class="p1"> Дочитать не успела. Письмо резко вырвали из моих рук, а горящее от гнева лицо королевского секретаря нависло над моим, широко раздувая ноздри.
Ох...
– Если твое желание копаться в корреспонденции столь сильно, можешь заняться разбором письменных прошений. Скинешь груз ответственности с моих плеч.
А он не шутил. Сейчас я впервые видела Бенджамина не на шутку раздраженным. Взгляд его разил молниями наповал. Губы подрагивали. Его эмоции были такими… настоящими. Οни не прятались под маской напускного равнодушия.
– Бенджамин, ты… жил в Резервации?
Единственный вопрос, который сумела выдавить под таким моральным давлением.
– Может, и жил. Α может, и нет. Тебя ведь это не касается, не так ли?
– Если твой недуг связан с моим, то…
– При чем здесь твой недуг, Женевьева?
Опа… Впервые он не скрывал, что в егo глазах старшая служанка и принцесса – одна и та же я. Насколько же сильно его пробило письмо батюшки. Искренность из всеx щелей потекла, только успевай подставлять вёдра.
– Драконица Канна – твоя истинная? – решила перейти в наступление, пока не поздно.
– Нет! – рявкнули в ответ.
Аж к стене попятилась, уперлась в нее спиной. Возможно, это покажется противоречивым, но сейчас я боялась Бенджамина куда меньше, чем обычно. Его слабость была мне ещё ңе до конца ясна, но я уже подбиралась к ней. И от этого секретарь сам становился мне чуть ближе.
– От истинных одни беды! Никогда не связывайся с истинными, – повторил он ту же фразу, что и в каморке несколькими днями назад.
Его серые глаза сверкнули,и вместе с письмом брюнет скрылся в глубине коридора.
Вот и поговорили. Никакой бомбы в конверте не оказалось. В нем оказалось кое-что похуже, а именно – компромат на Бенджамина. У меня еще будет время обдумать всё то, что я прочла. Но слишком уж запутанно выглядит эта история.
Нашего секретаря однозначно забрали не откуда-нибудь, а из Резервации. Что прямо указывало на факт его происхождения и ничуть не разнилось с более ранними наблюдениями.
Когда-то Бенджамин был драконом. Из какого рода – понятия не имела, хотя это и не столь важно. Важно то, каким образом он перевоплотился в человека. Процесс полностью обратный моему перевоплощению в дракона.
Природа, как оказалось, не скупа на исключения.
Занявшись рутиной самой обыкновенной старшей служанки, я не могла не думать о том письме. Догадки сменялись догадками, но никаких точных выводов не в силах была сделать. Не в силах до тех пор, пока Бенджамин сам не расскажет мне о своем прошлом. Несбыточное желание.
Странные мысли закрадывались в голову. Например, о том, что Канне этой, кем бы она ни была, однозначно повезло. Растопить такую огромную глыбу льда, как наш королевский секретарь… А всегда ли он был таким, как сейчас? На лицо явные противоречия.
Закончив мытье полов в вестибюле с помощью гайгегж левитировавшей швабры, оперлась на ее черенок и хмыкнула.
Если Бенджамин и впрямь раңьше жил в Резервации, почему собратья не узнали его? Это странно. Азель, как сын наместника,тем более должен был узнать одного из своих бывших подданных… или подчиненных? Плохо разбираюсь в особенностях драконьей иерархии, и всё же. Насколько сильно изменилась внешность Бенджамина после обращения в человека? И грозят ли мне такие же изменения? По воле природы доставшиеся от батюшки голубые глаза однажды станут карими, как и у всех бурых драконов?
На бесконечное количество родившихся вопросов мне мог ответить один лишь де Сайнтс, но уже не ответит. Хотя бы потому, что я так разозлила его. Сильно.
– Э-э-эх…
Извиниться перед ним, что ли? За чтение тайной корреспонденции. Не слишком лицемерно с моей стoроны? Столько времени избегать его и критиковать, а теперь вынь да положь?
Раздумья мои были прерваны Каем, буквально ворвавшимся в вестибюль. Γрохнув парадными дверями, лазурный опрометью понесся вперед, словно не замечая меня. Глаза широко распахнуты, светлые волосы развеваются по ветру.
– Кай! – крикнула я, вцепившись в черенок швабры, как будто он мог позволить мне удержаться на ногах.
Мгновение, и дракон налетел на меня, повалив на пол. Серебряные бубенцы сорвались с моего пояса и со звоном покатились по белому мрамору.
Мы с Каем смотрели друг на друга в неловком молчании и хлопая глазами ещё несколько удивительно долгих секунд. Оба успели раскраснеться, как вареные раки, прежде чем блондин наконец-то опомнился.
– Прошу прощения!
Быстро вскочил на ноги, помог подняться мне, отряхнулся сам, неуклюже отряхнул меня.
– Я просто очень-очень спешу! Моя помощь нужна в Γрейстоке. Повитуха ушла в лес, а там одна женщина… Она, вы понимаете… Я вернулся только за своим лекарским набором. Одна нога здесь, другая там.
Отбежав, он подобрал с пола бубенцы.
– Ваши бубенцы! – поклонился Кай, вручив их мне на протянутой руке. - Еще раз ңижайше прошу прощения, Ваше Высочество!
И как только я взяла поблескивавшие шарики с его ладони, дракон стрелой полетел вверх по лестнице.
Надо же. Кто-то теперь в Грейстоке нарасхват… Хороших лекарей везде не хватает, а что касается повитух – их и подавно.
Похоже, наше с Бенджамином шестое испытание провалилось с треском. Ни Азеля, ни Кая охота за бубенцами не интересовала. Они даже не попытались отстоять свое право на них. Что касается Риюка, то он по традиции решил со мной поторговаться. И то под самый конец дня, когда шансы на успех были особенно высоки.
– Нет-нет, никаких денег. Они бесценны, – качала головой.
– Ну пятьдесят бронзовиков – последнее предложение.
– Сто тысяч золотых – вот мое последнее предложение, – вскинув подбородок, отвечала я. – И ни золотым меньше. У нас тут не торговля рыночная, а дипломатия. Неужели, вы все так плохи в дипломатии?
– Что такое дипломатия? – озадаченно почесал затылок дракон и ушел восвояси.
Мда… вот они – потенциальные короли Эритрейна. Надежда и опора нашего королевства. Сказать, что я была разочарована – ничего не сказать.
А как только небо за окнами заалело, все мы собрались в столовой, дабы подвести итоги сегодняшнего испытания. Неутешительные. Бубенцы всё ещё целые и невредимые висели на моем поясе.
Да хоть бы украсть попытались. И
