у нас имелось.
Я говорила себе, что любая параллель между ситуацией с едой и любыми другими ситуациями мне совершенно точно мерещится.
По ходу зимы я замечала, что говорю все меньше и меньше. Не было уже вопросов о различных оборотнях, которые объединялись против Альф, не было случайных мыслей или прозрений, не было остроумных реплик, чтобы попытаться заставить Лиама улыбнуться. Дома крутили рекламу местного психиатрического заведения с описанием симптомов депрессии. Насколько я помню, у меня наблюдались они все без исключения.
Бывали времена, когда все становилось особенно плохо. Солнце не светило по несколько дней, снег не давал выходить из хижины, и мне нечем было занять свой разум, кроме драки, крови и смерти. Когда все доходило до точки срыва, спасение приходило издалека и во снах. Мои встречи с Алексом никогда не были долгими, и на них не случалось ничего значительного, но на какое-то время я могла вытянуться под теплым солнцем и смеяться, пока Николь щекотала мою ладонь или шею своим маленьким щенячьим язычком, а Алекс говорил о чем угодно, просто чтобы поддержать разговор.
В марте погода начала теплеть. Это не было похоже на март в Кентукки, где в это время можно гулять в шлепках, но температура перешла от уровня «застывшая река в самом сердце ада» к нормальному холоду. Мы с Лиамом смогли более активно проводить время на свежем воздухе, и это здорово. Однако мы были не одни.
Я впервые заметила, что у нас может возникнуть проблема, когда за две ночи до полной луны присела на корточки, матеря Лиама и желая ужасной кончины всем его потомкам. Я ничуть не приблизилась к превращению по своей воле, но он на всякий случай заставлял меня проводить по десять минут на холоде без трусиков. Чтобы не отморозить интимные части тела, я расположилась у костра под открытым небом, и его пламя относительно согревало половину моего тела. Я наблюдала за тенями от костра, плясавшими по лесу, когда заметила кое-что на снегу. Воспользовавшись любой отмазкой, чтобы надеть одежду, я посчитала нужным осмотреться.
Я и не осознавала, что прекрасно знаю наши с Лиамом отпечатки лап, пока не посмотрела на следы.
— Лиам, — это прозвучало едва слышным шепотом. Я набрала побольше воздуха в легкие и попробовала еще раз. — Лиам!
К тому моменту, когда он пришел, я вся тряслась, и не от холода. Я знала, что паникую, и что на деле не должна паниковать, но ничего не могла с собой поделать. Кто-то уже нашел нас, а я не готова. Мне надо больше времени на тренировки и подготовку. Это не могло начаться сейчас. Только не вот так.
— Что случилось? — он выбежал из-за хижины. Мне пришлось вскинуть руку, чтобы он не затоптал следы.
— У нас гости, — сказала я, показывая на следы, хотя их и так легко было заметить. Передняя лапа длиной как минимум тринадцать сантиметров и шириной около одиннадцати сантиметров.
Лиам присел и опустил нос к земле. Уловив запах, он пошел по следу, изредка останавливаясь, чтобы принюхаться к дереву или кустарнику. Не желая путаться под ногами, я оставалась на месте. В итоге он вернулся, и его лицо выражало беспокойство.
— Похоже, их тут как минимум четверо, может, пятеро, — сказал он, плюхнувшись на лавку у костра вместе со мной. — И все они огромные. Все следы примерно такого же размера, как и тот, что нашла ты.
— Четверо? — мое сердце ударялось о ребра. Кого они послали? Местную Стаю? Таксиархо? Стратиго? Могли ли мы с Лиамом сразиться с пятью и победить? — Что нам делать?
Лиам пнул кусок льда прочь от ножки лавки.
— Ничего, наверное.
— Ничего?
— Да, волки обычно к нам не лезут. Я удивлен, что они подошли так близко к хижине.
— Волки не… — наконец-то до меня дошло. Я не сдержала смех, рвавшийся из груди. — Волки. В смысле, настоящие волки, а не оборотни.
Взгляд, которым он меня наградил, намекал на то, что я психически нестабильна, и это довольно обоснованное обвинение.
— Ты думала, что это оборотни?
— Нет.
Конечно нет. Нетушки. Не я. Я не спешила с нелепыми, абсурдными выводами и не скатывалась из-за них в совершенную истерику.
Лиам мне не поверил, доказывая, что он не дурак.
— Если бы поблизости был оборотень, мы бы оба заметили. Обещаю, — он нахмурился, проследив взглядом за следами на снегу. — На самом деле, поверить не могу, что мы не заметили этих ребят. Должно быть, они бродили тут, пока мы спали.
— Думаешь, они живут поблизости? — зная, что не придется сражаться за свою жизнь, я заинтересовалась. Я никогда прежде не видела настоящего волка в глуши, и мне не терпелось сравнить их с нами.
— Сомневаюсь. Наверное, они просто проходили мимо и уловили наш запах. Наверное, мы их больше никогда не увидим.
Но он ошибался. Мы не видели волков, но их следы постоянно появлялись вокруг хижины. Они больше не подходили так близко, как в первый раз, но, похоже, бродили всюду вокруг. Мне казалось это крутым, но Лиам как будто нервничал.
К апрелю мы смогли больше времени проводить вне хижины. Мы с Лиамом вернулись к спаррингам, получая немало удовольствия от того, что швыряли друг друга в деревья и катались по полузамерзшей земле. Наши запасы консервированной пищи сводились почти к нулю, но мы компенсировали это дичью. Мы с Лиамом оба охотились. Я вооружилась копьем, поскольку лук был крутым и имел сентиментальную ценность, но мало практической пользы, а Лиам охотился зубами и когтями… и тут я впервые услышала волчью стаю.
Вой, пронесшийся по послеобеденному небу, был одновременно прекрасным и ужасающим. Я завороженно стояла, прислушиваясь. Затем я их услышала. Зарычал второй волк. Затем третий. Четвертый.
Пятый.
Мое сердце замерло, когда обоняние подтвердило то, что уже сообщил мой слух.
На Лиама напали.
Не знаю, что случилось первым — я побежала или волки напали — но в моем сознании это произошло в одно мгновение. Я понеслась перед, сосредоточив слух и обоняние на драке, в которой у Лиама не было шансов на победу. Не знаю, что я рассчитывала сделать — всего лишь девчонка с заточенной острой палкой — но я знала, что должна добраться туда и помочь ему, иначе он умрет. Лиам сильный, и его волчья форма была одним из самых изумительных существ, что я видела в жизни, но даже он не мог выстоять в схватке один против пяти.
Я так сосредоточилась на Лиаме, что не смотрела под ноги. В одно мгновение
