеке, поблагодарив:
— Спасибо тебе еще раз за эти подарки. Поверь, для меня они дороже золота.
Его ладонь накрыла мою, удерживая у щеки. Мы стояли и молчали. А нужно ли было что-то говорить? Спустя какое-то время я высвободила руку и пожелала:
— Спокойной ночи, — услышав такое же пожелание в ответ. Он уже уходил, когда его догнал мой голос: — До завтра.
Дар обернулся и подарил мне улыбку. Начинался новый период в моей новой жизни.
Не надо скручивать жену в бараний рог, если не хочешь, чтобы он вырос у тебя на голове.
NN
Дарниэль, Повелитель дроу
Я метался по своей спальне, испытывая противоположные чувства: бесился и восхищался одновременно. Как она посмела так поступить, унизив меня перед всеми?! И какое мужество нужно иметь для протеста? Одна женщина против всего чужого мира…
Ласковой кошечкой пришла подлизываться бывшая фаворитка Лаурелин, но я выставил нахалку. С души воротит, не могу ее видеть, просто не могу. В ушах до сих пор стоит крик жены: «Я ненавижу тебя, Дарниэль!!!» — а перед глазами танец… качание бедер, взмахи рук, плавные движения гибкого тела. Вот что мне с ней делать?
Посадить в темницу? Запугать? Шантажировать жизнью и благополучием близких для нее людей? Не получится. Она скорее умрет, чем поддастся.
Как, как вернуть время назад, чтобы не было этих слов?! Возможно ли смягчить ее женское сердце и сделать уступчивым? Показать боевую доблесть? Устроить турниры, продемонстрировать ей в ответ свое тело и воинское мастерство? Не припоминаю, чтобы жена интересовалась турнирами, битвами и рыцарскими романами. Ей они глубоко безразличны.
Она моя жена, данная богами, и я вправе взять ее в любой момент. Но будет ли это выходом? Не думаю. Она ясно дала понять, что не покорится, не смирится со своей ролью, а я боюсь ее ломать. Зачем мне сломанная «игрушка»? Мне не нужны куклы на веревочках, женщин-марионеток в нашей культуре и без того хватает. Они скучны, безвольны и предсказуемы. Неинтересны.
А я мечтаю хотя бы раз еще увидеть жену счастливой рядом со мной, как там, на лугу. Мне вовсе не нужно, чтобы она боялась и презирала меня. Хочу видеть ее улыбку, адресованную мне одному. О боги! Я, который может заполучить в постель любую красавицу великого двора, только шевельнув пальцем, страстно желаю светлую эльфийку — ту, которая мне недоступна… И по иронии многоликой судьбы она моя жена. Как решить эту проблему? Думай, самоуверенный идиот, думай!
Конечно, подарки! Наверно, стоит одарить ее весомым знаком внимания. Это идея! А что ей нравится? Да какая, в сущности, разница… что-нибудь подороже. Женщины любопытны и жадны, они любят драгоценности, тряпки, меха. Знаю! Буквально на днях привезли ткани. Решено, она получит свой подарок и все забудет!
Я приказал привести ко мне утром Манвэлиэль и приготовить ткани.
Манвэлиэль вошла и склонилась в поклоне:
— Что угодно Повелителю?
— Мне нужно твое содействие, — озвучил я свое желание.
В ответ услышал привычное:
— Все, что в моих силах, Повелитель.
Вот только в глазах служанки вместо покорности — глубоко спрятанное, невысказанное вслух осуждение. Решимость защищать хозяйку прочитывается в каждом жесте. Астерлийский багумлык![25] Мои пташки спелись. Как быстро Эрика перетащила девушку на свою сторону! Медом у нее намазано, что ли? Мгновенно перетянула на свою сторону всю прислугу, и они готовы ей пятки лизать. Что она им говорит? Какой подход срабатывает столь тонко и верно?
