не смогла жить без него. Потому что без него это серое существование… — Иден закашлялась, и Райз расслышал, как булькает у неё в груди.
— Елена! — он ещё чувствовал слабый пульс, затихающее биение сердца Иден, но сделать ничего не мог. Прижав к груди голову женщины, Серый король тихо заплакал.
— Райз, в лаборатории запрещено находиться посторонним! — Елена опоздала, всё было кончено.
— Иден защитила меня от напавшей «иной», — пока он говорил, принцесса торопливо осматривала тело аристократки.
— Утри сопли и позови сюда дежурного лекаря. Розенкройц, который не видит ауры. Позорище, — Елена отчитывала старшего брата, в процессе разрезая ткань платья, чтобы лучше видеть рану. Райз поднялся, спеша выполнить её распоряжение. Через пять минут в помещении было не протолкнуться, а короля под защитой охраны оттеснили к дальней стене.
Иден, с заострившимися скулами, запавшими глазами, лежала в реанимационном боксе. Трубка капельницы, заполненная донорской кровью, проходила через весь бокс. От трубки ответвлялись гибкие шланги, присоединенные иглами к нескольким венам женщины.
Габриэль Фладд сидел на стуле для посетителей и сжимал в ладонях прохладные пальцы Иден.
— Давай, возвращайся ко мне, упрямая аристократка. Воспользуемся везением, бросим столицу, переедем на окраину королевства. Или, если пожелаешь, спрячемся в самом дальнем Полисе. И будем жить для себя. Я осознал, что нести прогресс и знания тем, кто предпочитает жизнь дикарей, не мой путь, — он шептал, склонившись к уху Иден, вспоминая, как сорок пять часов назад дверь камеры открылась, а на пороге замер осунувшийся Райз.
«Хотите ещё подробностей, Ваше Величество?» — спросил Гейб, не утруждая себя приветствием.
«Иден умирает, следуй за мной», — сухо обронил король и посторонился. И Габриэль пошёл, не задавая лишних вопросов.
За прошедшие часы он покидал бокс только два раза, предпочитая дремать здесь же, не отпуская тонкой руки Иден. Елена обещала, что выздоровление пойдёт быстрее, если хрупкая белокурая убийца будет чувствовать его присутствие, слышать голос любимого человека. И не ошиблась, если верить мониторам, регистрирующим жизненные показатели.
— Не думаю, что ты сумеешь жить так, — её тихий шёпот разорвал пелену напряжённого ожидания и Габриель выдохнул, вглядываясь в любимые зелёные глаза.
— С возвращением, Иден.
Тишину беззвездной альфийской ночи разорвал тяжёлый низкий гул. Он нарастал, превращаясь в тяжёлый рёв пламени. Пустынные территории за разломом завибрировали от мощной звуковой волны. Неизвестный объект объятий пламенем стремительно двигался к земле, прорываясь сквозь плотные слои атмосферы.
— Щиты на максимуме. Сбрасываю спасательные модули. Аварийная система торможения активирована. До столкновения осталось…
В темноте командной рубки хаотично плясали разноцветные огни на мониторах управления. Голос отсчитывал секунды до столкновения с поверхностью планеты. Программа в штатном режиме отчитывалась о поломках, давала прогнозы. Вой сирен разрывал тишину сонного нутра Элегии. Модули криосна, слабо подсвеченные мониторами, были заполнены почти полностью. Заключённые, обслуживающий персонал, учёные и экипаж корабля спали, даже не подозревая, что всего несколько минут отделяют их от смерти… или пробуждения.
