― Да, это лучше, чем лишать такую красавицу жизни. Тем более, как я понял, она действительно спасла тебе жизнь.
― Так и есть, твое величество. Первой, кто меня обнаружил, напоил живой водой и вынес с поля боя, была Барбра.
Я слушала разговор короля и мужа, совершенно по-детски разинув рот и выпучив глаза, и даже не пыталась скрывать своего потрясения. То есть, вот как оно получается? Алаир женился на мне, чтобы меня не убивать, а держать под присмотром, как и свой клинок? Ну, спасибо! Я-то думала…
Но тогда тем более хочу вознаграждения и хотя бы материальной независимости от этого… этого… трибуна! А как красиво он любовь и даже ревность разыгрывал! Я ― поверила. Переживала, как его оставлю, такого влюбленного, как он снова одиноким станет, как страдать по мне будет. А он!..
― И от положенного мне вознаграждения ни за что не откажусь! ― я вынула освобожденной из жесткого захвата рукой клинок из ножен, отсалютовала им королю Эквиту, как заправский гусар. Тело, которое я уже давно воспринимала как свое собственное, и тут подсказало мне правильное движение и позу.
— Значит, останется элай Тейшериэль без награды, ― задумчиво протянул монарх.
― Его тоже вознаградить есть за что! ― вступился Алаир. ― Он меня, обессиленного, опустошенного, выходил, на ноги поставил. Да и золото он на благое дело пустить собирался.
― Знаю я, какое дело замыслил наш целитель. Будет ему госпиталь, ― отмахнулся король. ― Но и жену твою награжу. Нам, королям, от своего слова отказываться нельзя, иначе его никто уважать и учитывать не будет.
Ох! Ну надо же! Кажется, местные правители понимают про доверие и уважение куда больше, чем те прощелыги, что дорвались до власти в моем родном мире. Там куда ни ткни ― ложь на лжи и неправдой погоняет.
― Позвольте поинтересоваться! ― передавая клинок мужу, произнесла я, обращаясь сразу к обоим мужчинам. ― Какое же мне вознаграждение положено?
― Пять сотен золотых монет, ― ровным голосом ответил его величество. ― Или ценности на такую сумму.
― Какие, например? ― еще больше заинтересовалась я.
― Например, богатые наряды и украшения.
Я сморщилась, дернула головой отрицательно, почти презрительно: на что мне такое добро? Куда я в нем? На войну с хунграми?
― Живой клинок твоего супруга столько стоит. ― Чуть улыбнувшись, перешел к более дельным и практичным вариантам король Эквит. ― Или надел земли с домиком. Или б-ракон боевой, обученный, с новой упряжью из королевской б-раконюшни. Выбирай, наемница!
Монарх с любопытством уставился на меня, дожидаясь, какую из предложенных наград я выберу.
А я ― я выбирать не спешила. Мне нужно было хорошенько поразмыслить!
* * *
Хотелось всего и сразу. Возьмем, к примеру, домик с наделом земли. Осесть где-то неподалеку от города, вести свое хозяйство, жить мирной жизнью простого обывателя ― чем плохо? Будь я незамужней местной жительницей, а не орчихой-наемницей и женой великого магварра, наверняка стала бы завидной невестой. Однако, увы, это точно не мой путь. Значит, думаем дальше.
Собственное живое оружие ― вещь более чем соблазнительная, вон как клинок магварра справлялся с почти неуязвимыми хунграми! Буквально косил их! Вот только создавать такое оружие долго, привязывать его к себе магически, учиться им управлять ― все это требует времени, а его-то у меня и нет!
Остается два варианта: или золото, или б-ракон. Боевой! Обученный! Золота, конечно, много не бывает, и, будь я уверена, что задержусь в этом мире и в этом теле надолго ― пожалуй, взяла бы золотом, даже несмотря на то, что в мужья мне достался явно не бедный мужчина. Но будущее мое выглядело весьма туманным, а перспектива задержаться в полюбившемся мире ― сомнительной.
Что ж. Кажется, остается единственный разумный выбор. Б-ракон нам пригодится и, если уцелеет в походе, то останется Алаиру живым напоминанием о первой безвременно ушедшей в иной мир супруге. Ха! Забавно. Про ушедшую в иной мир — это даже не художественное преувеличение получается!
― Б-ракон. Выбираю боевого б-ракона. ― В свой ответ я вложила как можно больше твердости и уверенности и даже сумела вполне искренне и радостно улыбнуться: как бы то ни было, а вознаграждение мимо меня не пройдет!
Король Фрайсленда понимающе кивнул:
― Ожидаемый выбор. Настоящая наемница просто не могла сделать другого. Правда, не будь ты женой Алаира, я бы спросил тебя, на какие средства ты собираешься содержать эту прожорливую махину.
― Не будь я женой Алаира, мне такой выбор в принципе не светил бы, ― проворчала я тихо: вроде как возражать его величеству неприлично, но и промолчать было невмочь.
К счастью, монарх лишь хмыкнул в ответ и пригласил:
― Ну, гости дорогие, давайте-ка проследуем во дворец. Мои слуги вас расселят, устроят, а через пару часов жду на обед. Тогда и поговорим подробнее о том, чего вы задумали.
До дворца, впрочем, его величество нас провожать не пошел. Кивнул величаво и удалился по своим королевским делам. В гостевое крыло нас отвел один из королевских секретарей, молодой, но уже исполненный сознания собственной важности настолько, что никого, помимо магварра, ни словом, ни взглядом не удостоил.
― Твои любимые покои как всегда свободны и ждут тебя, трибун, ― обратился секретарь к Алаиру, когда мы уже поднимались по широким и высоким ступеням, ведущим к высоким двустворчатым дверям, на удивление, никем не охраняемым. ― Наемников и музыкантов отправлю общую людскую.
― Музыканты ― мои гости. Наемники ― мой отряд. Нечего им в общей людской делать, ― вид у моего мужа сделался таким высокомерным, что куда там секретарю! ― Распорядись, чтобы моих воинов разместили в казарме, в секции с отдельным входом, с баней и столовой. А маг-артам в моих покоях прикажи спальни приготовить.
― Как прикажешь, трибун! ― тут же поклонился секретарь, хотя по его сжавшимся губам было видно, что с решением Алаира он не согласен, просто перечить не смеет.
Алаир, впрочем, на недовольство секретаря чихал с высокой колокольни.
― Идем, жена, ― он взял меня под руку и повел через распахнувшуюся при нашем приближении створку входной двери. ― Маг-арты, прошу следовать за мной. Посидим в гостиной, подождем, когда подготовят наши комнаты.
К счастью, ждать долго не пришлось. Мы не успели толком рассесться в креслах, выпить кто воды, кто рецинты, и придумать тему для общей беседы, как прислуга, вышколенная и явно обладающая магическими способностями, уже проветрила помещения, изгнав из них всю пыль и запах затхлости, сняла с мебели чехлы и постелила свежее белье в спальнях.
― Пожалуйте отдыхать, магварр, маг-арты! ― спустя каких-то десять минут вошла в гостиную и поклонилась пожилая горничная, явно не знавшая, кто я и как ко мне обращаться, а потому предоставившая Алаиру самому решать, куда меня девать.
И снова Алаир уцепил меня под локоть и повел за собой, махнув по пути маг-артам на одну из дверей, выходивших в гостиную:
― Располагайтесь, умывайтесь и оденьтесь в лучшее, что у вас есть. Меньше пищи будет для пересудов у зазнаек вроде этого секретаря.
Маг-арты покивали, давая знать, что услышали и вняли. Мы с Алаиром прошли в очередную гостиную, на этот раз ― совсем небольшую и явно не рассчитанную на прием более чем одного-двух гостей.
Муж тут же сгреб меня в охапку, обхватил горячими ладонями мою голову, потянулся к губам поцелуем:
― Соскучился! ― прошептал хрипло. ― Как же утомительны эти орочьи обычаи!
Вот только я на поцелуи настроена не была. Совершенно!
Чуть повела головой, подставляя под поцелуй щеку вместо губ. Уперлась ладонями в сильную грудь.
― Так значит, ты на мне женился, чтобы клинок твой всегда при тебе был? ― спросила о главном, что сидело занозой в сердце и мешало дышать. ― Пожалел, значит, орчиху-наемницу?!
Лицо магварра вытянулось. Синие глаза потемнели, зубы сжались, а брови съехались к переносице.
