– он ушёл в хлев.
Майкл сел на скамью, к нему по очереди подходили овцы. Он проводил гребнем по волнистой шерсти, а заодно гладил овечек по головам. Те тыкались в него, как котята, и блеяли. Сердце Майкла таяло от восторга: он любил животных. В детстве огромным удовольствием для Майкла были вылазки в зоопарк, где он кучу времени проводил за кормлением козочек.
Вернулся Гал, собрал мешки с вычесанной шерстью и отнёс их в хлев, затем загнал туда овечек. Баня истопилась, и Майкл с Летцем отправились мыться, а Гал и Шейла принялись готовить ужин. В бане всё было соразмерно фермеру, Майкл ощутил себя недомерком: высокие полки, большие тазы под воду и веники, которые одной рукой не ухватишь.
Напарившись и намывшись, Майкл постирал ношеную одежду: надо будет её просушить. В предбаннике висели верёвки, Майкл и Летц развесили на них рубашки с носками. Затем наступила очередь Шейлы. Когда она вернулась, ужин был готов. Майкл к тому моменту настолько проголодался, что даже живот подводило.
Гал подал запечённые с сыром и сметаной овощи, свежую зелень и хлеб. Майкл уминал еду и думал, что никогда не утолит свой голод.
– Мяса у меня нет, – предупредил Гал, – я своих животных на убой не ращу.
– И так вкусно, – заверил его Майкл, который хлебом вытер подливу со дна тарелки.
Его ответ пришёлся по душе фермеру.
После ужина они вышли во двор встречать единорогов. Шейла и Летц сели на крыльцо, а Майкл отправился с Галом. Фермер встречал единорогов и каждому расчёсывал хвост и гриву, затем заплетал гриву в косы.
– А можно мне помочь? – предложил Майкл.
– Если они против не будут, – ответил Гал.
Он достал из кармана штанов второй гребень и протянул Майклу. Тот встал посреди единорогов с расчёской, но они огибали его. Видимо, по их мнению, Майкл был недостаточно симпатичен. Наконец, к нему подошёл давешний единорог и позволил себя расчесать. Майкл аккуратно водил гребнем по гриве, чтобы не дёрнуть случайно волосок, а затем неумело заплёл струящиеся между пальцев волосы в косички.
– Как его зовут? – спросил Майкла у Гала.
– Это она, единорожиха, – поведал фермер. – Она на сносях, – Гал погладил её по круглому животу. – Не сегодня-завтра должна разродиться. А кличут её Белянка, я не мастак имена придумывать.
Часть единорогов остановилась возле крыльца и наблюдала за Летцем и Шейлой.
– Любят они за влюблёнными подглядывать, – заметил Гал. – А эта парочка больно хороша.
Майкл хотел возмутиться: скажет же Гал – влюблённые! Ерунда какая! А потом внимательно посмотрел на Летца и Шейлу: они сидели слишком уж близко друг к другу, соприкасаясь плечами. А ещё Летц чересчур громко смеялся и много говорил, а Шейла не перебивала его. Майкл хмыкнул: ну всё! Втрескались!
Единороги вошли в хлев, и Гал запер за ними ворота. Затем он обратился к ребятам:
– У меня к вам просьба: задержитесь на пару дней, больше не понадобится. Белянка скоро разрешиться от бремени должна, надо её покараулить. Как всё начнётся, я вам сообщу.
Майкл вопросительно поглядел на Летца и Шейлу, те тоже были не против: впереди всё лето, они ещё успеют догнать радугу.
Гал постелил им в клетях, летних комнатах. Спали они на набитых соломой матрасах. Тут же сушились подвешенные к потолку синие цветы. Пахло так, что Майкл дышал полной грудью: хотелось уместить весь аромат в себя. В незастеклённое окно светила луна, она была того же соломенного цвета, что и волосы Гала. Майкл засмотрелся на луну, а потом ему то ли привиделось, то ли приснилось.
Он очутился в хлеву. Единороги спали в своих стойлах, у каждого была кормушка с отборным зерном и поилка с водой из колодца. Пол устилала сухая трава. Дальше располагались овечки, в темноте их шерсть сияла, озаряя хлев мягким светом. Овцы спали, тесно прижавшись друг к другу. В самом конце хлева возле коров находился Гал, он открыл задвижку и зашёл в стойло.
Затем – Майкл так и не понял, как это случилось, – Гал оторвал корове рог и прыгнул в него. Майкл не успел ужаснуться, как из рога вылезло Пугало. Майкл так и замер: что это?! Где Гал? Пугало выглядело так, как его обычно изображают в детских книгах: привязанное к шесту, набитое сеном, с тыквой вместо головы и соломой вместо волос. Пугало запрыгало к стене, где висели два серпа. Оно схватило их, а после отправилось к выходу.
Майкл проснулся оттого, что солнце светило прямо в глаз. Он повернулся на бок и попытался снова уснуть. Но под окнами сперва послышалось мычание, затем блеянье: Гал выгонял стада на пастбища. Майкл на цыпочках, чтобы не разбудить Летца и Шейлу, подкрался к окну. Вставало солнце, озаряя горизонт в тёмно-алый цвет, от земли поднимался туман, придавая всему нереальный вид. Гал казался великаном, кем-то из древних героев, почти сравнявшихся с богами. На плечи фермера был наброшен серебристо-золотистый плащ, сплетённый из шерсти овечек, в руках он держал посох, увенчанный коровьим рогом.
Стада плыли под окном, подобно бесконечной реке. Майкл помнил, что коров у Гала всего десять, но сейчас это было неважно. От зрелища веяло первобытной силой, чем-то древним и исконным, будто когда-то, в начале времён, Майкл тоже гнал свои стада на выпас.
– Ты чего там? – послышался сонный голос Летца.
Майкл махнул ему рукой. Вскоре и Летц, и Шейла тоже высунулись в окно. Когда стада скрылись за горизонтом, Майкл и друзья отлипли от окна.
– Мне ещё сон приснился, – припомнил Майкл, – будто Гал по ночам в пугало обращается.
– Это могло быть и не сном, – заметила Шейла. – Не удивлюсь, если ты видел его по-настоящему.
Майкл задумался: на ферме, где живут единороги и овечки с золотистым руном, хозяин вполне может оказаться кем-то большим, чем обычный человек. Он спустился из клети, чтобы умыться, и тут вернулся Гал.
– Доброе утро! – поздоровался Майкл.
– Встал уже? – обрадовался фермер. – Помоги мне тогда по хозяйству.
– Мы тоже готовы, – сообщил Летц, появившийся на пороге.
Вчетвером они отправились в хлев, там стояли бидоны с молоком. Гал снял с посоха коровий рог и подал его Шейле:
– Держи крепко. Нам надо творог сделать, сливки собрать, масло взбить.
Шейла в замешательстве посмотрела на Летца, но тот лишь пожал плечами:
