К женщине бросились несколько вампиров. Я схватила Мирчу за руку.
— Верни их! Я смогу это прекратить, пусть только мне никто не мешает!
— Нет! Не смей убивать ее только для того, чтобы…
— Я никого не собираюсь убивать, — возразила я, стараясь перекричать вопли женщины. — Как только дух поймет, что он не может ею управлять, он ее оставит, и тогда я…
Я осеклась, но было уже поздно. В обычном состоянии Майра не услышала бы моих слов, но сейчас у нее был слух вампира. Женщина приподняла голову и, глядя на меня, ухмыльнулась, словно хотела скорчить гримасу, затем бессильно опустила голову на пол. Одна из дам, хлопотавших возле нее, внезапно бросилась в сторону и смешалась с толпой — разумеется, с пассажиром на борту. Черт!
Я лихорадочно оглядывала гостей, пытаясь отыскать Майру, но, когда я ее наконец заметила, она вошла в тело молодого вампира. Не иначе как решила поиграть со мной в прятки.
— Следи за женщинами, — громко сказала я Мирче, надеясь, что Майра меня слышит.
До сих пор она входила только в тела женщин, возможно, ей нравилось занимать мужские тела не больше чем мне. А рядом с Мирчей стояли одни дамы. Если Майра меня услышит и переключится на мужчин, у меня будет доля секунды до того, как она вновь ринется в атаку.
Я быстро оглядывала одного вампира за другим; гости перешептывались, но не проявляли признаков беспокойства. Более того, из зала прибывали все новые зрители — вероятно, слух о том, что в соседней комнате что-то происходит, облетел весь дом. И чем больше вокруг нас собиралось вампиров, тем труднее становилось отыскать среди них Майру.
По спине пополз холодок. Меня окружали возбужденные вампиры, только и ждавшие, когда прольется кровь или кто-нибудь умрет. Вампир в ярко-зеленом бурнусе упал на пол, но тут же с глухим рычанием вскочил, оскалив белоснежные клыки, которые казались еще белее на темном лице. Внезапно я заметила в центре круга какое-то движение и натолкнулась на взгляд Августы. Ее лицо пылало ненавистью, голубые глаза сузились, превратившись в холодные льдинки. Значит, молодой вампир был лишь отвлекающим маневром.
— Мирча, смотри! Она вошла в Августу!
По толпе пробежал глухой ропот; все понимали: что-то происходит, но соваться в драку никто не собирался. Мы находились в Европе, а Мирча и Августа были членами североамериканского Сената. Если они решат друг друга поубивать, это их личное дело. Никто и пальцем не пошевелит, чтобы вмешаться или помочь. — Ты не сможешь ее убить, — торопливо сказала я Мирче. — Просто… выруби ее как-нибудь, что ли.
Нужно было выгнать Майру из Августы, чтобы встретиться с ней лицом к лицу. В это время Августа схватила огромный железный канделябр, подняла его, как пушинку… и тут я поняла, что в моем плане есть одна брешь. Если Августа — член Сената, значит, она вампир-хозяин первого уровня.
Как и Мирча.
Размахивая пылающим канделябром, Августа ринулась на нас. В последний момент Мирча оттолкнул меня в сторону и отскочил сам. Августа пролетела мимо, но молниеносно развернулась и понеслась назад, размахивая канделябром, как мечом. От горящих свечей посыпались искры; в толпе начался переполох. Дело в том, что вампиры до смерти боятся огня; гости бросились к выходу, в дверях началась давка.
Августа сделала новый заход, Мирча увернулся, но в это время от стены отделилась темная фигура и, вытянув руку, бросилась к Мирче. Тот ничего не замечал до тех пор, пока ему в бок не воткнулся остро заточенный кол. Я завизжала. Дмитрий с ухмылкой взглянул на меня, но тут же застыл на месте. Из его груди торчал клинок меча, который, несомненно, прошел сквозь сердце; рукоять находилась в руке Мирчи. Дмитрий посмотрел на клинок, словно не веря своим глазам, затем рухнул на пол и забился в агонии.
Держась за бок, Мирча упал на одно колено, и я поняла, что дела его плохи. Клинок был сделан из металла, значит, Дмитрий рано или поздно поправится. А вот Мирча был ранен деревянным колом. Когда я это увидела, у меня потемнело в глазах. Я твердила себе, что даже если кол прошел через сердце, хозяина первого уровня это не убьет, но рядом находилась Августа, она явно решила довести дело до конца.
Когда Мирча упал, она остановилась, с изумлением глядя на него, но в следующую секунду сообразила в чем дело, и рванулась к Дмитрию, чтобы вытащить из его груди меч. Увидев меня, она засмеялась.
— Ну что, так и будешь стоять? — сказала она и повернулась к Мирче.
Я больше не колебалась. Убийство Августы могло изменить течение времени, но позволить ей убить Мирчу я тоже не могла. Никогда в жизни мне не было так страшно, как в те минуты, когда я смотрела на кровь, льющуюся из его раны, и не могла ее остановить. И я не собиралась спокойно ждать, пока ему отсекут гонту.
Мои кинжалы вылетели из браслета и ринулись на Августу. Обладая мгновенной реакцией вампира, она сумела отразить нападение, выставив перед собой канделябр, но от удара из него вывалилась свеча. Падая, она задела плечо Августы, и одна искра попала на ее корсет. Этого оказалось достаточно. Сначала на нем появился маленький огонек, как от спички. Человек просто сдул бы его или загасил пальцами, но Августа завизжала и начала метаться по комнате, как утопающий, который цепляется за все, что попадется под руку.
Очевидно, от страха перед огнем Майра совершенно потеряла над собой контроль. Мирча пытался ее успокоить, просил остановиться, чтобы он смог сбить пламя носовым платком, но она его не слышала. На бегу она поскользнулась в луже крови, пролитой Джеком, и, грохнувшись на пол, проехалась на заду через всю комнату; мне пришлось отскочить в сторону, чтобы она не сбила меня с ног.
— Августа! Успокойся, стой на месте! — ревел Мирча, но она уже ничего не соображала.
От ее беготни пламя разгоралось еще сильнее, с корсета огонь перекинулся на один из ее прелестных длинных локонов. Августа уже не просто визжала, она истошно вопила, потом сдернула с головы завитые по моде пряди и отшвырнула их в сторону. Теперь понятно, почему ее голова не вспыхнула как факел — золотые кудри были накладными.
Видя, что она уже не может управлять ситуацией, Майра покинула тело Августы. Я отчаянно замахала руками и закричала, чтобы привлечь внимание своих ножей, которые в это время зависли над бившейся в истерике Августой.
— Нет, не эта! Вон та — бейте Майру!
Но они меня либо не слышали, либо отказывались повиноваться забавы ради.
Зато призрачное существо с огромными глазами оказалось более преданным. Словно дуновение ветра, оно вошло в Майру; та отшатнулась и взвизгнула, схватившись за грудь. Опомнившись от изумления, я поняла, что призрак вроде как ограбил ее среди бела дня. В следующую секунду он выплыл через ее спину с изрядным багажом энергии, превратившей его в слепящий серебряный столб.
