них и ему угрожает опасность… ты поможешь спасти его?
С надеждой взглянула на него. На этот раз Бран всё-таки встал и медленно подошёл ко мне.
Мне жаль, Мина. Твой отец мёртв.
Вот он и сказал это. Сердце пропустило удар и тут же болезненно сжалось от боли. Наверное, я итак ожидала услышать что-то подобное, но подготовиться к такому нельзя. И всё же…
— Но ты не можешь знать точно. Он ведь…
Хотелось сказать, что он звонил ему, но Бран прервал меня:
— Возможно, ты помнишь, когда мы только пришли в пещеры, я отсутствовал пять дней.
Я ничего не ответила, даже не кивнула, но он всё равно продолжил говорить:
— Я встречался с альфой лирых волков. Причём Зелев сам захотел меня увидеть. Как бы сильно мне не хотелось оставлять тебя так надолго, отказывать ему я не стал. Он предлагал объединить усилия, продолжить исследования вместе. А на вопрос, зачем ему это нужно, Зелев намекнул, что тот, кто вёл для него эту работу раньше, покинул его.
— Но это ведь не значит, что отец мёртв… — тихо, почти одними губами прошептала я.
— Именно это и значит. К тому же муж Даны Лиан по рождению был именно лирым волком и до сих пор со многими там знаком. Я просил его узнать о судьбе твоего отца. Мина, он мёртв.
— Но его могли отпустить или…
В ответ встретилась только с циничной усмешкой.
В нашем мире другие законы. И наказания тоже другие.
— Да, знаю, — сдавленно отозвалась я, — единственный закон — слово альфы.
— Своего альфу Рин выбрал сам. Никто не заставлял его предавать меня, — в его голосе ясно звучал холод, но, закончив фразу, Бран всё же смягчится, — я понимаю, что он был твоим отцом и мне жаль, что его смерть причиняет тебе столько боли, но для меня он навсегда останется предателем. Тем, кто украл тебя у меня.
Говорил, словно я с рождения принадлежу ему и, похоже, именно так и думал. Отвернулась, подошла к стулу, на котором сидела ещё недавно, медленно опустилась на него. Глубоко вздохнула и на секунду прикрыла глаза. Услышанное только что ноющей болью разливалось внутри и всё же при этом никак не хотело укладываться в голове.
— Ты всё-ещё не веришь, что это правда, — Бран тоже приблизился, сел на корточки рядом, осторожно погладил по щеке, — у таких пар как мы с момента завершения связи появляется способность чувствовать эмоции друг друга. Если прислушаешься к себе, поймёшь, что я не вру.
Я повернулась и одну бесконечно долгую минуту просто смотрела ему прямо в глаза. Хотя уже тогда понимала: для того, чтобы почувствовать в его словах правду, понадобилось бы и гораздо меньше времени.
Наконец, тяжело выдохнула и отвернулась. Застывшим взглядом уставилась на пол под своими ногами и сама не заметила как глаза наполнились слезами. Моргнув, почувствовала, как солёные ручьи потекли по щекам и мир вокруг стал размазанным и нечётким.
А после сдерживаться я уже не могла. Словно плотину прорвало. Только смутно заметила, как Бран подхватил меня на руки, посадил себе на колени, обнял. Глаза жгло от слёз разочарования, злости, а, самое главное, какой-то бесконечной грусти и понимания того, что уже ничего не вернуть.
Не знаю, как долго я сидела, уткнувшись в широкое плечо, пока из оцепенения меня не вытолкнули произнесённые совсем рядом слова:
— Всё уже закончилось, — Бран медленно успокаивающе провёл рукой по моей спине, — теперь мы вместе и я никому не позволю обидеть тебя.
По-прежнему прижимаясь к его груди, я выдавила из себя невесёлую усмешку.
— Конечно, эта прерогатива только твоя.
Всё же взяла себя в руки, отстранилась, стёрла с глаз слёзы.
— Я не обижу тебя, — эти его слова также были похожи на правду и, немного помедлив, он всё же продолжил, сделал акцент на последней фразе, — больше не обижу.
Резко повернулась и посмотрела на него. В мерцающих и уже почти чёрных глазах сожаление, но не только оно. Рукой, которая всё-ещё касалась его плеча, почувствовала, как напряглись мышцы, сама не понимая, что делаю, скользнула ладонью ниже, к отбивающему учащённый ритм сердцу.
Интуиция кричала, что мне нужно остановиться, но так приятно было касаться руками плотной ткани рубашки, чувствуя под ней широкие крепкие плечи, сильную грудь. Я уже ощущала нарастающий во всём теле знакомый жар, но какое-то время Бран не двигался, просто наблюдал. Затем очертил кончиками пальцев овал моего лица, я приоткрыла губы, но даже вздохнуть не успела.
— Мина… — сдавленно протянул он.
Щёки обожгло горячее дыхание, а уже через секунду спины коснулась гладкая твёрдая поверхность стола. Какие-то вещи с глухим грохотом упали на пол, но и это не вернуло меня к реальности. Инстинкт влечения к своей паре невозможно сдерживать постоянно. И стоило только немного ослабить контроль над своими эмоциями, как думать чём-то ещё стало невозможно.
Наслаждаясь его прикосновениями, прогнулась и откинула голову назад. Бран с силой сжал мои бёдра. Жажда, ненасытность, желание получить всё и сразу. Я приподнялась, провела руками по напряжённым мышцам живота и скользнула пальцами под уже почти полностью расстёгнутую рубашку.
Кажется, Бран застонал, быстрым движением поймал мои запястья, сжал их за головой, но долго удерживать меня всё же не стал. Через несколько секунд снова отпустил, позволил себя обнять.
Я снова растворялась во внезапно наполнивших тело ощущениях и просто не могла остановиться. В последний раз мне было так хорошо в пещерах, когда Бран пытался разбудить мою волчицу. То же помутнение сознания и невероятное чувство нереальности происходящего.
Но на этот раз кое что всё же происходило по-другому. И главные отличия заключались во мне самой. Я уже не настолько слаба…
Воспоминания на секунду вырвали из наваждения, казавшегося сильнее меня самой.
— Нет…
Ничего не изменилось, разве что его движения стали ещё более голодными, почти болезненными для меня.
— Бран, нет!
Каким-то образом извернулась, упёрлась локтями в его грудь, на мгновение зажмурила глаза и в этот момент, как ни странно, он, и правда, остановился. Замер, не сводя с меня свинцово-чёрных диких глаз.
— Ты выполнишь то, что обещал? — я с трудом перевела дыхание и судорожно сглотнула внезапно пересохшим горлом.
Невероятным в тот момент казалось не только то, что Бран услышал меня, но даже, что я сама смогла попросить его о чем-то. Тело била безостановочная дрожь, но, несмотря на затуманенное желанием сознание, я всё же слишком хорошо понимала: сейчас или никогда. Поддамся инстинктам и останусь здесь навсегда. С ним. По его правилам.
— О чём ты? —
