– Конечно. Даже хотел позвать ее на свидание вместе с профессором. Жаль, оба откажут. Сердце разбито. Может залечишь?
Рик подошёл сзади, положил острый подбородок в выемку плеча у основания шеи. Затем его губы коснулись кожи и он плавно , дразняще горячо прочертил влажную дорожку к уху. И мне бы покрыться мурашками от такого контраста температур, да по телу приятной негой разлилось тепло.
– Боже, – выдохнула я, прикрывая глаза от удовольствия и положила ладонь на его руку, которой он грел мой живот сквозь ткань рубашки.
Вторая его рука дразняще-медленно поднялась к ключицам, оглаживая оголенную кожу и остановилась, слегка сдавливая шею теплыми пальцами.
Он прижимался к моей спине, вынуждая ощущать мягкий жар его бедер. Я поддалась искушению и слегка прогнув спину, потерлась о его бедра, срывая с его губ громкий выдох в мою шею. Рик развернул меня к себе, словно податливую куклу, резко и грубо. Только в этой грубости заключалось острое, тягучее желание, распознать которое мне не составило и труда.
– А если войдут? – промурлыкала я, беспокоясь о возможных случайных свидетелях.
– То пожалеют, – низким, чуть хрипловатым голосом отозвался Рик, касаясь губами моей шеи, бедрами вдавливаясь в мои и прижимая меня к дверцам шкафчика, что скрипнул за спиной.
Резные ручки неприятно впились в позвонки, но Рик словно почувствовал это. Он ловко и четким движением приподнял меня за бедра, заставляя охватить его талию ногами и усадил на рабочий стол рядом.
Оставшиеся склянки вновь слетели на пол. Звук разбитого стекла и тихий смешок моего искусителя.
Его губы вновь завладели моими в умопомрачительном поцелуе.
Его рука, бесцеремонно выдернув рубашку из юбки, проникла под тонкую ткань белья. Чувствительная кожа была незамедлительно оглажена шероховатыми подушечками мужских пальцев. Его бедра сильнее вжались в мои, заставляя прочувствовать твердость его желания и горячесть его намерений.
Я мягким медленным движением вновь потерлась, срывая глухой стон в мои губы. Затем его губы переместились на мою шею. У меня не было но единого шанса против этого оружия. Только на подкормке пока ещё не до конца затуманенногл сознания, всплыло напоминание о том, где мы.
– Рик, – выдохнула я хрипло, – сюда ведь могут…
– Я тут кое-что забыла, Дан… – раздался бодрый голос Элис со стороны двери, но девушка резко замолчала.
Я отпрянула тут же от Рика, соскочив с модуля и приложила холодные пальцы к пылающим щекам. Сердце едва ли не выпрыгивало. Выражение лица Аларика была каменным, непроницаемым и весьма невозмутимым.
Элис округлила глаза, с пару секунд постояла так и издевательски медленно ладонью прикрыв глаза медленно отвернулась. Подруга, смущенная не меньше моего, на ощупь стала продвигаться к двери:
– Я ничего не видела! Ничего не поняла! И вообще, не туда попала!
– Стыдно то как, – прошептала я, глядя на захлопнувшуюся за ней дверь. – А ведь это моя Элис.
– Я понял, мое упущение. В следующий раз придётся сразу нас переносить, – усмехнулся Рик, поправляя свою черную рубашку.
Момент был испорчен, и это к лучшему. Рядом с Риком я совершенно забываюсь. Мне нравилось, что Рик мог спокойно взять на себя ответственность или сознаться в в своем упущении. Хоть это и было во второй раз всего за весь период нашего знакомства.
Перстень на безымянном пальце Аларика запульсировал темным свечением и Рик искривил губы:
– Не Элис, так отец.
– Что-то случилось? – я понятия не имела, как связь через фамильные перстни работает, и вопросительно посмотрела на Рика.
– Прием в честь проведения ритуала Восхождения. Отцы передают бразды правления над пентаграммой. Ничего особенного, всего лишь такая хренотень раз в пару веков.
– Как знаменательно.
Рик одарил меня кривой ухмылкой, мягко поправил мои волосы на плечах:
– Надеюсь тебя увидеть там. Я пришлю приглашение, как утвердиться дата.
Радостное предвкушение наряду с волнением азартно заелозило в груди.
Следующую пару я ловила красноречивые взгляды хихикающей Элис и недоуменные от Грегори. Элис всю распирало от любопытства и ее невысказанных подколов, но она мужественно не сдавалась.
– Боги, Элис, да скажи уже, – я усмехнулась, глядя на подругу и подтолкнула локтем её локоть, лежащий на письменном модуле.
– О. Боже. Мой, – с расстановкой и восхищением проговорила Элис с горящими глазами.
Я цокнула языком и закатила глаза.
– Ещё раз так закатишь и не откатятся, – фыркнула подруга.
Грегори, сидящий аккурат за нашими спинами, склонился к нам и прошептал:
– Стоило мне вплотную заняться маг-болом, как я стал пропускать что-то интересное. Что происходит?
Мы с Элис синхронно покраснели и захихикали…
– … локальная перемотка времени, – вещал профессор хронокинетики Лангридж, – сегодня мы будем пробовать это на небольшом временном островке на ваших рабочих местах.
Он наколдовал перед каждым адептом по белой мыше. Теперь в аудитории стоял оглушительный писк.
Элис поморщилась, а я наложила на свою подопытную заклинание беззвучности. Нам предстояло отматывать время для мыши.
– Интервалы отката назад будет увеличиваться по мере того, как буду расти ваши способности. Соедините большой палец с со средним, создавая форму кольца, – профессор внимательно следил за каждым действием адепта и поправлял, если кому требовалось.
– Молодец, Грегори! Алисия. Шейн. Кассель. – хвалил профессор Лангридж. – Затем затем очертите указательным пальцем круг над кольцом и произнесите: "Ars temptus fuhhet!"
Мы, как заведённые повторяли действия и произношение, пока у некоторых адептов не слетели мягкие мерцающие голубым искры с пальцев.
– Отлично, Мелоди, Дуайт, Шейн, Алисия, – кивал профессор, – теперь сосредоточьтесь на мышах… Нет, Грегори, пальцы надо сделать кольцом!
К концу пары получилось практически у всех достигнуть отмоткп времени для мыши. Целых на одну секунду назад. Это не было сильно заметно, но если приглядеться, то да. Радостный гул голосов плавно перетек в коридор. У всех был переизбыток впечатлений. Хронокинетика – сложнейшая в мире вещь.
Временем управлять почти невозможно. Только будучи сильным колдуном или ведьмой можно развить свой потенциал и уметь локально перематывать время на несколько минут назад. Но, никогда вперёд. Что, кстати, нам сегодня и продемонстрировал профессор Лангридж. Он отмотал время назад для своей подопытной мыши на целых шесть минут. В течение нескольких секунд мышь была словно в ускоренной перемотке назад…
– Сильнейший, – с чувством произнесла Элис, всё ещё впечатленная увиденным. – Вот бы и мы смогли так уметь.
– Мне иногда кажется, что он профессором уже родился, – хмыкнул Грегори, шаркая ботинками за нами и пытаясь втиснуться между Элис и бесконечным потоком адептов.
– С бородой и в синей мантии? Господи, Грег, ты только представь, – хохотнула Элис.
В такие глупые моменты я особенно понимала, насколько сильно я люблю моих друзей с их бесконечными глупостями и шутками.
На обеденный перерыв мы устроили пикник в вечно-зеленом сквере внутреннего дворика академии. Здесь всегда царила лето благодаря усилиям нескольких профессоров.
Всё было слишком хорошо, казалось, жизнь наладилась. Стоило нам обосноваться под массивным деревом, я рассказала Элис и Грегори о предстоящем ритуале Восхождения демонов.
На следующий день, субботним утром, стоило выйти с Элис в коридор кампуса с общежитием, как на пороге у двери мы едва не споткнулись о крупную коробку, защищённую магическим куполом, переливающимся темными искрами.
Тут же с коробки поднялась ввысь маленькая бумажная колибри и, моментально разговорившись в пергамент, зависла в воздухе перед моим лицом.
– Это от Рика, – подхватив пергамент пальцами я узнала в красивом каллиграфически-идеальном почерке – Аларика.
Затащив коробку в комнату, я с нетерпением распаковал и, под изумлённый и восторженные возгласы принялась расправлять подарок.
