непривычный. Луиза шла к нему, как по воздуху – чувствуя взгляды других военных и жителей общины. Они не разговаривали – пилот предложил девушке руку, и они медленно пошли по улице. Гуляли до темноты. Белое шелковое платье светилось в полумраке, и это было красиво. Они уже говорили – как-то понимая друг друга. Джон говорил о том, что после войны вернется в родную страну и будет помогать отцу на ферме. А может, пойдет в колледж, чтобы стать инженером. Ему нравились самолеты, нравилось летать, он не разлюбил небо после своего падения.
Луиза больше молчала, но ее сердце билось все сильнее. Хотелось смотреть на Джона, радоваться его улыбке, трогать горячую смуглую руку и мечтать о чем-то большем. Только разве у них есть будущее? Возле церкви пилот отловил священника и что-то ему сказал. Отец Бенедикт вздохнул, но перевел:
– Луиза, этот мальчик говорит, что завтра его отправляют в полк. Война не кончилась, он будет воевать. Просит записать твой адрес, чтобы увидеться после.
Девушка покраснела, но кивнула. Джон вынул из нагрудного кармана карандаш и обертку от шоколадки – на ней Луиза и нацарапала адрес: община Кольвиль-сюр-Мер региона Нижняя Нормандия, провинция Кальвадос, Франция, Луиза Беланже…
На второй половине обертки Джон Милл написал свои данные. Они торжественно обменялись листочками, и падре благословил их:
– Ступайте, дети мои, уже пора гасить огни!
Джон проводил Луизу до самого дома. Остановился у двери, обнял за талию, прижал… Она подняла к нему лицо и жадно схватила губами его губы. Странно, незнакомо, сладко… Яркая вспышка света ударила по глазам. Одна молния прошила двоих, упавших на пороге.
Утром Гийом Беланже нашел у двери дочь и пилота. Они лежали, обнявшись, и белое платье Луизы трепал пахнущий порохом бриз. В соседнем заброшенном доме взорвался снаряд, застрявший в стропилах, и пару влюбленных прошил один осколок.
Их похоронили на кладбище у церкви. Луизу в ее белом шелковом платье, Джона – в начищенной форме, которую он надел на свидание. Старый Гийом посадил на их могиле яблоню, а вскоре и сам упокоился рядом с дочерью.
Молодой мужчина поправил надвинутый на лицо капюшон толстовки и встал так, чтобы видеть приближающийся поезд и неровную линию пассажиров метро. Руку жгло чуть повыше запястья, значит, его подопечная где-то рядом. Он внимательно огляделся. Рядом стояли женщины в белых платочках и длинных серых юбках. Чуть подальше – парни в камуфляже. Вот бабочками порхнули девушки – юные, яркие, громко обсуждающие затяжную холодную весну.
Мужчина подошел ближе, надеясь – или страшась того, что его Роза будет среди этих воздушных созданий. Но нет. Ощущение браслета померкло, значит, нужно идти в другую сторону. Он повернулся и сразу понял – уехала! Он опять не узнал, кто она! Вздохнув, мужчина потер запястье и повернулся к эскалатору – пора домой, делать здесь больше нечего.
Егор Ломов родился в «лихие девяностые». Мама – технолог на ткацкой фабрике, отец – инженер по наладке оборудования на той же фабрике. Жили скромно, выживали за счет бабулиного домика в деревне, но маленький Егор этого не помнил. Для него лето было прекрасной порой – ягоды, рыбалка, огурчики с грядки и парное молоко от бабулиной коровы Милки.
Все было замечательно до последнего лета перед школой. В первый же день, пока родители еще не уехали, он вскочил на раздолбанный отцовский «Школьник», помчался по улице и… влетел в борт сдающего задом грузовика. Сильный удар головой, причитания бабушки, город, кома.
Именно тогда в вязком туманном полусне маленький Егор Ломов впервые увидел девочку – маленькую, чумазую, но такую хорошенькую! Он считал себя взрослым парнем и сестренку у мамы с папой не просил, а тут ему почему-то захотелось такую вот девчонку рядом. Он бы собирал для нее самую сладкую малину, отгоняя муравьев, делился бабулиными плюшками и даже дал бы ей покатать новую пожарную машину, подаренную на новый год!
Кто-то хмыкнул в его сне и сказал бесплотным, странным голосом:
– Ты не меняешься, Страж. В этом воплощении у тебя будет возможность спасти ее. Не упусти!
Егор, конечно, ничего не понял – досмотрел историю Розы и Дилана, как страшную сказку, и проснулся. Над ним нависало заплаканное лицо мамы и серое от тревоги лицо отца. Пробуждение ребенка из комы они восприняли довольно бурно, но вскоре успокоились.
Мальчика не стали держать в больнице – покрутили, потыкали, прописали курс витаминов и выписали. От лета остался еще большой кусок, но испуганные родители в деревню его не отпустили – оставили в городе, запретив кататься на велосипеде. При этом дома его не запирали. Однако городская окраина, где они жили, летом пустела – дети разъезжались в лагеря и к бабушкам, родители пропадали на работе или на огороде, только редкие мамочки с колясками уныло прятались в тени разлапистых кленов.
Егор пошатался по улице, попинал траву и вдруг увидел скромную черную вывеску с золотыми буквами на соседнем доме. Читать он уже умел, поэтому, забавляясь, собрал буквы в слова: «Детская городская библиотека № 3». Мальчику стало любопытно и боязно. Зайти он бы, наверное, не решился, но дверь открылась, оттуда вышли две девочки школьного возраста и, болтая, спустились по ступеням. А в руках они держали книги! Красивые книги! Это Егора и покорило. Он осторожно потянул на себя дверь и вошел.
Узенький «предбанник», а потом такой же узкий коридор и строгая женщина в очках:
– Ты пришел записаться в библиотеку, мальчик? Сколько тебе лет?
– Семь, – ответил Егор.
– Нужно, чтобы родители заполнили эту бумагу, – женщина сунула ему тонкий листок с печатным текстом и пропусками.
– А просто посмотреть можно?
– Можно! Идем, я тебе все покажу!
Вот так Егор познакомился с заведующей детской библиотекой Аллой Николаевной. Она показала ему большую комнату, заставленную шкафами с книгами, и еще одну – маленькую, в которой книги лежали на столиках и стояли в ящиках. Еще была комната со столами и стульями – читальный зал. После прогулки по комнатам Алла Николаевна разрешила егору выбрать книгу и почитать ее в читальном зале. Он нашел «Волшебника Изумрудного города» и нырнул в него с
