Я не сдержала мата, вырвавшегося через зубы. Патриция была права насчет этой девушки. Слишком безвольная, странно еще, что не боится собственной тени.
Урсула сидела в углу, подтянув к себе колени, смотрела в одну точку и теперь почти не шевелилась, словно девушку покинула разом вся энергия. Я не нашла ничего лучше, кроме как размахнуться и залепить апатичной девушке пощечину. Она вскрикнула, схватилась за щеку и посмотрела на меня глазами, полными слез.
- За что?
- Да очнись же ты! То, что творит твоя семейка оправдать нельзя ничем! Зачем они это делают?!
- Сила моей матери… - просипела собеседница, пока с глаз на щеки скатилось несколько слезинок, прокатившись по розовой коже, - она темная ведьма и ей нужны жертвоприношения для поддержания силы.
- Интересное зрелище, - послышался вкрадчивый голос со стороны входа, мы с Урсулой синхронно обернулись, я дернулась, чтобы спрятаться, но было явно поздно – Патриция нас заметила и расслышала. И была точно не в самом лучшем расположении духа. - Ты даже более целеустремленная, чем я предполагала, глупая иномирянка. Урсула, ко мне! – гаркнула женщина и девушка подскочила, юркнув к юбке матери.
- Хорошо хоть не «к ноге», - нервно пошутила я, хотя было совсем не смешно, меня обнаружила злая ведьма, охочая до жертвоприношений и теперь, кажется, собирается зажарить меня на вертеле, а единственная соратница оказалась планктоном.
- Все что тебе нужно было – отсидеться в доме Гаюса, - шипела женщина, медленно спускаясь по ступеням, ее сухонькое лицо искажал гнев и такое выражение лица шло ведьме больше всего, - и продолжать играть роль моей дочери!
- С какой стати?
- Потому что именно для этой пьесы я и выдернула тебя из твоего мира, помнишь это? – она достала из кармашка записку и ехидно ухмыльнулась, - она лежала на столе, когда ты очнулась. После твоего задержания я пробралась в твою комнату и выкрала ее. Теперь мне стоит только захотеть, и она окажется на столе у императора, он умеет считывать ауры и поймет, что к чему, - улыбка на лице женщины стала победоносной.
Я недоуменно моргнула. Кажется, им еще не доложили, что император теперь мой муж. И он скорее откажется от престола, чем от меня.
- О нет, только не это, - воскликнула я наигранно, едва сдерживая смешок, - и что, он казнит меня за иномирность?
- Вполне может быть. Он ненавидит женщин, особенно таких разгульных, как ты. Я хорошо знакома с отцом императора. У него был отвратительный вкус на девушек! - она кивнула на ворох брачных браслетов на моих руках, потом присмотрелась получше, моргнула и довольная улыбка в одно мгновение сошла с лица Патриции. - Это что? – гаркнула она, подлетев и схватив меня за руку, на которой висел императорский брачный браслет, инкрустированный драгоценными камушками.
- Наруч, - ответила, прикинувшись дурочкой.
- С этим проклятым?! Да ты совсем бесстрашная! Снимай! – гаркнула ведьма, в глазах ее блестел какой-то судорожный, нездоровый огонь.
Ой, мамочки! Неужели больная мозоль?
- И не подумаю!
До боли схватив меня за запястье, женщина рванула за руку и потянула наверх. Как для мелкой старушки, силы у нее было хоть отбавляй, мне удалось только затормозить на ступенях, когда мы прошли мимо Урсулы, каменным изваянием застывшей у стены, и я бросила на нее разочарованный взгляд из-под ресниц. Девушка опустила взгляд в пол и шмыгнула носом, сминая пальцами край кашемировой кофты.
Протянув мою тушу чуть дальше по коридору, женщина открыла одну из комнат и бесцеремонно впихнула меня в проход, с такой силой, что едва удалось удержать равновесие. Напоследок она выдала:
- Подождем Фернандо и Воркса, если вернутся без добычи – используем твою душу, - пророкотала ведьма, опалив взглядом темных глаз изнутри которых на меня смотрело само зло, на секунду даже показалось, что вокруг старой женщины летают мухи, как над мертвецами, ну или го… кхм-кхм.
Патриция захлопнула дверь прямо перед моим носом, провернув ключ. И я осталась одна в пустом странном помещении. По крайней мере, теперь появилось время собраться с мыслями и продумать план.
Нащупав выключатель, смогла включить свет и осмотреться. С потолка свисала одна старая лампочка мигающая, как в фильмах ужасов. Должно быть, этой комнатой никто не пользовался, потому что на старинном пианино был слой пыли, а допотопное окно с деревянной рамой увешено паутиной с паучками, что разбежались по углам подальше от света. В ворохе коробок, приставленных к стене, нашлась только старая одежда и немного посуды. Обнаружив вилку без одного среднего зубца, вытерла ее об чьи-то старые штаны и спрятала к себе в карман.
А потом принялась ждать. Попытавшись немного задремать, привалилась к стене. Ночь точно не собиралась пройти мимо меня тихо.
Прошло несколько мучительных часов, в которых я просыпалась от чувства тревоги и осматривалась, силясь понять, где нахожусь. За доли секунды вспоминала, в какую передрягу попала и снова засыпала. И так по кругу наматывала линии эмоционального напряжения организма, но никак не могла вырваться. Сны шли беспорядочными урывками, слишком красочные, вспышками, хотя я не часто помнила даже блеклые сны.
Услышав шаги, я мигом выпуталась из спешной дремы, но глаз не открыла и с места не сдвинулась, продолжая притворяться, что сплю. Оглаживала пальцами припасенную вилку, которую держала в кармане для собственной безопасности. Практика показала, что с маленькими острыми предметами я управляюсь достаточно хорошо.
Кто-то приближался к комнате. Шаги были твердыми и достаточно громкими – ни Урсула, ни Патриция так не передвигались, подобным образом мог идти мог только кто-то большой, скорее всего мужчина. Я насторожилась еще больше. От семейки ужасов же Левьер я ожидала любой подставы. Тем более, от мужской части.
Дверь тихонько скрипнула и человек застыл на пороге, рассматривая меня, устроившуюся возле коробок в позе эмбриона.
Неизвестный сделал несколько шагов вперед, скрипя прогнившими половицами под подошвами неплохих ботинок – я украдкой успела их рассмотреть.
- Только дотронься до меня и пожалеешь, - проскрежетала сиплым ото сна голосом, надеясь на благоразумие вошедшего.
- Огрызающаяся пленница – впервые такое вижу, - прозвучал незнакомый мужской голос с хрипотцой, где-то довольно приятный, но у меня от звука по всему телу пошли противные морозные мурашки.
- Мне часто подобное говорят, - хмыкнула, распахнув глаза и уставившись на мужчину, башней возвысившегося надо мной.
Я никогда его не видела до этого, но сразу поняла, кто это. Воркс. Если бы не он с Урсулой, всей этой заварушки не случилось бы, точнее, меня бы не затянуло в чужой мир. И Берта тоже на место этого… я даже не знала, каким культурным словом его можно назвать.
Он не был ни молод, ни красив - с короткими темными волосами с заметной проседью, круглыми глазами и большим орлиным носом. У него были растопыренные уши, плоское лицо, да и в целом внешность казалась неприятной. Как Урсула решилась ради него участвовать в зверствах – тоже загадка сложного уровня.
Высокий, но почти болезненно худой, одетый в обычные джинсы и приталенную водолазку. Я все примерялась к очертаниям фигуры, вспоминая видео со своего телефона. Это ведь он убил Мартина. И Ниама наверняка он. Либо Фернандо. Значит и на записи – тоже засветился он.
Вот я и раскрыла загадку, за которой гналась уже длительное время. Сколько веревочке не виться, а конец будет.
Внутри все сжалось от злости, я сузила глаза, до боли сжимая колени ладонями. Перед глазами стояли образы студентов. Еще молодых парней, которые хотели пробиться в жизни и поступали в академию ради получения хорошего образования.
Ну да, с таким учителем, как я образование хромало, но были же и другие, более квалифицированные!
В целом я пыталась держаться ровно, не показывать слабости. Любая сильная эмоция, а особенно ненависть, может играть против в такой ситуации.
- Тебе нравится? – спросила тихо.
