Она прочла это вслух, и Лефир, когда она закончила, недовольно фыркнул:
- Твой чародей и после смерти не преминул возможностью поиздеваться… В башню, значит… - он было направился к выходу, но девушка его остановила:
- Не нужно ходить туда, - светлые брови её нахмурились. - Он хотел спрятать артефакт, и уж точно не стал бы помогать тебе. Это ловушка. Фогун бы не позволил тебе завладеть артефактом, он слишком тебя ненавидел…
Это показалось принцу убедительным, и он спросил:
- Тогда где искать этот Усилитель?
- Думаю, он оставил эту записку и для меня, – задумчиво сказала она. - За тремя замками есть лишь одна дверь. Пойдём.
Она прихватила с собой книжку и повела Лефириуса внутрь замка, к комнате, дверь в которую запиралась на три замка.
***
Как и следовало ожидать, комната была заперта. Девушка оставила принца одного с факелом в руках, а сама пошла за ключами, благо ей было известно, где их хранил Фогун, да и в темноте она видела прекрасно. За время отсутствия Элейны Лефир перелистал оставшиеся не просмотренными страницы книги, но они все, как один, оказались совершенно пустыми. Проклятый чародей со своими придумками!
Вскоре принц услышал звон ключей, а потом и сама девушка появилась из-за поворота коридора.
Элейна легко открыла замки: они явно были не ржавыми и хорошо смазаны. Когда последний щелчок возвестил о том, что третий замок открыт, девушка взяла из рук принца факел и отворила дверь, которая отворилась легко и беззвучно. Комната оказалась пуста. Сперва Лефир думал, что просто в темноте плохо различает предметы, но нет: комната действительно была совершенно пуста.
- Ну вот, мы тут, – сказала Элейна тихо, освещая пламенем факела каменные стены, но на них не было ничего ни написано, ни нарисовано. – Нам надо узнать, чью шерсть сжигать, и для этого у нас есть два числа, – она совершенно не представляла, как это можно сделать и с чего стоит начинать.
Зато, кажется, знал принц. Вернее, наверняка он знать не мог, но кое-какие мысли по этому поводу у него имелись.
- Это стандартный шифр: ряд и порядковый номер камня, – улыбнулся Лефир, заметив, с каким удивлением девушка посмотрела на него, и пояснил, не дожидаясь вопросов: – Отец рассказывал, что раньше таким способом часто пользовались: строчки и номера слов в книгах, номер слова и номер буквы, кирпичи в кладке... ну и камни в стенах тоже… - он перестал улыбаться, вспомнив о короле.
Элейна продолжала недоумённо смотреть на него: ей было немало лет, и она до этого момента считала себя умнее этого человека. По крайней мере, ей точно не казалось, что он может оказаться сообразительнее, чем она. Не то, чтобы это открытие огорчило или порадовало девушку, просто оно было столь неожиданным, что она не сразу нашлась, что ответить, при этом не выдав своего восхищения.
- Ладно, попробуем, – вздохнула Элейна, поскольку ничего более логичного она предложить всё равно не могла. - Тридцать один и двадцать восемь.
Лефир отсчитал нужное количество рядов в каменной кладке и дотронулся до указанного камня. Ничего не произошло. Вокруг камня тоже не обнаружилось ничего примечательного, и принц отсчитал соответствующий камень на другой стене. Прощупывая его со всех возможных сторон, он обнаружил свёрнутый лист бересты, втиснутый в щель между камнями. Принц подцепил кончиком ножа свиток и вытянул его. Элейна поднесла факел ближе.
- «Снег. Шестнадцать и четыре». – прочёл он, развернув послание, и спорсил у Элейны: – Он издевается?
- Нет, – тихо ответила девушка. – Он просто хорошо спрятал артефакт. А ещё он любил загадки…
Принц не стал ничего отвечать, послушно нашёл указанный камень и вытянул из-под него новую записку.
- «Половинка. Двадцать один и двадцать четыре», – прочитал он и воздержался от комментариев, хотя сказать ему хотелось многое.
В следующей записке значилось слово «лишний» и цифры восемь и четыре. Под указанным камнем оказался совсем маленький клочок бересты, и на нём едва размещались два числа.
- «Двадцать и девятнадцать», – пробормотал он. – Кажется, твой чародей забыл написать слово.
Элейна уверенно покачала головой, показывая, что принц не прав:
- Фогун был умён. Если он не написал слово, значит, хотел показать, что слова не важны.
- А что важно? – спросил принц самым наивным голосом. – Числа? Последовательность чисел? Последовательность камней? – он смотрел на девушку, словно ждал от неё ответа.
Она вздохнула. Да, чародей любил загадки, и что могло прийти ему в голову, когда он прятал артефакт, было для неё тайной.
- Я не знаю, - ответила она, поскольку Лефир терпеливо ждал ответа. - Но если слова не в каждой записке, значит, суть не в них.
- Или не только в них… - задумчиво пробормотал принц. - Хотя, если он был умён, - передразнил он Элейну, - мог просто писать первые попавшиеся слова, чтобы нас запутать.
Они немного постояли молча. Девушка доверяла чародею, но сейчас остро ощутила, что знает его совсем не так хорошо, как ей некогда казалось. А вернее, совершенно не знает ни его, ни того, что могло приходить ему в голову. Она смотрела в лицо задумчивому принцу, на котором плясами отсветы от факела, а он старался не смотреть на свою подругу: её глаза в сочетании со светом огня всё ещё неприятно отзывались воспоминаниями о казни.
- Может, твой чародей просто хотел сделать вид, будто доверяет тебе, и оставил тропинку к артефакту, в то время как на самом деле разгадки нет или это ловушка? – он всё-таки посмотрел в глаза девушке, и увидел в них неожиданную ярость и злость от того, что он озвучил её мысли, которым она так старалась не давать волю, и не позволять себе сомневаться в убитом друге.
Артефакт! Проклятый чародей со своим проклятым артефактом! Лефир постарался исправить ситуацию словами, сказанными самым обезоруживающе-миролюбивым тоном:
- Слушай, если он оставил это для тебя, значит, знал, что тебе под силу понять, что за животное он загадал.
- Может, и под силу! – огрызнулась она. – Давай найдём все подсказки, и тогда поговорим об этом!
Лефир безразлично пожал плечами, хотя на самом деле хотел бы, что бы Элейна лучше прислушалась к его версии о том, кто на самом деле чародей и что он замыслил. Мужчина уже привычным жестом извлёк бересту из каменной кладки и прочёл:
- «Элемент. Двадцать восемь и двадцать четыре». Почему он не мог написать все слова сразу? Или хотя бы поближе друг к другу записки оставить?
- Не знаю я! – напомнила девушка о своём полнейшем неведении логики чародея. - Может, это важно, чтобы было именно так, а может, он просто хотел нас запутать, – она нетерпеливо отсчитала двадцатый ряд и девятнадцатый камень в нём, поскольку Лефириусу явно надоел поиск подсказок.
Вытащила записку, прочла про себя «Чувство. Три и двадцать один» и, передав бересту в руки принца, направилась искать следующее послание, которое оказалось столь же непонятным, как и шесть предыдущих: «Печать. Четыре и двенадцать».
Следующая записка снова содержала лишь два числа «тридцать три и двадцать». Это начинало надоедать уже и девушке. Она передала записку принцу, который только вздохнул со словами:
- Он мог истыкать каждый булыжник со всех сторон своими посланиями. А мы можем потратить недели, чтобы понять, что он имел в виду, – слова его прозвучали безнадёжно, но тем не менее он нашёл и достал бересту, оказавшуюся несколько больше предыдущих и содержащую несколько обнадёживающее послание:
- «Жизнь. Кажется, этого достаточно», - Лефириус смял тонкую бересту и зажал в кулаке, охваченный бессильной злобой. – Ну и что за животное, чья шерсть нам необходима?
- Откуда мне знать! – ответила Элейна и устало вздохнула. – У меня нет вариантов.
- У меня тем более, - невесело усмехнулся Лефириус и предложил: - Давай прикинем, что у нас есть по словам: снег, половинка, лишний, элемент, чувство, печать и жизнь...
