самолюбие оборотней, но чтобы объявить нам войну?..
– В чем ты должен разобраться? – Я стиснула подрагивающие пальцы в замок.
– Во-первых, определить, имеются ли между вами отношения и если да, то какого рода. Во-вторых, при любом раскладе я должен отправить Ричарда в Велицию, где над ним состоится суд старейшин. Они бы предпочли судить вас обоих, но ты – подданная Кристани, и тебя я никому не отдам. Почитай сама.
Я покачала головой и не притронулась к письму, которое казалось мне совершенно гадким и неправильным. Пальцы задрожали ещё сильнее, и лицо окаменело, чтобы на нем не проявилось ни единой эмоции: страха, сожаления, непонимания.
– Но ведь оборотни в благодарность назначили Ричарда советником? Неужели они передумали?
– Видимо, да. Анна, в связи с вышеизложенными фактами, я вновь предлагаю замужество, но исключительно ради того, чтобы обелить тебя перед правителями Велиции.
Харот посмотрел мне в глаза со всей суровостью, и я выдержала этот взгляд.
– Нет, – ответила равнодушно. – Мне всё равно, что подумают обо мне оборотни.
– Зато мне не всё равно, – отрезал Харот, поднявшись со стула и подойдя к окну; голос его потяжелел. – От твоего ответа зависит благополучие страны. При всем моем уважении, я не позволю разразиться войне из-за двух самоуверенных влюбленных. Моё решение таково, и ты должна будешь принять его беспрекословно: даю тебе сутки на то, чтобы попрощаться с Ричардом, после чего охранные маги доставят его в Велицию. Ну а ты, Анна, станешь либо моей женой, либо женой любого другого знатного мужчины страны. Первая советница должна быть чиста перед законом и богами.
– Но…
– Я не намерен обсуждать с тобой что-либо. Свободна. Анна, – обернулся в мою сторону. – В твоих интересах выбрать меня, потому что ни один другой мужчина Кристани не станет считаться с женским безрассудством.
Он практически выставил меня за дверь, и я осталась в пустом коридоре. Злые слезы застилали глаза. Хотелось кричать до хрипоты. Запершись в своей спальне, я долго ходила взад-вперед, как загнанный в клетку тигр. Планировала. Обдумывала.
Куда бежать, если против нас настроены обе расы? Среди других людских королевств нам не дадут покоя, как и среди оборотней.
Остается одно место, где нас никто не достанет.
Россия.
Если придется, Ричард освоит мобильные телефоны и супермаркеты, поймет мою культуру. Его не испугают перемены.
Но как ему сделать документы?..
Как нам закрыть порталы между мирами, чтобы однажды кто-нибудь не приперся грязными ногами в нашу спальню, чтобы отнять нас друг у друга?
Черт!
Во мне кипело слишком много всего, и сама чернота рвалась с глубин сердца. Магия всколыхнулась, змеей поползла наружу. Взмах руками, и предметы – парфюм и косметика, зеркала и книги, одежда и обувь – полетели со своих мест.
Я вырвалась из комнаты и спустилась на первый этаж, где пересеклась с мамой. У самого выхода, в двух минутах от свободы. Она увидела меня и схватила за рукав, заставив остановиться.
– Что? – рыкнула я, не желая размениваться на пустословие.
– До меня дошли неприятные слухи, Аня. Ты вообще думала головой, когда ночевала со своим оборотнем? Пожалуйста, скажи мне, что всё обошлось задушевными разговорами?
Я отмахнулась и перешла на быстрый шаг, лавируя между нерасторопными слугами, которые – разумеется! – подслушивали наш разговор, разинув рты.
– Позже.
– Он тебя обесчестил? – возмутилась мама, едва поспевая за мной.
– Позже! – пророкотала я, и глаза заволокло темной пеленой.
По кончикам пальцев прокатился заряд электрического тока, и мама отшатнулась от меня как от чумной. Сейчас я была готова разнести дворец по кирпичику, заколдовать любого, кто встанет на моем пути. Даже собственную мать, если она не позволит мне жить собственной жизнью.
– Куда ты идешь? – спросила мама осторожнее.
– Защищать то, что мне дорого.
Но я опоздала.
***
Маделин стояла у ворот своего дома и держалась пальцами за забор, руки её тряслись, седые волосы были растрепаны. Кажется, стояла она так довольно давно и отреагировала исключительно тогда, когда я положила ладонь ей на сухонькое плечо.
– Где Ричард?
– Его только что забрал придворный маг, – Маделин всхлипнула. – Мне не объяснили… что-то связанное с судом…
Да что такое-то?! Мне обещали, что дадут проститься! В этот миг я люто возненавидела Харота и все дворцовые интриги вместе взятые. Вернуться бы сейчас в замок да высказать королю всё, что думаю про него, причем высказать не словами, а грубой физической силой. Но нельзя. Время стоит слишком много, чтобы растрачивать его на скандалы.
– Клянусь, никто не причинит ему вреда. Маделин, возможно, Ричард в своих письмах рассказывал про какие-нибудь какие-нибудь места Велиции? Мне нужно точное описание, чтобы открыть портал между странами.
Вообще-то порталами до сегодняшнего дня я занималась только в теории, и Дардана не собиралась меня обучать их тонкостям, ибо «разрывы в пространстве должны открывать исключительно контролирующие себя маги с многолетним багажом знаний». Проблема в том, что мне было плевать на то, что колдовство моё неподвластно контролю, а багаж насчитывает два месяца с небольшим.
Бабушка Ричарда покачала головой.
– Деточка, успокойся. Я уверена, что оборотни не обидят моего внука, просто всё получилось так… внезапно. Он сам согласился уйти, даже не дождался тебя. Доверься его решениям, иначе тебя накажут за вторжение в чужую страну.
Он ещё и ушел добровольно! Да что ж такое! Почему не обсудил всё со мной? В этом мире хоть кого-то волнует мое мнение?!
– Пускай наказывают, – оборвала я. – Нас собирались судить вдвоем, так пусть судят. Ради меня он оставил высокий пост и невесту, и я обязана присутствовать на суде.
– Либо же, напротив, твое присутствие всё испортит. Впрочем, я ценю то, как ты готова бороться за моего внука. Картина! – воскликнула Маделин и потянула меня за собой в дом. – Он привез её из Велиции, рассказывал, что на этот сад выходят окна дома, где его поселили. Мол, специально заказал полотно у местного художника, чтобы я могла представить, будто нахожусь рядом с ним.
Пейзаж был скромен и лишен ярких красок. Светлая зелень травы, цветущие яблони и кусочек озера с правого края. Но чувствовалось в этом что-то настоящее, будто художник не нарисовал картину, а впечатал внутрь полотна саму природу. Я коснулась её кончиками пальцев, позволяя магии заклубиться внизу живота, рвануть беспорядочным потоком выше.
– Только, Анна, ты ведь не можешь перенестись… – охнула Маделин, о чем-то вспомнив.
Но я уже выплетала рябь портала и не слышала никого и ничего, кроме биения собственного сердца.
***
Итак, заявляю официально: перед вами не лучший исследователь пространства, ибо рухнуть носом в траву –
