головой.
Очнулся, когда Алла Николаевна загремела ключами. Егор встал, с сожалением взглянул на недочитанную книгу.
– Приходи завтра с бумагой от родителей, – сказала ему библиотекарь, – тогда сможешь брать книги домой.
Егор потрогал листочек в кармане и помчался ужинать, чувствуя, как гудит пустой живот.
Бумагу родители подписать забыли, и мальчик снова читал в читальном зале. Его не гнали, напротив, подсовывали интересные книжки. Самыми грустными днями в это лето стали понедельники – выходные дни в библиотеке, а еще санитарные дни и праздники.
В конце августа отец вспомнил о просьбе сына и заполнил бумагу. Для Егора завели постоянный формуляр и торжественно вручили первую книгу «на руки», однако он уже так привык читать в библиотеке, что не отказался от своей привычки, даже когда пошел в школу. Просто приходил в читальный зал после школы. Делал уроки, читал и шел домой в торопливых осенних сумерках, чтобы успеть съесть остывший обед.
В декабре мама внезапно округлилась и стала оставаться дома. Теперь в библиотеку Егор заходил не чаще двух раз в неделю. Приходилось после школы идти домой, есть обед и делать уроки дома. Впрочем, мама не особенно следила за выполнением заданий – она расчехлила громоздкую ножную швейную машинку и что-то шила, периодически вставая и потирая большой живот.
В феврале отец отвез маму в больницу, и ее не было несколько дней. Дома стало пусто и напряженно, поэтому Егор снова проводил все свободное время в библиотеке.
Потом мама вернулась – с маленькой сестрой. Ее назвали Вероника, и этот вопящий красный комок окончательно отлучил мальчика от дома. Теперь уроки можно было делать только в библиотеке. Дома было слишком шумно. Пахло мокрыми пеленками, молоком и кашей.
Матери было только легче, если Егор задерживался в библиотеке, а у мальчика появился новый повод отдалиться от семьи. Когда он учился в третьем классе, какой-то неведомый «спонсор» пожертвовал библиотеке несколько списанных компьютеров. Они были громоздкими, гудящими, занимали много места, но вызывали у мальчика восторг. А поскольку его уже знали, как прилежного ученика и читателя, ему дозволялось часик-другой посидеть за компьютером в читальном зале, присматривая за порядком, пока библиотекари занимались делами в основном фонде.
В новогодние каникулы библиотека не работала, но Егор не скучал – он умудрился простыть на «елке» в школе и заболел так сильно, что родителям пришлось вызвать «скорую», чтобы сбить температуру. После укола мальчик провалился в глубокий сон и увидел в нем незнакомую страну. Прекрасные каменные дома с галереями, апельсины, растущие прямо на деревьях, журчащие фонтаны, яркие голоса…
Он проснулся и спросил у матери:
– А есть такая страна – Италия?
– Конечно, есть, – удивилась она вопросу и принесла сыну в кровать карту мира, напечатанную в атласе по окружающему миру. – Вот смотри, она напоминает сапожок.
За каникулы Егор прочитал все, что нашел, об Италии, даже томик невесть как попавших в книжный шкаф итальянских сказок. А потом с нетерпением ждал начала учебы, чтобы поискать книги в библиотеке.
Книги нашлись. Много. Еще больше интересного нашлось в интернете. Школу подключили к федеральной программе, и на школьников обрушилась лавина информации. Плюс телевизор, плюс журналы…
В какой-то момент Егор понял, что «поплыл», и отложил свое увлечение Италией. Отдохнул, отоспался, повозился с сестрой, и когда она, такая маленькая и теплая, уснула на его плече, увидел новый сон – про чумной Париж.
Время шло. Примерно раз в год Егор видел сон, который выбивал его из колеи. Заставлял бросать прежние увлечения и погружаться в историю, культуру и жизнь людей прежних эпох. Не всегда это было интересно – порой утомительно и страшно, но вот в день своего восемнадцатилетия он увидел последний сон – про Вторую мировую войну. Проснулся в поту, подошел к окну и спросил себя вслух:
– Что дальше?
Вечером он, немного навеселе от выпитого с друзьями пива, проходил мимо магазина, и вдруг его ухватила за руку сгорбленная старушка довольно опрятного вида:
– Постой, милок. Ты хотел узнать, что дальше? Я тебе скажу, только… помоги мне! – она указала на пару увесистых баулов рыночно-клетчатого вида.
Егор хотел было махнуть рукой, друзья звали идти дальше, во двор, где планировалось продолжение, но слова бабули заставили его остановиться.
– Идите, догоню, – махнул он приятелям и подхватил тяжелые сумки.
От места встречи со странной старухой Егор успел отойти метров на двадцать, когда позади раздался какой-то шум.
– Иди-иди, Страж! – бабка ткнула парня в спину сухоньким кулачком. – Ты сделал свой выбор!
– Выбор? Какой? – сумки не давали повернуться, и бабка упорно пихала его вперед.
– Обыкновенный, – голос старухи звучал почему-то знакомо и молодо, – твои друзья зашли во двор – и едва успели разбежаться, как на них упал наркоман, сорвавшийся из окна. Они убежали, а ты бы не успел.
– Наркоман? – сглотнул Егор.
В его компании никто не употреблял, но он слышал о появлении новых модных «солей».
– Заблудшая душа, – вздохнула старушка, – он ушел, чтобы начать все сначала. Сегодня ты сделал правильный выбор по велению сердца, и поэтому я могу тебе помочь. Немного.
Пока они говорили, как раз добрались до стандартной пятиэтажки и даже зашли в подъезд. Странная бабка жила на первом этаже. Она гостеприимно распахнула старую деревянную дверь, выложенную филенкой, и сказала:
– Заходи, касатик, не при людях же тебе подарочек дарить.
Егор зашел, осторожно оглядываясь – квартира как квартира. Обои в цветочек, старая галошница, вешалка для одежды.
– Сумки вот сюда поставь и проходи в комнату.
Парень осторожно вошел. Плюшевая бордовая скатерть на круглом столе, лампа под зеленым стеклянным абажуром, картины на стенах, старые коричневые фотографии в потемневших рамках – комната дышала прошлым, но было в ней и кое-что из настоящего. Ноутбук на маленьком столике, покрытом зеленым сукном.
– Чай будешь? – бабуля просочилась следом. Она сняла потрепанное пальтецо, выпрямилась и выглядела моложе лет на двадцать. Возраст выдавали седые волосы и легкие морщины, а еще очень внимательный и мудрый взгляд.
– Нет, спасибо, – отозвался Егор.
– Что ж, тогда без чая. Так вот, Страж, думаю, ты уже видел сны про них, – тут статная пожилая дама ткнула пальцем в парные портреты в овальных рамах.
