не выдерживая тишины и птичьего щебета. — Зачем ты меня похитил.
Молчит.
— Эй, я с тобой разговариваю!
Ответа я, похоже, недостойна.
Так, ну и хрен с тобой. Ты притащил меня в лес, а я очень кстати предрасположена к огню. Не зря же Фергус готовил меня к сдаче бессмысленного сейчас экзамена по управлению пламенем. Нужно только…
Пробую сосредоточиться. Руки сковывает обычная верёвка. Если я просто сожгу её, то буду.
— Ай!
Не успеваю я сформулировать правильную мысль, как грудь обжигает холодом. По телу разбегаются колючие мурашки. Больно!
— Не пытайся применять магию, — подаёт голос эльф, указывая на мою грудь. Я опускаю взгляд и вижу чужой кулон, болтающийся на шее.
Да щас. Не на ту нарвался ты!
Сжимаю зубы и меняю тактику. Если внутренний резерв не работает, нужно попробовать внешний!
— Да твою ж!
— Надо же, — хмыкает остроухий, слегка наклоняя голову. — А ты, похоже, любишь боль?
— Да что тебе надо?! — взрываюсь я, не обращая внимания на выступившие из-за мурашек слёзы. — Не на ту нарвался, ясно?! Ты понятия не имеешь, насколько влип!
— Не согласен, — он снова возвращается к мечу, будто считает разговор со мной более бессмысленным, чем общение с деревом, к которому я привязана. — Я прекрасно понимаю, кто ты.
— И кто же? — огрызаюсь я, дёргая руку в попытках ослабить верёвку.
— Та, кто не успела передать дракону его истинную силу, — скучающим тоном объясняет эльф. Он морщится, заметив скол, и вытаскивает откуда-то деревянную коробочку, в которой оказываются какие-то баночки, тряпочки и точильный камень.
— Ты хоть представляешь степень своей прожарки, когда этот дракон сюда явится? — опускаю подбородок.
Да, это низко, прятаться за спину мужика, особенно после всех моих попыток держаться от него подальше, но беспомощность не оставляет мне ничего, кроме обнажённой ярости.
— Он не явится. Не успеет, — раздражающе спокойно отвечает эльф и вздыхает. — Люди все такие болтливые?
— А эльфы все такие мрази?
Он снова вздыхает и качает головой.
— И почему я должен тебя терпеть? Может язык тебе отрезать? Для ритуала он не нужен.
Я вздрагиваю.
— Какого ещё ритуала? Вы что задумали, психи грёбаные?
ФергусСтражи проводят меня до гостиной с высокими витражными окнами. Солнечные лучи пробиваются сквозь них и разбиваются на молочном ковре множеством разноцветных брызг.
Взгляд замирает на девушке в струящейся белой одежде, которая сидит на диване и читает книгу мальчику с вьющимися тёмными волосами. Заметив моё появление, оба отвлекаются и смотрят на меня. Забавно, что маленький принц унаследовал от матери разве что выразительные глаза с длинными пушистыми ресницами, а в остальном это маленькая копия Алистара, ломающая мозг тем, что если бы не этот мальчик, вообразить, что Тенгер может или мог когда-то раньше быть милым — невозможно. Я был уверен, что он прямо таким и родился.
Впрочем, у этого ребёнка есть родители, которые делают всё возможное и невозможное, чтобы обеспечить нормальное детство.
— Привет, Инга, — поднимаю руку и тут же отвешиваю поклон. — Мой принц.
Мальчик важно кивает радуясь проявленному к нему уважению. Затем выпрямляется и по-детски высоким голосом объявляет:
— Мама императрица, тебе стоит…
— Прошу прощения, мой принц. Само собой, мне нельзя забываться. Прошу простить за фамильярности.
— Прощаю, — сжаливается мальчик.
— Ну что, пойдёшь в сад поиграть? — спрашивает его Инга, и принц тут же спрыгивает с диванчика.
За ним устремляется две служанки и стражи, что привели меня. Инга, проводив их взглядом, улыбается и пробует встать, но сильно выступающий живот мешает. Я тут же подаю руку и помогаю девушке встать.
— Аккуратно. Как ты?
— Самая неприятная часть беременности, — цыкает она, опираясь на меня. — После родов, само собой. Ходишь с трудом, спать нормально не можешь. В общем, крайне не рекомендую.
— Ладно, уговорила, теперь точно беременеть не стану, — смеюсь я. — Так может тебе лучше обратно сесть?
— Нет, спасибо. Сидеть мне надоело, — вздыхает императрица. — Говорю ж, самый дурацкий период. Не знаешь, куда себя деть.
Инге и правда должно быть сложно. Срок почти закончился, а она по природе своей такая маленькая, что мы в её первую беременность тряслись вокруг как наседки. Сейчас спокойнее, но я всё равно плохо представляю, скольких усилий ей стоит носить такой живот.
Впрочем, я здесь не только для того, чтобы её навестить. Нужно выяснить, как у нас дела. Некоторую информацию слишком рискованно отправлять письмами. Тенгер наверняка уже появлялся, чтобы убедиться, что здесь всё в порядке, а значит Инга точно в курсе основных событий, сможет и меня посвятить.
— Тебе уже рассказали, что там, в академии?
— Ага, — улыбается она, отбрасывая за спину длинные лиловые волосы. — Нашли тайник. Точно там, где я предположила. На них даже напасть успели.
— Кто?
— Эльфы, — Инга качает головой. — Не нравится мне это. Они не пытаются с нами говорить, но ведут себя агрессивно. Почему?
— Кто ж этих остроухих разберёт, — пожимаю плечами. — Про меня что-то сказали? К ним лететь?
— У них всё под контролем, — Инга хитро улыбается и пихает меня локтем в бок. — Можешь и дальше строить личную жизнь.
— Тебе и про это уже рассказали?
— Ну естественно, — усмехается она.
— Жаль время неподходящее, — тру шею.
— Тебе подзатыльник дать? Лучшее время — сейчас.
— Угу. Эльфы нападают, тайные комнаты находятся, а что завтра случится. И это ты ещё колючку мою не знаешь. Та тоже девчонка-катастрофа. Если драконицей станет, она и голову откусит.
— Ничего, тебе полезно будет. А то вы с Саймоном совсем наглеете временами. Приводи знакомиться.
— Приведу, — улыбаюсь я. — Могу хоть сегодня, если у тебя планов нет.
— Единственные планы, которые я не смогу отложить, это роды, — Инга гладит живот. — В остальном, конечно, приводи.
— Замётано.
Провожу с императрицей ещё полчаса-час, обсуждая дела и варианты, где лучше изучать найденные записи. Оставлять их в академии слишком рисково, везти сюда опасно. Инга хочет занять один из старых драконьих храмов и просит меня выбрать время, чтобы изучить три варианта. Затем нас отвлекает её сын и я ретируюсь.
Дохожу до дома, отмечая странную, немного напрягающую безлюдность. Как будто что-то случилось. Вопрос в том, что? Эверт решился устроить бойкот? Или придумал нечто радикальнее?
Будет смешно, если он выставит нас с колючкой за дверь, чтобы не мешали им строить жизнь без наших «аморальных отношений». Посмеёмся хоть.
— Фергус, — оборачиваюсь и замечаю знакомого ещё со времён кадетства стража. — Я по поводу Советника Хунфрита.
Я настораживаюсь. Прибыв в город, я попросил знакомых присмотреть за соперником. Просто на случай, чтобы тот не делал глупостей и не рисковал лишиться головы. К чему лишние смерти,
