class="p1">– Не смей что? – оскалился он. – Ты сама убедилась, что они не торопятся вызволять тебя.
– Что бы ты понимал?!
Спорила ради спора, он прав, но как признать это?!
– Не забывайся, милая, я ведь могу пересмотреть твое участие в моем плане, и избавиться прямо сейчас!
– Давай! – я снова выступила вперед, но теперь отнюдь не так уверенно, как сразу после их с Люком боя.
– А давай!
За мгновение оказавшись позади мужчина схватил меня за горло, сжав недостаточно, чтобы перекрыть воздух, но довольно болезненно. Я охнула, обхватив его руку, пытаясь ее отодрать, но из-за варежек было неудобно. Хотя, не будь их, вряд ли мне хватило бы сил на сопротивление.
– Что, крошка Кэндис, куда делась твоя решимость? – достиг уха свистящий шепот.
– Отпусти!
– Секунду назад ты просила меня о смерти, а еще раньше – уговаривала. Ну же, неужели запал иссяк?
Он произносил это медленно, вкрадчиво, рождая на коже под несколькими слоями одежды мурашки то ли страха, то ли… чего-то другого.
– Отпусти… – повторила хрипло.
– Дай подумать… Обещаешь вести себя хорошо?
– Да…
– Не слышу?
– Да!
Я не могла говорить громче, он это понимал, но продолжал глумиться.
– Что «да», напомни?
– Я не буду… больше…
– Ладно, достаточно, – захват прекратился.
Я отшатнулась и закашлялась, потирая шею.
– Надеюсь, ты говорила искренне, а то тебе же хуже, – вздохнул с мнимой печалью шаман.
И как я могла разглядеть в нем что-то от человека?! Дура!
– Все-таки ты – чудовище, – просипела, забираясь в так и стоящий с распахнутой дверцей дилижанс.
– Знаю-знаю, но комплименты потом.
Покачала головой. Неуравновешенный опасный монстр!
Тот с грохотом захлопнул дверь и запрыгнул в козлы. Через маленькое окошечко я могла видеть его идеально прямую спину в черном пальто и частично дорогу.
Мы ехали молча, наверное, с час, а, может, и больше. Мерный стук копыт по толстому насту успокаивал, насколько это вообще возможно в данной ситуации, и скоро я начала клевать носом. Скоро пойдут вторые сутки без сна, и, как бы ни страдала душа, потребность в отдыхе рано или поздно возьмет свое. Поэтому, когда карета остановилась, я уже дремала, откинувшись на жестком сидении.
Морган спрыгнул на снег, распахнул дверцу и вытащил сонную меня наружу. Внутри было сумрачно из-за задернутых занавесок, а теперь пришлось зажмуриться из-за слишком яркого солнечного света. Когда же глаза привыкли, выяснилось, что мы посреди леса.
– Решил бросить меня здесь? – оглядевшись, спросила тихо.
– Почти. К месту, в котором я, как ты выразилась, тебя брошу, еще топать и топать. Дилижанс туда не проедет.
– Чаща?
– Пуща. Иди, давай, любишь ты поболтать все-таки! – подтолкнул мужчина.
Мысленно умоляя Ледяную Богиню помочь мне хоть в чем-то, двинулась в сторону, которую он указал. Вообще-то идти по зимнему лесу было даже приятно. Свежий воздух пьянил, солнечные блики, рожденные ослепительно-белым снегом, прыгали по стволам, и было бы замечательно прогуляться здесь в любой другой ситуации… Интересно, будет ли у меня когда-нибудь нормальная жизнь?
– Как долго мне придется сидеть в том месте? – он все равно поступит так, как задумал, даже если услышу в ответ: «Вечно», но все же спросила.
– Пока я не решу наши проблемы, – пробормотал он рассеяно, смотря по сторонам, словно ожидая слежки или погоня.
– Наши?!
– Наши-наши.
– Хорошо, а когда это произойдет?
– Ты как маленькая, Кэндис! Откуда я знаю?!
– Ты собираешься бросить меня в лесу, и я еще веду себя как-то не так?!
– Я тебя точно не брошу, можешь быть уверена.
– То есть…
– Вернусь, как смогу.
– А если ты…
– Не надейся, я живучий. И вообще, просто иди молча.
Я засопела, но послушалась, и остаток пути прошел в тишине, разбавляемой лишь скрипом снега под ногами.
Когда среди пушистых елей показался небольшой домик, покосилась на шагающего чуть позади шамана. Он выглядел сосредоточенным и хмурым, по сторонам больше не озирался, направив взгляд на старое деревянное строение впереди, поэтому стало ясно – мы дошли. Я вздохнула поглубже, борясь с ощущением заново нарастающего страха – избушка выглядела даже при свете мрачно и нелюдимо. С другой стороны рядом со мной идет тот, кто в тысячу раз страшнее любой магической жути, так что переживать, наверное, не стоит?
Дверь открылась с таким скрипом, что, по-моему, он огласил всю округу. Внутри оказалась одна маленькая комната, нехитрое убранство которой было в пыли и паутине. Труба железной печи выходила через крышу, софа, устланная соломой, пахла влагой и плесенью, полусгнившие доски лежали прямо на земле, а окон не было вовсе.
– Добро пожаловать, милая, чувствуй себя как дома, – пробормотал мужчина, заходя первым.
Если я вступлю следом – станет тесно.
– Спасибо, я здесь подожду.
– И то верно, тебе тут неизвестно сколько сидеть еще.
Он ухмыльнулся, шевельнул плечом, и поленья, уверена, абсолютно сырые, скользнули в печь и вспыхнули.
– Хватит на какое-то время, потом придется справляться самой.
– Я не умею разжигать мокрое дерево, – покачала я головой.
– Разберешься, – отмахнулся Морган и потер руки. – Рекомендую не высовываться без крайней надобности, а лучше вообще этого не делать. Считай, играешь в прятки, где последствия проигрыша… ты поняла.
– А почему мне нельзя пойти с тобой? – спросила тихо, не желая мириться с тем, что останусь одна посреди зимней чащи.
– Еще один тупой вопрос! Зачем, чтобы под ногами мешалась? Следи потом, чтобы не убилась ненароком.
– Я иногда не понимаю тебя, – покачала головой. – Ты то угрожаешь, то спасаешь, то стремишься причинить боль, но делаешь так, чтобы я осталась в живых. Если я гарантия, как ты выразился, не лучше ли держать меня при себе, чтобы в нужный момент предъявить? Ну, или свернуть шею, в конце концов, чтобы уж не мучилась.
Лицо мужчины закаменело.
– Что ты хочешь услышать?
– Да хоть что-нибудь стоящее!
– Поцелуй на прощание?
Я фыркнула, не видя, что он приблизился сзади, лишь ощутила тепло. Горячие как всегда руки обхватили плечи.
– Или все-таки решил добить? Повторюсь, зачем сюда тащил? Сделал бы это прямо на дороге, – пробормотала, не оборачиваясь, и, если честно, ожидала очередную ехидную реплику.
Но вместо этого он рывком развернул меня лицом к себе.
– Боюсь, там было бы не совсем удобно, – пробормотал он, и резко наклонился, прильнув к моим губам.
Глава 28. Ошибка
То был не поцелуй, а нечто совершенно иное. Он словно клеймил меня, доказывая свою и без того безусловную власть, проникая языком все глубже, переплетаясь с моим, всасывая его в свой рот. Переполняемая злостью и досадой, я поначалу замерла, даже попыталась оттолкнуть, но, по-моему, только распалила еще сильнее.
Сама не заметив,
