Я с усилием повернула голову в поисках Лоры, но мой взгляд уткнулся в мужчину, сидящего рядом с кроватью на стуле. Я не поверила своим глазам: Фаррет? Он спал, уронив голову на грудь и переплетя руки. Я запаниковала: что он здесь делает? Попыталась приподняться, но со стоном упала обратно на подушку. Зато Фаррет сразу проснулся. Встретившись со мной взглядом, он на миг озарился улыбкой, затем на его лице появилось беспокойство.
— Очнулась? — он пересел ко мне на кровать, чем смутил еще больше. — Хвала богам... Как ты?
— Бывало и лучше, — мой сиплый голос показался мне абсолютно чужим. — Что со мной произошло? Я вчера...
— Ты пробыла без сознания почти неделю, — не дал договорить мне Фаррет.
— Неделю? — это было похоже на бред или шутку.
— Сегодня седьмой день, — подтвердил Фаррет. — Тебя пытались отравить.
— Отравить? — я сглотнула и поморщилась: горло пересохло и саднило. — Это... Петра?
Фаррет кивнул.
— Но как она это сделала? Я же ничего не пила, почти ничего не ела и только то, что ела она сама...
— Она зажигала ядовитые свечи, — Фаррет тоже говорил тихо, и в его голосе слышалась вина.
— Да, было что-то такое... Но как вы узнали о них?
— Петра уже призналась во всем, ее слуги тоже подтвердили. Испарения тех свечей были смертельны.
— Кошмар какой... — я прикрыла глаза. Но в следующее мгновение меня будто током тряхнуло: — А ребенок? Он... Он... — нет, я не могла произнести это вслух.
— С ним все в порядке, — мою руку неожиданно накрыла ладонь Фаррета. Она была теплая, чуть шершавя и несла успокоение.
— Слава богу... — прошептала я, с облегчением улыбаясь.
— Мне очень жаль, что так вышло, — вдруг произнес Фаррет. — Это моя вина. Я позволил Петре остаться еще ненадолго. Если бы заставил ее уйти в тот же день, когда собирался, ничего бы этого не произошло.
— Я тоже виновата, — отозвалась я. — Потеряла бдительность, пошла на поводу у любопытства. Она ведь обещала рассказать мне, кто убил Теоллу. Но так и не сказала, — я с горечью усмехнулась.
— В тот раз это тоже была Петра, — произнес Фаррет. — Она и в этом призналась. Петра убила… Теоллу.
— Черт, — я беззвучно засмеялась, но потом закашлялась. — Значит, она не врала...
— Все, молчи, — остановил меня Фаррет, — тебе нельзя много говорить, ты еще слишком слаба. Еще будет время на разговоры. Сейчас придет Лора и сделает лечебную ванну.
— Ванну? — я наконец откашлялась и выровняла дыхание.
— Она выводит яд. Ее надо принимать трижды в день, пока яд полностью не уйдет. Мы укладывали тебя в нее на протяжении всех этих дней, но надо продолжать...
— А это не опасно для ребенка? — забеспокоилась я.
— Думаю, стоит довериться лекарю, — мягко отозвался Фаррет.
Лора, легка на помине, появилась буквально через несколько минут. Увидев меня, она, как и Фаррет ранее, радостно улыбнулась и прошептала:
— Вы пришли в себя сьера...
Я улыбнулась ей в ответ и попросила:
— Можно мне водички?
— Конечно, — Лора тут же кинулась к столику, где стоял графин с водой. Налила в стакан и вернулась ко мне. — Только давайте немного приподнимемся, сьера, а то захлебнетесь...
Она поправила мне подушку и помогла сесть, затем поднесла к губам стакан:
— Пейте только маленькими глоточками, сьера...
Я сделала несколько глотков и благодарно улыбнулась служанке.
— Ванна, Лора, — напомнил ей Фаррет.
– Да, уже бегу, сьер...
— Какое сейчас время суток?
— Утро, — Фаррет показал на часы. — Скоро девять.
«Значит, он спал здесь ночью?» — мелькнула взволнованная мысль.
— Через пару часов придет лекарь, осмотрит тебя, — продолжал Фаррет. — Можешь спросить у него все, что тебя тревожит.
— Хорошо, — я кивнула.
— Ванна готова, — оповестила Лора. — Вам надо раздеться, сьера... — и она бросила странный взгляд на Фаррета. — Наверное, теперь я помогу...
— Я и сама это могу сделать, — меня несколько насторожили их переглядывания. — Возможно, сьеру Фаррету стоит выйти.
Я собралась решительно сбросить с себя одеяло, но руки едва слушались, поэтому вышло медленно и без должного эффекта. А встать и вовсе не смогла.
— Сьера... — Лора попыталась поддержать меня под локоть и талию, однако ноги все равно не хотели искать опору.
А в следующий миг я оказалась подхваченной на руки Фарретом. Сердце забилось часто-часто, а в животе что-то сладко заныло.
— Наверное, не стоило... Я бы... — залепетала я тихо, но меня никто не слушал.
В купальне, заполненной паром, он поставил меня на ноги. Когда подоспела служанка, Фаррет закрыл глаза и проговорил:
— Я буду придерживать тебя, а Лора поможет раздеться.
Я не нашлась что ответить, настолько происходящее было удивительным, а главное, непонятным мне. Лора же так ловко справлялась с моей одеждой в тандеме с не смотрящим Фарретом, отчего у меня закралось подозрение, что делали они это не в первый раз. Затем Фаррет все так же с закрытыми глазами и помощью Лоры довел меня до ванной. Вода оказалась очень горячей, почти на грани терпения, но ярко-зеленой и непрозрачной, поэтому с легкостью скрыла мою наготу. И только после этого Лора произнесла:
— Можете открыть глаза, сьер...
— А вы не уйдете? — осторожно спросила я, когда Фаррет опустился около меня на колени.
— Я буду греть воду, — улыбнулся Фаррет и запустил руку в ванну. Его пальцы случайно коснулись моей коленки, и мы оба смущенно переглянулись. — Температуру нужно поддерживать, — добавил он, отводя глаза.
— Расскажите о Петре подробнее, — попросила я, опускаясь в воду по самый подбородок. — Значит, те свечи были не простыми? Я-то думала, отчего у них такой удушающий запах... А еще... Не могу понять, если их аромат ядовит, то почему сама Петра не пострадала? И ее слуги?
— Нескольким слугам как раз нездоровилось, но поскольку они мало дышали тем воздухом, их удалось быстро привести в чувство, — ответил Фаррет. — А Петра... Она приняла противоядие незадолго до вашего ужина, поэтому могла спокойно находиться в столовой, не боясь отравиться.
— И на что она надеялась? Что я умру, не придя в сознание, и никто не узнает, что это сделала она?
— Что все примут это за смерть от внезапной лихорадки... — вздохнул Фаррет. — Тем более это яд отсроченного действия, то есть смерть наступила бы не в первый день. Никто бы и не связал твою болезнь с ужином у Петры. Тебе просто повезло, что мой лекарь хорошо знаком с ядами и их действием, поэтому он сразу определил, что к чему, и принял меры.
— А в прошлый раз что она использовала?
— Она подкупом и шантажом заставила Морану добавить яд в зелье, что припас для тебя Гард. Потом нашла мага, который поставил на сознание Мораны блок, чтобы она не проговорилась об этом. Поэтому-то девчонка и ничего не могла сказать. Этот блок спадает, когда человеку прямо и четко озвучиваешь то, что он забыл. Не вопросами, и не догадками, а как свершившийся факт. В общем, Морана тоже уже все подтвердила.
— И что с ними будет? — с тревогой спросила я. — Их казнят?
— Суд пройдет позже, — ушел от вопроса Фаррет. Возможно, просто не хотел меня расстраивать или пугать. — Но свободы им точно больше не увидеть. Поэтому казнь может даже стать для них более желанным исходом...
— Как вы себя чувствуете? — спросила Лора, когда сеанс лечебных ванн подошел к концу.
— Очень жарко, — я улыбнулась. — Никогда не любила баню. Но в целом, неплохо. Кажется, даже могу уже стоять на ногах. И если ты меня поддержишь, то вполне смогу дойти до кровати.
Мне действительно удалось выйти из ванны только лишь с помощью Лоры. Фаррет в этот момент отвернулся, когда же на меня набросили пеньюар, пошел следом.
— Я очень хочу есть, — призналась я служанке уже будучи в постели.
— Сейчас вам что-нибудь принесу, — Лора обрадовалась.
— Я тоже ненадолго отойду, — сказал Фаррет.
— Конечно, вы и так слишком много времени со мной провели, — с жаром отозвалась я. — Но мне уже лучше, поэтому можете спокойно заниматься своими делами.
