если его не изменить.
Была одна пустышка, которая обрела душу во время битвы, так что все эти дни драконы и люди изучали этот случай особенно пристально. Ведь это означало, что обратить вспять гнусную темную магию черных магов реально.
— Всё дело в драконьем пламени, — сделал догадку один из драконов и, не дожидаясь одобрения, пустил струю огня в одну из пустышек, которых собрали в общем зале всем на обозрение.
Никто и возразить не успел, как ее обуяло пламя, которое хоть и причинило ей вред, однако вскоре раздался ее истошный вопль и плач.
— Получилось, — выдохнул кто-то из драконов. — Ты был прав, Азурит.
Несмотря на эксперимент, всё и правда вышло, как надо. Так что вскоре всем пустышкам вернули души и отправили их по приютам, ведь большинство из них были круглыми сиротами. В знак извинений император людей выделил им пожизненное содержание, что их всех вполне устроило.
Оказалось, что мама Ворта давно умерла, поэтому его похоронами занялись драконы. Его собственный отец поручил похоронить его в императорской усыпальнице, отдавая дань почести единственному сыну, несмотря на то, что тот — неполноценный дракон, полукровка без драконьей ипостаси. Всё же именно он поспособствовал возвращению долины драконам и погиб от рук черных магов.
Поскольку на похороны драконов пускали только самих драконов или полукровок, их потомков, нам путь туда был заказан.
В день его смерти я плакала весь вечер, вспоминая все моменты с ним, ведь он был единственным, кто защищал меня даже когда я была пустышкой.
Поскольку долиной снова владели драконы, боевые маги и обычные воины-люди отправились по своим домам. Война подошла к концу. Я двинулась вместе со всей процессией, в составе армии военной академии.
Указом министерства магии я и остальные бывшие пустышки обрели полноценные права граждан империи. Вот только поскольку набор в академию осуществлялся осенью, а сейчас был конец весны, академия не могла принять меня в свои ряды. Благодаря моему участию в предотвращении войны, империя выделила мне полную стипендию, так что платить за обучение мне в будущем будет не нужно. Также меня обязались обеспечить работой.
Когда я слушала указ, то просто кивала головой и улыбалась для виду, ведь оставаться в этом мире не собиралась. В свой собственный мир я так и не вернулась, и как это сделать, так и не узнала, так что поскорее хотела увидеться с господином Зефрием.
Первым, кто встретил меня на полпути к академии, был Мармеладик. Он спикировал прямо над нашей процессией, состоявшей в основном из боевых магов академии, которые когда-то тренировались на мне и оценивали урон от своих огненных файерболов.
Кто-то, увидев пегаса, присвистнул, кто-то зарычал от страха, но все были впечатлены его появлением, ведь это был пегас, легендарное и сварливое существо, не идущее ни с кем на контакт. Но особенно сильно они удивились, когда Мармеладик остановился около меня и махнул крылом, приглашая довезти меня до места назначения. Конечно же, я не стала отказываться, безумно радуясь его появлению. Я скучала по нему.
— Гляди, гляди, он выбрал пустышку.
— Тихо ты, она уже не пустышка, — кто-то осадил другого парнишку.
Как только я села на Мармелади, мы с ним вдвоем оглянулись на Тира, который смотрел на нас, как и все остальные, снизу вверх. Затем Мармеладик посмотрел на меня и кивнул, закатывая при этом глаза, дескать, пусть садится.
Все выпали в осадок, когда сзади меня приземлился довольный Тир, после чего пегас взлетел, и мы полетели в сторону академии отдельно от всех.
Всё то время, пока мы летели, я краснела, чувствуя на талии руки Тира, его горячее дыхание на моей макушке. В этот момент я как никогда остро чувствовала, что Тир не просто парень, а мужчина, причем тот, который мне нравится.
— Мне очень жаль, что так вышло с Алианой, — сказала я, чтобы его поддержать. Каюсь, еще хотела понять по голосу, насколько сильно он страдает.
— Так бывает, когда ты идешь против империи, против своего народа. Жажда власти из многих делает монстров, — сказал флегматично Тир, не выражая никаких эмоций, будто ему было всё равно, и он уже пережил этот момент, оставляя его в прошлом.
— А твой отец? Что с ним? Не видела его на поле боя, — снова сказала я спустя время.
Мне было интересно, что стало с ректором, ведь именно он бросил меня в яму. Было ли это связано с тем, что он предатель, и он боялся, что я расскажу всё Тиру, если узнаю, или же он просто ярый патриот своей родины и подчинялся прямому приказу министерства.
— Отец был под ментальным воздействием Козинака. Он был марионеткой черных магов, поэтому его не казнят и не отправят в темницу. Но он пройдет принудительное лечение, вот только ректором его уже вряд ли поставят. Он отправится в наше родовое поместье и снова будет выполнять обязанности лорда.
— А ты? — с замиранием сердца спросила уже у Тира.
— А что я? Продолжу обучение в академии.
— Но что будет с тобой? Ведь твой отец фактически в опале, разве нет?
— Это неважно. У меня своя наработанная репутация, у него своя. Тем более, что он не был предателем, просто слишком доверял своему другу, за что и поплатился.
Поскольку сам Тир не переживал относительно своего будущего, то и я не стала, решив, что ему известно всё лучше.
К тому же, насколько я помнила, среди его родственников со стороны матери также было много высокопоставленных магов, так что наверняка даже если бы его отец оказался предателем, Тиру ничего бы не сделали, ведь он был также преданным гражданином своей империи, боевым магом, который встал на защиту людей против драконов.
Летели мы довольно долго. По моим ощущениям, гораздо дольше, чем на утес драконов, однако когда я наконец увидела знакомые шпили академии, радости моей не было предела.
— Ну и куда тебя отвезти, девушка? — спросил у меня Мармеладик, но при этом сразу же направился в сторону дома Зефрия, верно понимая мое желание.
— Зачем спрашиваешь, если знаешь? — рассмеялась я, чувствуя облегчение, что всё закончилось. Только изнутри меня беспокоила червоточина, что я до сих пор не дома. Мне казалось, что как только всё будет кончено, тут же откроется портал, и я окажусь дома, либо я снова потеряю сознание и проснусь уже у себя дома, но не произошло ни того, ни другого.
По прилету Мармеладик оставил меня во дворе дома, а сам повез Тира в
