Орин, Терран и Линкольн, трое мужчин, которых Грэм знал, любили Клэр до ее смерти, и каждый из них был погружен в вину невежества.
— Что моя внучка сказала тебе? — спросил Орин, отчаянно нуждаясь в новостях о своей внучке. — Она нуждается в нас?
Надежда, исходящая от него, была тем, что Грэму было почти жаль разрушать.
— Она пришла ко мне с предупреждением, что Кэт постарается убежать, ускользнуть. — Это он расскажет. — И она сказала, что хочет увидеть ночь. Она скучает по ней.
— Ей нравилась ночь, — устало прошептал Линкольн. — Она всегда говорила, что ночь зовет ее.
— Почему она просыпается? — Грэм сосредоточил свое внимание на Орине. — Она спала…
— Не всегда, — сообщил ему Орин с намеком на гордость за внучку. — Она и Кэт, иногда они обе не спали в одно и то же время. Они вместе играли в мире, приобретая знания и силы. Если она пришла с предупреждением, то это потому, что все, что запланировала Кэт, поставит ее под угрозу. Она защитница Кэт, тигр. Она не представляет опасности для твоей пары, она не заменит твою пару. Она защищает ее. Пока не придет время… — Орин тяжело вздохнул. — В ночь ритуала ветер шептал, что с Пробуждением наступит смерть. Теперь я боюсь за Кэт и мою внучку. Ибо я знаю, что Пробуждение приближается. То время, когда защита больше не нужна, и один дух должен уйти, приближается. И я боюсь, что мы потеряем их обеих вместе с этим. За много лет до этого я почувствовал, что они назвали друг друга сестрами. Теперь они защищают друг друга, что очень опасно для приближающегося Пробуждения.
Черта с два!
Злобный рык вырвался из горла Грэма, когда он поднялся на ноги, монстр, который в нем находился, быстро перемещался по его чувствам.
— Слушай внимательно, старик, — обычный, гортанный, его голос перекликается с обещанием смерти, — если она умрет, то никто из причастных не выживет. Услышал это? Вы не захотите того, что будет выпущено в эту пустыню.
Сострадание наполнило выражение лица вождя, это и неизмеримая грусть.
— Так нашептал ветер, — согласился Орин. — Зверь будет преследовать ночь, и кровь будет течь рекой, — он с сожалением покачал головой. — Иди. Будь с парой, которая успокаивает монстра, которым ты можешь стать. И если монстр будет освобожден на этой земле, когда придет Пробуждение, то это то, что предопределено судьбой, и так называют это духи.
Рев разрушил тишину ночи. Свирепость звука заставила воинов, стоящих за пещерой, мчаться внутрь, когда Терран и Линкольн быстро поднялись на ноги, словно пытаясь защитить старого вождя, печально смотрящего на него.
Больше нечего было сказать. Беспощадное, целеустремленное существо, стоящее перед ними, теперь не имело никакого сострадания, ни сожаления. Он не знал, что хорошо, а что плохо, ничего кроме мести и крови.
Монстр появился, чтобы защитить то, ради чего жил Грэм, пару, которая хранила последние остатки души Породы.
Обернувшись, он быстро отошел от пещеры, помчавшись обратно к Кэт внезапно отчаявшись, полный уверенности в том, что расплата приближается.
Рев, который он издал, когда его окружала открытая пустыня, был предупреждением для любого, кто осмелился взять ее, рискнет или поможет желающему. Он отозвался эхом сквозь холодную ночь, зовя человека, зверя и тех, кто между ними.
Монстр не был прикован цепью, лишь ждал того, кто, не обращая ни на что внимания шел прямиком в ожидающий его ад. Потому что монстр хорошо знал, как создать ад.
***
Линкольн уставился на своего дедушку, когда его дядя помог старику подняться, его собственные знания, его собственные пробуждающие способности слышать шепот ветра, убеждали его, что дедушка знает гораздо больше, чем он говорит.
— Дедушка… — он должен потребовать ответов.
Рука Орина взметнулась вверх, требуя молчания, силы и цели в его темных глазах, столь же блестящих, как и тогда, когда Линкольн впервые узнал его.
— Цена будет оплачена, — отрезал Орин. — Это мы не можем остановить. Какова будет эта цена, я не знаю. Я знаю только, что смерть придет, и это Кэт предстанет перед прошлым, которое принесет смерть. Клэр не суждено было умереть, Линкольн, — заявил он, убежденный в своей вере в это без сомнения. — Я видел ее судьбу при ее рождении, и это была не смерть. Ветер шептал, что ее путь будет тем, которым никто другой не захочет пройти, и ее сердце будет знать шрамы, которые другие не могут понять. Но она должна вылететь из пламени и стать голосом, который все услышат. Смерть не ее судьба.
Но даже Орин, который понимал шепот, доносившийся сквозь бриз пустыни лучше, чем кто-либо другой, полностью верил, что его внучка никогда не будет по-настоящему жить. Линкольн видел это в его глазах, слышал в его голосе.
Клэр потеряла свою жизнь, но она не смогла обрести покой. Она защищала молодую женщину, которая вскоре умрет, если его сестра останется в живых. Ее дух теперь защищал эту молодую женщину. Защищал ее так, как Линк боролся, чтобы понять ее в течение многих лет.
Он подвел Клэр; он уверен, что не сможет защитить Кэт. Но попытается. Он не осознавал зла, которым был в то время его отец, и Клэр снова страдала вместе с Кэт.
Линк боялся, что он убьет Рэймонда, если когда-нибудь снова встретится с ним. Ни один человек не должен сталкиваться с этим внутри себя. Но если он когда-нибудь снова встретится с Рэймондом, то ублюдок пострадает…
***
Рев тигра нарушил тишину ночи, оторвав Кэт от схемы, которую Кинан выложил на столике у входа в кухню.
— Этот тигр весьма разозлен, — отражение в его голосе, не говоря уже о преуменьшении, было почти забавным.
— Ему не потребуется много времени, чтобы добраться сюда, — она вздохнула. — Он невероятно быстр, когда полностью раскрывает свои дикие способности.
Кинан собрал бумаги, сложил их и засунул в кожаный жилет, который носил.
— Ты успела все рассмотреть?
Она видела их все. Карты и схемы, а также расположение деталей охраны Ривера. Все, что ей нужно, — это один взгляд, или два, чтобы запечатлеть их в своей памяти.
— Рассмотрела, — заверила она его. — Грэму не понадобится много времени понять, что я ушла, и он сможет разыскать меня. Пусть генерал Робертс знает, что мы должны строго придерживаться плана. Любые отклонения и я уйду. Ради нас обоих.
— Я сообщу ему об этом, — он уверенно кивнул, эти дикие орлиные глаза смотрели на нее слишком близко. — Ты переживешь бурю, которую твоя пара принесет с собой, да?
— Буря, очень удачное слово.
Грэм определенно буря, независимо от его настроения. Разъяренный Гидеон или слегка сумасшедший Грэм, какое бы лицо он ни показывал в данный момент, он все еще походил на торнадо, пронесшийся по ее жизни.
— Бури Грэма мне хорошо известны, — пообещала она с легкой улыбкой на губах. — Утихомиривание их — всегда приключение, но отнюдь не опасное.
— Для тебя, — отметил он. — Кажется, у зверя есть поводок, независимо от того, во что верят другие.
— Ну, тогда давай просто сохраним это между нами, — предложила она. — Иди, Кинан, пока он не подобрался достаточно близко, чтобы понять, что ты здесь. Когда зверь вырывается наружу, его чувства слишком искусны.
Кивнув, он исчез из поля зрения, и через мгновение сильный порыв ветра сигнализировал об его уходе.
Обернувшись, она смотрела, на заднюю стену, где исчез Грэм за несколько часов до того, зная, что он вернется таким же образом. Куда он уходил, она понятия не имела. Он ускользнул от нее, полагая, что она спит, думая, что может так легко ускользнуть от нее.
Как бы ей не было любопытно, куда он ходил, с кем встречался, потому что она знала, что он с кем-то встречался, но все же она воспользовалась возможностью встретиться с Кинаном, а не следовать за ним. Эта встреча с родителями Онор планировалась годами. Их отчаянное желание наконец увидеть дочь, от которой они были вынуждены отказаться, иначе могли потерять навсегда, походил на голод, разрушающий их жизнь.
Кэт связалась с ними много лет назад, давая им периодические отчеты о ребенке, которого они боялись, что никогда больше не увидят. Теперь пришло время спровоцировать встречу, которая полностью разбудит Онор.
