реально так называют!) – оно уже. Полным ходом.
Хмыкнув, я укрыла Юншена одеялом и принялась готовиться ко сну. Никуда я сегодня ночью идти не собиралась, мне и прошлой вылазки достаточно. Да плюс свадьба и прочие безобразия. Никакого здоровья не хватит. Вон до чего докатилась! В постели симпатичный голый парень в полной боевой готовности, а я… если и думаю о чем, так только о подушке и как бы не отрубиться раньше, прежде чем до кровати доберусь.
Но… некий не совсем врачебный интерес с моей стороны присутствует, чего скрывать-то?
Утро началось с того, что теплая подушка подо мной зашевелилась.
– Ли… лисичка, колено убери. Пожалуйста, – прохрипело где-то над головой.
– Мм?.. – Мне очень удобно и уютно спалось, но я послушно заерзала.
– В… в другую сторону… – просипели в ответ. – Янли, почему я… совершенно голый?!
– Потому что спишь. – Открывать глаза ужасно лень, сладкий сон еще висел на кончиках ресниц, было жалко его стряхнуть.
– Вчера что-то случилось?! Подожди… ты уходила на Лунные Пристани? – Осознанности в голосе сприбавилось.
– Никуда я отсюда не сбегала, отстань… Вынула тебя из бочки, вытерла, уложила и рядом упала. – Я опять поерзала, не открывая глаз. – А голый ты потому, что мне неохота тебя одевать. Устала. Я тоже не двужильная.
– Янли, если не хочешь, чтобы… кхм… – Заклинатель кашлянул, сдвигаясь. – Ладно, неважно. Больше так не делай, пожалуйста. – Дыхание стало более размеренным и глубоким. Значит, решил поработать с энергией ци.
– Да все нормально. – Я наконец откатилась на подушку, сообразив, что сладко посапывала не где-нибудь, а у Юншена на груди, закинув на заклинателя колено. – Я тебя не укушу. И не изнасилую, не бойся.
– Бес-стыдница, – шепотом на выдохе возмутился Юншен, и я ощутила, как энергия в его теле замедляется и усмиряется.
– Для тебя это новость? – пробормотала и разлепила веки, повернувшись к небожителю и разглядывая его с заинтересованной улыбкой рыбки-пираньи.
– Нет. Но такими темпами когда-нибудь даже мое небесное терпение тебя не спасет, – не открывая глаз, ответил заклинатель.
Одеяло с него сползло вместе со мной. Но глубокое дыхание и контроль ци помогали: «терпение» вело себя смирно и не рвалось на нефритовые подвиги.
– Занятно будет посмотреть. – Настроение с утра было солнечное и хулиганское, я отлично отдохнула и была готова к новым свершениям. – Вставай, небожитель. Нет, не нужно. Утренний сеанс иглоукалывания.
– Великие небеса… – простонал Юншен и стремительно укрылся одеялом. До кончика носа. – Опять?! Не могу понять тебя, Янли. Неужели все твои способы лечения завязаны на тесном физическом контакте? Когда ты работала с другими пациентами, ничего подобного не было. А потому у меня постоянно возникает ощущение, что ты надо мной просто издеваешься.
– Я твоя жена, а не экстрасенс. – Пожав плечами, я перелезла через укрытое одеялом тело – на этот раз Юншен спал не у стеночки, а с краю. Пока перелезала, на секунду замедлилась – ну точно из чистого хулиганства.
Чуть прилегла на него сверху, обхватив руками и ногами как большого плюшевого мишку. А потом сбежала – раньше, чем небожитель успел отреагировать.
– На расстоянии лечить не умею. Чтоб ты знал, когда аппендицит оперировала, я вообще внутрь пациента руками лезла. И ничего, никто не умер. Короче, тебе еще повезло. Твой организм и энергия отлично отзываются на иглоукалывание, прямо любо-дорого посмотреть.
– Что за… экстрасенс? И аппендицит? – после долгой-долгой паузы, наполненной сосредоточенным дыханием ци, спросил заклинатель. То ли нервы утихомиривал, то ли во внутренней библиотеке копался. Хотя, скорее всего, оба варианта.
– Экстрасенс – человек с необычными способностями. Он умеет лечить на расстоянии. Почти как небожитель, наверное, при должной специализации. У вас на пиках были лекари? Небожительские? – уточнила я.
Юншен утвердительно кивнул, не вставая с валика-подушки.
– Вот, это про них. Аппендицит – воспаление аппендикса, червеобразного отростка, который служит придаточным образованием слепой кишки. Такое состояние чревато опасными для жизни осложнениями, вплоть до летального исхода, поэтому требует неотложного хирургического вмешательства.
– Э-э-э… слепая кишка? А есть зрячие? – распахнул глаза небожитель и недоуменно покосился на меня.
– Не обращай внимания, я старинный лекарский свиток процитировала, там все формулировки такого рода. И термины специфические. Скидывай одеялко. Сегодня опять очередь твоего… мм… жизнелюбия. Оно у тебя хорошо так в рост пошло, надо подстегнуть.
– Возможно, будет лучше, если ты покажешь мне, что делать. Я сумею провести процедуру самостоятельно, не отвлекая тебя от важных дел, – попытался юлить Юншен, вцепившись длинными изящными пальцами в одеяло и глядя на меня из-под его края блестящими глазами испуганного кота.
– Ну, щас! Придумал. Иголки в промежность загонять – ты как себе это представляешь? Покалечишься. А я рассчитываю на исполнение супружеского долга, между прочим. Когда-нибудь… Когда буду готова.
Господи, как очаровательно краснеют небожители: это что-то с чем-то! Вроде бы уже привык к лечению. Но стоило про супружеский долг вспомнить – и лицо Юншена залило румянцем. Даже уши порозовели. И шея.
– Разве что только ради выполнения супружеских обязанностей… – выдавил он наконец, резко откидывая одеяло с таким видом, словно решился пожертвовать жизнью во имя мира. Ага, в семье.
Юншен
– А вдруг с тобой что-то случится? – возмутительно нахально заявила лиса. – Ты же говорил, что меня могут попытаться сделать вдовой! А я не хочу. Поэтому давай ты посидишь дома… в безопасности, в тепле и спокойствии. Тебе еще и полезно.
– Твои речи неразумны, – снова пояснил я, наверное, раз в пятый. – Начнем с того, что поместье Тан – не военная крепость, прочность бамбуковых стен преувеличена. Поэтому уровень моей безопасности не зависит от местонахождения.
– Но дома все равно лучше, чем в толпе. Не зря ведь драгоценных императорских нало… жен, например, не выпускают из гарема, – с непонятной улыбкой выдала Янли, скрепляя волосы заколкой с розовыми лотосами.
– И снова посмею заметить – ты говоришь про дворец императора, где в каждой нише – по отряду скрытых стражей. А теперь и ты подвергаешь себя риску. – Порой мне казалось, что жена получает от наших перепалок некое извращенное удовольствие.
– В поместье отца еще ни разу никто не вторгался, а, кроме того… – Янли села на постель и безо всякого стеснения сбросила домашние шелковые сапожки, мелькнув очаровательно маленькими розовыми ступнями. – Жасминовые Сады расположены в глубине владений, здесь тебе нечего бояться.
– Меня предыдущие сто лет никто в трусости не обвинял… – сказал я, но оборвал себя на полуслове.
Незачем пререкаться до заката цивилизации – да и она уже почти оделась
