почему-то подозревал, что кричала одна из молоденьких служанок, нанятых совсем недавно. И был прав.
— Она не двигается… — испуганно рыдала девушка. — Я её будила…но она…она…
Эрцгерцог вывел девушку из комнаты и подошёл к кровати. Грудь Нао вздымалось очень плавно, поэтому казалось, что она не дышит. Эдгар опустился на колено, чтобы их лица были на одном уровне и повернул голову Нао к себе.
Корнер, стоящий у двери, с интересом наблюдал как грозный эрцгерцог Энфил щебечет спящей нежности и мягко целует.
Эдгар в этот момент использовал магию, которая помогала привести Нао в сознание и разбудить.
Она засыпала слишком крепко, когда зачитывалась.
Нао дёрнулась и что-то промычала, а затем отвернулась от Эдгара и перевернулась на бок.
Капитан хмыкнул, когда эрцгерцог сел на кровать и продолжил будить девушку. У него ушло минут пять, чтобы та наконец разлепила веки и глянула на присутствующих с непониманием.
— Как спалось? — Эдгар аккуратно убрал волосы с лица Нао и поцеловал в лоб.
— Ужасно… — сонно пробубнила она и потёрла глаза. — Голова теперь болит… Я же просила не будить…
— Ты опять напугала служанку.
— Пусть просто вообще не делают уборку… — Нао зевнулс и села. — И я знаю, что это ты попросил их проверять меня. Я никуда не денусь. На улице холодно… Куда я пойду?
Эдгар никак не мог привыкнуть, что ему больше не нужно бесконечно беспокоиться о голоде. Он боялся, что Нао неожиданно исчезнет, и ему вновь придётся окунуться в пучину мрака, где все его мысли заняты только поисками крови.
Это приводило к гиперопеке, которая Нао особо не мешала, хоть и вызывала волнение.
Они начали постоянно спать вместе, как раз потому, что её об этом попросил Эдгар. Радовало, что он озвучил свои мысли напрямую, и Нао согласилась. Всё равно рядом с эрцгерцогом по ночам было намного теплее и уютнее, нежели в холодной комнате под одеялом.
С её приездом, дом стали отапливать лучше, но с наступлением заморозков к утру становилось зябко.
Нао пока держала в секрете, что засыпала очень крепко не только из-за усталости.
В одной из книг, которую она отыскала на верхней полке в кабинете Эдгара, был описан довольно интересный эксперимент. Он заключался в изменении подсознания посредством углубления в себя. Но эксперименты Нао приводили только к появлению признаков летаргии. Вообще, она вполне могла проснуться сама, просто это заняло бы больше времени.
Когда Эдгар застал это состояние впервые, то долго тряс обездвиженное сном тело, а когда Нао очнулась, то получила недовольные вопли и выговор.
В следующий раз эрцгерцог пошёл другим путем, более аккуратным и Нао отреагировала намного лучше. Она не раз просила его не будить, однако Эдгар слишком беспокоился, что однажды Нао не проснётся.
Так она и завязала с неудачными экспериментами.
Дела по поиску Каэлии продвигались медленно, а за окном уже лежал первый снег.
Нао надела первое, что попалось под руку, когда утром увидела, что весь двор окрасился в белый. Эдгар ещё спал, но вскочил как только понял, что Нао хлопнула дверью и куда-то убежала. Но подойдя к окну, причина побега стала яснее некуда.
На лице Нао отражалась искренняя детская радость, а снега было так много, что она легла на спину и оставил странный след, который не особо напоминал человека. А когда девушка заметила, что за ней следит эрцгерцог, то помахала ему.
Мужчина даже смутился, но помахал в ответ.
Но хватило Нао всего на полчаса. В дом она возвращалась продрогшая, с красным носом и щеками, но зато счастливая. Тёплая ванна была заранее готова, поэтому Эдгар просто сидел рядом и спрашивал Нао о впечатлениях.
Девушка рассказывала ему, что снежинки были очень красивые, а снег мягкий и что, когда его станет больше, нужно сделать снежные фигуры и какого-то «снеговика». Она описывалс всё так подробно, а потом заикнулась о ещё более непонятных эрцгерцогу вещах.
— Хочу покататься на санях, а ещё на коньках. Помню мама рассказывала, что я очень любила ходить на каток, но после того как сломала ногу, перестала, — она говорила с улыбкой на лице так, будто действительно вспоминала детство. — Когда станет холоднее нужно обязательно найти какое-нибудь озеро, я очень хочу покататься. Лет сто не катался, последний раз перед…
— Нао… — мрачно протянул Эдгар.
Нао растерянно хлопала глазами и застыла с раскрытым ртом. Слова попросту застряли в горле, когда она поняла, что сболтнула лишнего.
— Я…я…
— Что значит «мама рассказывала»? Ты ведь…
— Это…это другое…я… — Нао почувствовала как накатывает паника, горло и лёгкие сжимается, а дышать становится нечем.
Эдгар обхватил её лицо обеими ладонями и приблизился.
— Так…давай-ка ты будешь дышать, хорошо? Давай, сначала вдох, потом выдох… — он показывал на себе то, о чем говорил и Нао просто повторяла. — Всё хорошо, я не злюсь. Так что дыши…
У Нао ушло, по меньшей мере, минут десять, чтобы сжатость и паника прошли. А когда она посмотрела Эдгару в глаза, то не знала, что сказать.
Если Эдгар будет знать, что нынешняя Нао результат слияния двух личностей, то только богам известно, к чему это приведёт. Перед Нао встал серьёзный вопрос доверия. Готова ли она поделиться настолько важной частью себя с другим человеком, который вообще ничего не знает о другом мире?
С Викторией всё было легче, ведь она была такой же. А вот Эдгара Нао знала не так долго, хотя эрцгерцогу, и так, пожалуй, было известно очень многое.
Нао чувствовала, что если расскажет, то это станет точкой невозврата. Они и без того рассказывали друг другу всё, что только можно, даже о самых неприятных моментах их жизни. Однако сейчас всё было сложнее.
Если Эдгар отмахнётся, проигнорирует или не поверит, то будет почти нереально продолжать жить бок о бок. Это окончательно и бесповоротно поставит крест на идее начать отношения.
— Вечером… — тихо сказала Нао. — Вечером после ужина я дам тебе ответ…
В тот вечер они впервые сидели перед подачей еды в тишине. Эдгар даже спровадил капитана и военных, а слугам приказал ни при каких обстоятельствах не соваться в обеденный зал.
Мужчина чувствовал нутром, что разговор будет очень серьёзным, и поведение Нао только подогревало его тревогу.
Но как только дверь в зал была закрыта, на её лице промелькнуло…облегчение? Она настоятельно предупредила Эдгара, что всё сказанное ею будет правдой, как бы безумно всё не звучало.
Эрцгерцог молча кивнул, и тогда Нао налила себе вина, сделала один большой глоток и начала воистину поразительный
