class="p1">– Они, пожалуй, ядовитые… Рана как будто занемела… – пожал плечами Эл. – Надеюсь, не сдохнем от этих укусов.
– Надо Хагдонна найти… – Кайл выбрался на более-менее твёрдую тропку. – Там в седельной сумке бинты…
– Ну, пошли! Может, ещё живой твой коняга… – согласился Эливерт, обернулся на место побоища. Ошмётки порубленных пиявок медленно погружались в чёрную болотную жижу. – Мою-то красотку сожрали! Сволочи!
– Ничего. Новую лошадь купишь. Благодари, Великую Мать, что сами живы остались!
***
– Эй, хозяюшка, храни твой дом Великая Мать! Пусти добрых молодцев на ночлег, красавица! А уж мы в долгу не останемся – всем, чем сможем, отблагодарим!
– Это чем же ты нас отблагодаришь, славный эрр, а? – игриво усмехнулась загорелая молодка, что стояла по ту сторону плетня, уперев руки в боки.
– А всем чем пожелаешь! – заверил Эливерт, заприметив неподалёку ещё одну девицу. – Хочешь – деньгами отплачу, хочешь – по хозяйству помогу, а хочешь – поцелуем одарю сладким…
– Ой, негоже то, негоже! – рассмеялась темноокая. – Негоже чужих мужиков целовать, покуда своих дома нету…
– Ой, а ваших нету дома?! – ахнул Ворон. – Тогда, красавица, мы точно к вам на постой.
– Ну… Заходите, что ли! – благодушно кивнула та.
– Ух, это откуда же вы такие взялись расписные? – изумилась вторая, разглядывая гостей.
– Да не пугайся! Оступились неудачно и в болоте вашем искупались… Банькой порадуете?
Женщины переглянулись.
– Ладно, будет и баня… Ступайте в дом! Лила, накормишь гостей? А я баню затоплю пока.
– Ты ж моя золотая! – улыбнулся благодарно Эл. – Вот везде бы так встречали!
– Спасибо вам! – поддержал Кайл.
Они вошли в приятную прохладу дома. Женщины тотчас засуетились. Поставили на стол две кружки холодного рину. Парни опрокинули в себя сразу по половине.
– А кровь у вас чего? Тоже в болоте… оступились?
– Ага, нырнули неудачно и оцарапались! – ничуть не смущаясь, кивнул Эл, отставляя пустую кружку.
– Ну-ну, – хозяйка не спешила отвести взгляд. – Пойду в баню. В самом деле, отмыть вас надо. На постель таких не пущу…
В карих глазах её было нечто такое, что Ворону захотелось прямо сейчас пойти и вымыться, чтобы в постель точно пустили.
– А вы одни тут живете? – Кайл на деревенских красоток не пялился, зато оглядывал незатейливый интерьер дома. – Не страшно? Лес кругом…
До Хидара к закату путники так и не добрались. Хагдонн бесследно исчез. Пешком, да ещё и под действием яда болотных тварей, они едва успели к вечеру добрести до окраины леса. Когда чуть в стороне от лесной дороги приметили небольшой хутор, свернули туда без лишних споров. К счастью, хозяйки оказались достаточно гостеприимными и не прогнали прочь. А ещё они оказались достаточно молодыми и чрезвычайно аппетитными.
– Отчего же одни? – хмыкнула та, которая звалась Лилой. – С мужьями. Да только нынче всех мужиков с округи в столицу согнали – на войну забирают. Говорят, скоро с Севером пойдут биться. Вот и остались мы тут одни-одинёшеньки.
– Да, тяжело… – сочувственно покачал головой Эливерт.
– Тяжело, – томно вздохнула чёрноглазая. – Уж больше месяца, как их не видели… Даже приголубить некому… Тоска!
Ворон облизнул губы, предчувствуя, что ночью спать не придётся.
– Заболтались мы. Пойду… – молодка улыбнулась снова, как показалось Эливерту, многообещающе. – Лила, корми гостей, стели постель!
***
Эл, нагнувшись, нырнул в низкий дверной проём баньки. В печи уже весело полыхал огонь, но баня ещё не нагрелась, как положено. Черноглазая переливала воду в большую лохань.
– Хозяюшка, может, тебе подсобить чем-нибудь? – Эливерт застыл на пороге.
Она повернулась к нему, отрываясь от дел. Тонкая белая сорочка, местами мокрая, облепила вспотевшее загорелое тело, сползла с правого плеча так откровенно и соблазнительно. Ещё чуть-чуть и выскользнет из белого плена тёмная ягодка соска, который и сейчас не спрятать под тонкой тканью. Подол приподнят и завязан так высоко на бедре, что взгляд атамана против воли прилип к стройным обнажённым ножкам. Показалось, что в бане стремительно становится всё жарче.
– Ну, подсоби, коли пришёл! – усмехнулась она.
Ух, а баба – огонь! От одного тёмного как ночь взгляда просыпается внутри дикий голод. Так и хочется прямо сейчас сорвать с неё эту белую сорочку и …
– Дверь только запри сперва! Не ровён час сестрица войдёт, или приятель твой…
Дважды просить не пришлось.
Эл запер задвижку и неспешно двинулся к ней.
Она уже забралась и уселась на ближайший полок, оказавшись теперь чуть на высоте. Даже не старалась ломаться и цену себе набить. Потянулась к нему навстречу, когда Ворон остановился рядом, прижалась горячим телом, обхватила сильными бёдрами. От её жадного поцелуя голова закружилась. Эливерт обеими руками обнял, притянул к себе ещё ближе. Сдёрнул вниз рукав сорочки, целуя красивую высокую грудь, потом снова возвращаясь к сочным губам.
– Ох, как я по ласке истосковалась… – выдохнула она ему в ухо. – Одиноко тут, в лесу…
– Я могу задержаться… если хочешь… – охотно заверил Эливерт, с трудом отрываясь от манящего тела. – На недельку, две, три…
– А тебя так надолго хватит? – рассмеялась она звонко, снова впиваясь в него поцелуем.
Горячие влажные губы переместились на его плечо, язычок игриво ласкал то шею, то висок. Руки нежно скользнули по груди, опустились ниже. Эл застонал от наслаждения, прикрывая глаза. Он давно уже не встречал женщины, от одного поцелуя которой голова кругом шла. Она сейчас просто целовала его в шею, а наслаждение это дарило такое, словно он уже отымел её по полной. Пожалуй, она даже Аллонде не уступала. А может быть, и превосходила…
Он прижимался к ней все теснее, ласкал непрестанно, растворяясь в её поцелуях, от удовольствия зажмурившись.
На тыльную сторону ладони, сжимавшую пышную грудь, внезапно ощутимо капнуло что-то. Эл открыл глаза, покосился вниз, не отлипая от ласкающих его шею губ. Он в недоумении смотрел, как по коже скатывается большая алая капля…
И лишь через несколько мгновений до него дошло, что это его собственная кровь.
– Тварь! – взвыл атаман, вцепился обеими руками в её кудри и силой рванул голову красотки от своего плеча.
Та зашипела раздосадовано. Вытаращила чёрные глаза, лишённые белков. Из широко разверзнутой пасти торчали такие же острые игольчатые зубы, как у давешних пиявок в болоте,
