сильный жар!
Мне бы порадоваться, что похититель ослаб и не причинит вреда мне или Хансэну, когда тот придет за мной, но в груди почему-то сдавило так болезненно, что на глазах выступили слезы.
— Да что с тобой, дура? — разозлилась я на себя. — Это же дракон!
Тряхнув волосами, я вернулась в тот же угол, уселась и обняла саму себя за плечи. Время текло медленно. Ничего не происходило, а я все перебирала в памяти прошедшие месяцы в академии.
Иллар, который утешал меня в зимнем саду. Черная роза в его руках и сочувствие во взгляде… Или он же с книгой, когда объяснял сложную схему последовательности варки зелья. А также наши посиделки в лесу, когда маг раз за разом заставлял меня осваивать свой дар. Сдержанный, терпеливый.
Он пришел, когда я испугалась Вилайна и позвала его.
Мой друг. Иллар.
Я вытерла мокрые щеки и, кусая губы, посмотрела на кровать. Отсюда не было видно мужчину, но я знала, что он страдал. Нечто на его плече, вид которого сразу меня насторожил, имело магическое происхождение. Возможно, Хансэн сумел попасть в дракона дротиком. Или же со старшекурсником произошло нечто ужасное до событий в той комнате.
Не важно.
Он защитил меня от Вилайна! Пришел на мой зов. Ему даже пришлось раскрыть себя, чтобы спасти меня от водной магии принца. А я…
За окном уже потемнело, когда я, наконец, решилась.
Да, было страшно подходить к Иллару, зная его суть. Но старшекурсник всегда выручал меня, и я не имела права платить за добро злом. Хотя бы попытаться спасти его обязана.
Коснулась лба мужчины, чтобы отвести мокрые волосы, и вздрогнула.
— Да ты горишь!
Вода обнаружилась во дворе, в покосившейся бочке. Травы, собранные дэ Мьюви, тоже пригодились. Парочку пришлось превратить в нужные мне снадобья. Какая удобная способность!
Огонь развести удалось не без труда, но через пару часов я уже сварила заживляющее зелье. И на этот раз была полностью уверена, что все сделала правильно. Что подтвердилось быстрым исцелением кровоподтеков на лице мужчины, — кожа уже через час выглядела здоровой, без пугающей бледности.
Но вот расплывающееся черное пятно на лопатке осталось без изменений. И судя по тому, что старшекурсник даже под утро оставался без сознания, именно эта штука его мучила. Так, что губы стали сухими, а жар в разы усилился.
Я вытирала выступающий на его лбу пот и в отчаянии смотрела на предрассветное небо. Молила светлую праматерь о том, чтобы нас нашли. Но уже не ради себя и своей свободы.
Ради него.
— Ты же спас меня от Вилайна, — шептала, глотая слезы. — Говорил не ходить на этот бал… Жаль, что я не послушалась тебя. Не умирай, пожалуйста. Ты мой единственный друг! Самый дорогой во всем белом свете…
Я прикусила язык, вспомнив о муже. Да что со мной? Как я могу любить охотника за драконами и жалеть одного из чудовищ? Но растущее в груди чувство не поддавалось голосу разума. Мне было настолько плохо из-за ухудшающегося состояния Иллара, что я не могла остановить слез.
Весь день делала зелья, пыталась хоть как-то убрать расползающееся пятно, которое уже чернило всю спину, и под вечер уже едва стояла на ногах. Понимая, что мне не спасти друга, решилась на отчаянный шаг.
— Я позову помощь, — погладив его мокрые волосы, прошептала я. — Конечно, я могу не дойти… А ты можешь не дождаться, но…
Вытерла щеки и решительно поднялась, кок вдруг ощутила горячие пальцы на своем запястье. Старшекурсник будто не хотел меня отпускать, даже в бреду пытался остановить. Но я не могла просто смотреть, как он умирает. Я обязана привести подмогу. Сюда, к нему…
Поменяла повязку на его лбу и провела пальцами по темным волосам.
— Потерпи немного, прошу…
Поддавшись импульсу, наклонилась и прикоснулась губами к его сухим губам. В этот миг глаза старшекурсника распахнулись, а между нами будто пробежала искра. Она ужалила меня в самое сердце, да так, что зашумело в ушах. Кровь разогнала свой бег, и по венам словно разлилось пламя. Опалило щеки и сладко кольнуло внизу живота.
Я задохнулась от внезапно обрушившейся на меня бури ощущений. Казалось, простое прикосновение губ, но что-то напомнило мне… Дружеский поцелуй! Или… совсем не дружеский?
— Прощальный подарок? — услышала хриплое и вздрогнула.
Иллар смотрел на меня, но будто не видел. Взгляд его наполнился злостью. Он словно пронзал мое тело насквозь, в то время как губы исказила жестокая усмешка.
— Нет, нет, — схватила его руку. — Я вернусь. Клянусь! Спасу тебя.
— Я знаю, что ты хотела сбежать, — не поверил он. Выгнул бровь и болезненно скривился: — Я же дракон. Зверь! Чудовище…
— Иллар! — перебила его и жарко уверила: — Я пыталась помочь, но моих знаний недостаточно. Тебе нужна помощь Хорса! Я спущусь и…
— Так иди, — вырвал он руку, губа его приподнялась, как у зверя, голос почти превратился в рык: — Или передумала?
Какое-то воспоминание снова кольнуло мне грудь, но я отмахнулась. Погладила его по щеке.
— Больше я тебя не боюсь. И не должна была. Можешь меня гнать. Не верить, что вернуть, но я приведу помощь. Спасу тебя!
— Поздно, моя птичка, — отвернулся он и закрыл глаза. — Мне не помочь.
Я замерла на миг и, похолодев, покачала головой. Нет. Показалось… Этого не мог произнести Иллар. Только не он! Это же был Окрон. Я уверена, что в тело Вилайна проникал третьекурсник.
Но события молниеносно выстраивались в линию, пазл складывался, обрисовывая общую картину. Иллар, который всегда был неподалеку. Который часто навещал дэ Мьюви, и имел больше шансов попасть под воздействие моего зелья, чем Окрон. И эта злость во взгляде, неприкрытая ненависть…
— Нет, — отшатнулась я так резко, что упала. Отползая к двери, шептала в отчаянии: — Нет, это не правда. Не правда!
Но все указывало на то, как я была слепа. В груди моей разрасталась тьма быстрее, чем страшное пятно поражало тело Иллара, оставляя после себя мертвую черноту. Но хуже было осознание чудовищной боли от правды. Такой сильной, что казалось, будто я рассыпаюсь на части.
Вскочив, бросилась прочь. За мной хлопнула дверь. Не разбирая дороги, я понеслась вниз по склону. Не от дракона. А от внезапно обрушившегося на мою голову понимания, что искренне полюбила того, кто использовал меня, растоптал и уничтожил.
— Борись, слышишь?! — раскатом грома прозвучали слова Иллара.
Этот громкий успокаивающий голос привел меня в чувство, а уверенность в каждом движении
