я с твоей матушкой уже встречалась, и… мне кажется, это не лучшая идея, — осторожно заметила я. — Может, не стоит? Особенно на подобных мероприятиях…
— Именно на подобном рауте и стоит. Мать слишком дорожит реноме истинной леди, чтобы закатить скандал. А отец после моего объявления о помолвке сразу представит нового наследника рода Стилл.
— В смысле? — не поняла я.
— Разрыв помолвки с Анабель стоил мне отречения от прав наследования. Это было условие отца — если я поступаю, как хочу, то и несу полную ответственность за принятое решение. И после выплаты моей серьезной неустойки по контракту помолвки я не имею права на деньги семьи. Теперь мой младший братец получит после смерти родителей все. Это была плата за мой выбор. И я ни о чем не жалею.
— Так зачем тогда все эти официальные представления? — не могла понять я, далекая от светской жизни.
— Чтобы ни у кого и мысли не возникло, что ты моя любовница. Я хочу, чтобы все видели в тебе мою будущую супругу.
Дэн говорил, а я понимала, что не имею права отказываться. Не идти на этот демонов прием, даже если мне и не хочется. Он пошел ради меня против воли родителей, отказался от всего… И сейчас, когда весь мир обернулся против него, я должна была быть рядом. Поддержать. Поверить тому, кого люблю.
— Мне без разницы, в качестве кого я буду рядом с тобой: невесты или подруги. Главное, чтобы мы были вместе…
— Даже если у меня за душой не останется ни гроша? Лишь имя рода? Да и то не факт, что меня его не лишат…
— Зато в доме моей семьи тебя всегда будут ждать горячая похлебка и радушный, хоть и скромный прием, — попыталась я приободрить Дэна и добавила, делая мысленную пометку, что придется ехать в родной городок: — Только надо тебя с папой и мамой познакомить.
— Обязательно, — охотно согласился Дэн и неожиданно спросил: — А тебе нравится праздник перелома зимы?
— А почему ты спрашиваешь? — не поняла я столь резкого перехода.
— Я думаю, что это было бы отличное время, чтобы сыграть свадьбу…
— А ты ничего не забыл? — вкрадчиво поинтересовалась я.
— Чего? — столь натурально изумился Дэн, что стало понятно: играет.
— Например, а невеста в курсе, что у нее свадьба?..
— Я думаю, она по намекам должна была догадаться…
— Дэниэл Стилл! — Захотелось огреть по шее этого невыносимого, несносного, невозможного, невероятно самонадеянного, но любимого мага. — Это самое отвратительное предложение выйти замуж, какое я когда-нибудь получала…
— И я обещаю, сделаю все, чтобы больше никаких других не было, — заверил Дэн и, не давая сбить себя с пути к алтарю, спросил прямо: — Так ты выйдешь за меня замуж?
— Ты еще спрашиваешь? — Я приподняла бровь.
— Просто скажи: да или нет, — оттянув вырез рубашки, словно тот его душил не хуже удавки, произнес Стилл.
— Конечно же, да!..
Не успела ответить, как меня подхватили и закружили над землей. А я засмеялась. Вот так, в самом сердце бури, оказавшись в эпицентре политического заговора, когда вокруг бушевали страсти, мы нашли свой островок спокойствия. Под скупым осенним солнцем, когда вокруг была прохлада, я и Дэн были согреты. Нашей любовью, которая заставляла улыбаться.
Я улыбалась весь оставшийся день. И пока отрабатывала в оранжерее (Дэн уже привычно был рядом), и пока готовилась к завтрашним занятиям в библиотеке.
А вот вернувшись вечером в комнату — перестала. Потому как Пуси не было. Лори и Дара были, а химеры нет.
Спрашивается, куда могла подеваться эта пакость? Только после ужина, когда на академию опустилась ночь, эта паразитка появилась. Причем не одна. С добычей. В пасти она тащила незнамо откуда уворованный кусок колбасы. Он был почти недогрызенный, что для химеры — просто подвиг.
Она положила добычу передо мной с таким видом, словно принесла пропитание сирым, убогим и голодным на год вперед. И после посмотрела на меня с немым вопросом: ну и кто тут у нас кого кормит?
После этого звонить Силь стало даже как-то неловко, и я малодушно решила сделать это завтра.
Но завтра меня окунула в себя круговерть лекций, практикумов, дополнительных занятий, отработки. А еще дополнительные занятия, когда пыталась нагнать упущенное. Как выяснилось, когда ничего экстренного не происходит, даже обычные дела наваливаются так, что только думаешь: где бы лопату побольше найти, чтобы их разгрести.
А через день появился Толье с фразой:
— Ты была права!
Мы как раз беседовали в пустом крытом переходе, который вел от учебного корпуса к складу рабочего инвентаря, потому здесь редко кто бывал.
Я облюбовала подоконник. Ден подпирал плечом стену рядом. Мор задумчиво смотрел поверх моей головы куда-то на улицу.
Там сегодня разбушевалась непогода. Дождь лил как из ведра, срывая с деревьев остатки листьев. Лично я ненавидела эту пору, когда красота уже облетела, снег еще не выпал и вокруг промозгло и уныло.
— В чем именно? — тут же пожелала я внести ясность: пифия я или все же скромный гений дедукции?
— В том, что все эти девушки связаны и похожи не только внешне. Агентам удалось выяснить, что все четверо после того, как покинули академию, погибли, не доехав до дома. Одну нашли в канаве с перерезанным горлом, вторая повесилась. Третья умерла от разрыва сердца. А четвертая просто пропала… Но самое главное, что они перед тем, как написать заявление об отчислении, встречались…
— С Олавом! — выпалила я, вдруг вспомнив, что именно это имя называла вахтер, когда говорила о Стальвии и нравах в академии. Дескать, она от этого самого Олава забеременела…
— Откуда ты знаешь о после Эскобаре? — в свою очередь, удивился приятель.
— Я знала только имя.
Мор — по глазам было видно — так и хотел возмутиться: знала — и не сказала!!! Но не успел, его перебил Дэн:
— Подожди! Это тот самый Олав Эскобар — посол Фларнии?
— Он самый. Около двадцати лет назад он учился в академии высшей магии по обмену… Наследник второго по величине рода после императорского в своей стране… Даже Лирин по его меркам была не столь значимой фигурой…
— Которую можно было смести с доски, — закончила я за Мора.
— И что нам теперь делать? — после воцарившегося молчания задала я самый насущный из вопросов.
— Не знаю… пока не знаю… — растерялся Толье.
Даже я понимала: шансов расспросить столь важную фигуру, да еще из соседнего государства… Не поедешь же во Фларнию с вопросом: а это не вы убили двадцать
